Время любить - Александрова Марина (читать книги полные txt) 📗
Защитный купол пал, и сотни ритаров рванули ввысь, разрезая мощными крыльями небо. Киран же скользнул во тьму, растворяясь в потоках силы и стремясь как можно скорее оказаться там, где он чувствовал Соль. Остальное было уже неважно. Он сумеет с этим разобраться, когда она будет в безопасности.
Ферт сейчас мог думать только о том, что вовсе не прочь оказаться на границе какого-нибудь северного форпоста, как только все это закончится. Напряжение последних месяцев совершенно вымотало его. Может быть, карьера — это хорошо, но еще лучше напиться и забыться на пару недель.
Ферт не шел — он бежал к Рейну, который не спешил покидать особняк Дриэлл, где помимо него находились Император, Элтрайс и эчари. Он на бегу машинально постучал в дверь и зашел, не дожидаясь ответа.
— Господин, — начал он, борясь с собственными эмоциями и стараясь говорить спокойно, — у меня есть кое-что для вас, — «у меня есть кое-что для вас» от Ферта было своеобразным сигналом для Рейна, чтобы он поставил звуконепроницаемый купол.
— Слушаю, — спустя долю секунды отозвался Рейн, который успел переодеться в военное обмундирование главы Дома. И хотя он по-прежнему отдавал предпочтение черным туникам, теперь на нем был нагрудник, отделанный серебристым металлом. Родовые клинки крепились по бокам, предплечья охватывали широкие наручи, отделанные в том же стиле, что и нагрудник. Красный плащ, как цвет Дома, — единственное яркое пятно на фоне глубокого черного и серебряного.
— Мне стало известно, что пропал один из аланитов личной охраны Дома, господин Дриэлл дал четкие инструкции найти его и доставить к себе. Поисковый маячок на стражнике все еще активен.
Несколько секунд Рейн смотрел прямо перед собой и никак не реагировал на слова Ферта. Совершенно неожиданно его пальцы стали методично постукивать по спинке кресла, за которым он стоял. Мужчина кивнул каким-то своим мыслям. А Ферту стало в очередной раз не по себе от одного вида своего господина в таком состоянии.
«Совсем скоро я стану истеричкой», — мимолетно подумал мужчина, сглотнув ком в горле.
— Хорошо, — тихо сказал Рейн, улыбнувшись уголками губ. — Делай что хочешь, но первым этого стражника должен найти ты — и приведи его ко мне. Не заставляй меня жалеть о том, что ты все еще здесь, — достаточно миролюбиво сказал он, вот только у Ферта от этих слов мороз пополз по коже.
— Вы… знаете, кем может быть этот стражник? — собрав остатки храбрости, поинтересовался Ферт.
Рейн пожал плечами, и его холодная, совершенно нечитаемая улыбка стала шире.
— Мы оба знаем… ее, — усмехнулся он.
«Твою ж мать, опять», — подумал мужчина, прекрасно понимая, о ком мог говорить его хозяин с таким выражением лица.
— Я понял, — все, что он ответил Рейну, прежде чем покинуть его покои и отправиться на поиски той, кого считал проклятьем во плоти.
С первым криком, с первым замахом меча и копья, с первой каплей крови, что, смешавшись с потоками воды, упала в стылую грязь, мой мир исчез. Последней связной мыслью было: «За каким айдом я побежала сюда во второй раз? Зачем?!»
После той войны я зареклась смотреть на то, как они убивают друг друга, ведь они… дети. Дети моего Бога и части силы во мне. Как я могу не любить их? Как я могу просто смотреть, как они умирают? Эта боль душит, точно толстый ремень сдавливает мне горло. Эта боль давит на грудь, и я не могу дышать. И я знаю: как только кто-то упадет оттуда, сверху, я не смогу стоять в стороне. Я пойду к нему. Неважно, какой он расы, что сделал в этом мире, каковы его помыслы и желания — я просто должна буду сделать все, чтобы спасти его.
Я осталась одна во тьме под стылым дождем. Я слышала их крики, и они оглушали меня. Я чувствовала их боль, и она парализовала мое тело. Звон оружия и вспышки от брошенных заклятий — вот во что превратилось небо над моей головой.
