Боевая птица (СИ) - Кейс Сия (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Сеитта и сама не знала, что значила эта фраза, была она правдой или ложью. Чтобы не дать Рейве увидеть свое смущение, Сеитта поспешила обратиться птицей, и это впервые удалось ей за считанные секунды, без долгих волнений и подготовки.
Она поднялась в воздух и выпорхнула в открытое окно навстречу ночному небу, порабощенная лишь одной мыслью.
Как эта девчонка могла оказаться такой проницательной?
Глава 29. Тарварра
Если бы у Тарварры хватило на это сил, мир бы рухнул от одной только ее злости, не говоря уже об отчаянии и жажде мести.
Она ненавидела саму себя за глупость и непредусмотрительность. Как можно было не подумать о том, что эта дрянь решит пожертвовать жизнью, лишь бы разрушить ее планы? Эралайн никогда бы не стала ей союзницей, и все же что-то наивное в душе Тарварры искренне понадеялось на это.
И за это сестра наказала ее неповиновением.
Прохладный ветер хлестал по лицу Тарварры, пока она со своей стражей ехала по широкой мощеной дороге в Кимнт, оставляя позади шумный Грери, все еще бившийся в конвульсиях после поединка за корону. Девушке казалось, что она до сих пор слышала крики разгневанных горожан, а перед глазами у нее стояли сцены поджога домов и уличных стычек. Мало кто решил сохранять спокойствие после того, как Вайн доказал свое право быть королем. Те люди, которых Тарварре удалось переманить на свою сторону, сразу же обвинили ее в проигрыше Эралайн.
— Ты отправила ее на смерть, почему не пошла сама!? — Кричали они, заметив ее холодную реакцию на смерть сестры.
— Рано вам еще на трон!
— Многоликие… помним мы, как вы порабощали таких, как мы!
Тарварра не стала унижаться и объяснять им, что если ее предки наломали дров, то это не значит, что она была такой же.
Да, у Многоликих действительно была не лучшая репутация, но ведь никто не упрекнул их прошлым, когда Тарварра с Эралайн пообещали народу будущее.
Такова суть людей — все хотят ударить, когда ты уже внизу.
Она не сбегала из Грери, трусливо поджав хвост, а покидала столицу с гордо поднятой головой. Тарварра никогда бы не позволила себе покинуть город побежденной, она довела ситуацию в Грери до успокоения и только тогда собралась в путь назад.
Сейчас в опустевшей душе Тарварры завывал ветер. Ее мысли метались от одного образа к другому, так и не находя ничего стоящего. Цель, к которой она шла так долго, с такими стараниями и такой тернистой дорогой, отдалилась от нее на расстояние от земли до неба, и девушка не представляла способа достичь ее снова.
Правда, это совсем не значило, что Тарварра забросила этот замысел. Она была не из тех, кто отказывался от своей мечты. Девушка мысленно пообещала себе, что если будет нужно, она похоронит весь свой клан, но получит корону.
Стражники позади Тарварры о чем-то перешептывались, что она обычно не приветствовала, но сейчас у нее не было никакого желания призывать их к порядку.
Она устремила взгляд вдаль, где на горизонте показалась зеленеющая стена леса. До замка оставалось не так далеко — проехать около двадцати минут по лесу и подняться на холм, с которого уже откроется вид на сам замок, расположившийся в зеленой долине с петляющей речкой, поросшей густыми зарослями.
Тарварра дернула за поводья, чтобы ускорить лошадь. Собственные мысли, полные злости на саму себя, были невыносимы девушке, и она надеялась, что, приехав в замок и с головой уйдя в его проблемы, сможет забыться хотя бы на пару часов.
Вскоре она доехала до первых лесных деревьев, зашумевших над ее головой, и свернула на довольно узкую тропу со следами копыт, даже не замечая отставших стражников, пока они не закричали ей:
— Госпожа, может, стоит немного замедлиться?
Тарварра оглянулась и окинула их презрительным взглядом. Один из них, пошустрее и помоложе, все же смог ее догнать. Поравнявшись с Тарваррой, он осмелился заглянуть ей в глаза:
— Нам ни к чему спешить. Зачем вы загоняете лошадь?
Ни сказав ни слова, Тарварра окинула его презрительным взглядом и двинулась в перед, оставляя стражника позади. С чего он решил, что может ей командовать? Как он посмел ей указывать? Такие вещи были непростительны.
Девушка едва могла сдерживать свою злость, она вцепилась пальцами в гриву своего коня, а ногтями другой руки впилась себе в ладонь. Тарварра буквально чувствовала, как власть утекает из ее рук, словно песок сквозь пальцы. Она не могла потерять даже те крохи уважения — и главное — страха — что у нее остались. Ее будут боготворить и бояться. Именно так, и никак иначе.
Ветер принес за собой приторный запах распустившихся цветов. Вдыхая его, Тарварра закрыла глаза, но вовсе не для того, чтобы успокоиться. Наоборот — она заставила все свои чувства, увядшие после смятения от содеянного Эралайн, воспрять и подняться, возродиться, как феникс из пепла. Это получилось даже быстрее, чем она ожидала. И вот уже Тарварра горела изнутри и почти снаружи, готовая ко всему.
Она обернулась через плечо и посмотрела на молодого стражника, едущего в нескольких метрах позади. Он даже не заметил, что чем-то привлек ее внимание, и Тарварра сразу же повернулась назад, уставившись на дорогу. Но перед ее мысленным взором все еще висело его слегка небритое лицо с горбатым носом и тонкими губами.
Девушка отпустила поводья и неопределенно взмахнула руками в воздухе. Из ниоткуда ей в лицо ударил сильный порыв ветра, швырнув в глаза прядь волос, хотя Тарварра этого даже не заметила.
— Kreti elsa inta ganya. — Прошептали ее губы.
Она прикрыла глаза, замерев в ожидании. Уже в следующий миг послышался грохот и крики. Тогда Тарварра обернулась, молодой стражник завалился на шею своего коня безвольным трупом, чем он в общем-то и являлся благодаря желанию Тарварры.
Сама девушка тоже ощутила боль. Так ее организм отреагировал на внезапный всплеск магии и крупное ее использование. Под корсетом тревожно заныл бок, и Тарварра попыталась отделаться от тревожных мыслей, повернувшись к стражникам, которые уже успели остановить лошадь и принялись вытаскивать Многоликого из седла.
— Эй! — Воскликнул один из мужчин, державший на руках безвольное тело парня, — Ты чего!?
Идиот. Как можно не понять, что Многоликий уже мертв? Тарварра с чувством горечи пожалела, что легкомысленно поспешила и не придумала ему более мучительную смерть, которую можно было бы легко воплотить в замке.
Наконец-то двое оставшихся стражников увидели лицо покойника. Его глаза были широко распахнуты от резкого всплеска боли, закончившегося так быстро, что бедняга даже не успел закричать. Его можно было бы назвать удивленным, если бы не кровь, вытекшая красной слезой из уголка правого глаза.
— Что с ним случилось-то? — Удивленно вздохнул один из мужчин.
— Да, кажется, помер…
— Что, просто так, ни с того, ни с сего? — Не поверил стражник.
Тарварра не желала это слушать.
— Бросьте его! — Рявкнула она, — Живо!
Стражники пробубнили себе под нос что-то невнятное, и на миг Тарварре даже показалось, что они решили взбунтоваться против нее. Не самая лучшая затея. Но мужчины послушно положили тело на землю и поплелись к коням, потупив головы.
Не дожидаясь, пока они снова заберутся в седла, девушка дернула за поводья и поехала дальше. Пробираясь все дальше и дальше в лесные дебри, она наслаждалась этим моментом торжества и одиночества. Никто не смеет указать ей на неправоту. И за это он сразу же будет наказан.
Она не знала, поняли ли стражники, что смерть парня — ее рук дело. Но все же решила, что ее это заботить не должно.
Лес становился все реже, и вскоре сквозь стволы деревьев начал проглядывать зеленеющий холм с коричневатой полосой петляющей дороги наверх. Тарварра всей душой хотела поскорее оказаться в замке, чтобы там, запершись в своих покоях, позволить себе расслабиться и забыться, хотя бы на час.
Ее коню явно не нравилась такая быстрая езда, но она бы не сбавила скорость, даже если бы знала, что по приезде животное умрет. Тарварра добралась до вершины холма за считанные минуты, оставив стражников, оплакивающих своего наглого дружка, далеко позади.