Я дышала глубоко, пытаясь вернуть себе остатки самообладания.
— Соберись, ты же не тряпка, в конце-то концов, — с силой сжала я кулаки, еще раз глубоко вздохнула и устремилась прочь с крепостной стены туда, где всего секунду назад упал один из аланитов. Несмотря на шум, царивший вокруг, глухой стук упавшего тела я услышала отчетливо: я почувствовала его кожей, даром внутри себя.
Я бежала, не чувствуя ног, точно повторялась картина из моего далекого прошлого! Айдова лестница не желала сдаваться так просто, вот только и я уже поднаторела в покорении этих конструкций.
Стоило мне вновь оказаться под проливным дождем, как я едва не упала, поскользнувшись на размокшей земле. Вовремя совладав с собственным телом, я вновь побежала туда, где сейчас лежало изломанное после падения с большой высоты тело. Все время, пока бежала, я старалась не смотреть наверх, где разворачивалась ожесточенная битва. Старалась сконцентрироваться на том, что я могла и должна была сделать сейчас. Пока Дар ведет меня, а я следую за ним, эмоции не бьют по мне так сильно. Вся эта боль вокруг остается лишь болью, которой я могу противостоять.
Опустившись на колени перед мужчиной, что сейчас был без сознания, я положила на него руки, оценивая его состояние. Мои ноги, порядком онемевшие от холода и дождя, оказавшись в ледяной грязи, и вовсе перестали что-либо чувствовать. Но сейчас это было неважно: все, на чем я была сосредоточена, — это аланит передо мной. Травмы были серьезными. Перелом костей таза, внутреннее кровотечение, перелом свода черепа, травма позвоночника, разрыв селезенки, одно легкое проткнуто осколком ребра, ранение от заговоренного копья. Травмы вспыхивали в моем сознании, тогда как моя сила уже стремилась туда, где ее помощь была нужнее всего.
За то время, которое я потратила на помощь этому мужчине, не раз рядом со мной слышались глухие удары о землю падающих тел. Мне казалось, что прошла вечность с момента начала этого сражения. Но я знала: то были жалкие минуты. Я подбегала к каждому, кто оказывался на земле, поскальзывалась, падала в ледяную грязь — и снова шла туда, где была сейчас нужнее всего. Помочь каждому лишь силой дара было невозможно, но я могла сделать так, что травмы становились такой степени тяжести, что этому можно было противостоять за счет резервов их организмов. Я слышала, как где-то рядом схлопываются порталы, на внутреннем дворе появлялись еще аланиты и оборотни. Некоторые из них также стремились помочь раненым, кто-то же устремлялся на помощь сражающимся. Я могла понять, почему ритары завязали бой именно в небе. Для них крылья были продолжением собственного тела. Конечно, они уставали, но все же тренированные воины держались в небе уверенно. Это была их стихия. Аланиты и их крылья питались внутренней энергией. Будь аланит хоть трижды силен физически, но если он обладал слабой энергетикой, то не мог продержаться в небе долго.
Все вокруг смешалось. Казалось, теперь сражение разворачивается как на небе, так и на земле. Я видела, как один из ритаров с отрубленным крылом сражался против нескольких аланитов. Он бился отчаянно и, кажется, пытался защитить кого-то, кто уже лежал на земле. Но порой даже того, что ты очень сильно хочешь выжить и дерешься изо всех сил, может оказаться недостаточно. Я почувствовала, когда его сердце перестало биться, когда пыталась остановить кровотечение из разорванной артерии ритара, что лежал передо мной. Очередная смерть, точно игла, прошила сердце. Я невольно вздрогнула и встретилась взглядом с ярко-желтыми змеиными глазами ритара, которому пыталась помочь. Взгляд этих существ всегда пугал меня. Я не могла понять, что у них на уме. Холодный и бесстрастный взгляд змеи, которая всего лишь ждет, когда уже можно будет проглотить свою жертву. Вот и сейчас я не знала: то ли он смотрит на меня с мыслью вырвать мое сердце, как только представится такая возможность, то ли просто смотрит. Когда я пугалась, я становилась хуже, чем обычно, потому:
— Чу заре мэло каре эст, эспартэ эр нирэ шатэ, фир? (Попробуешь меня тронуть — глаза вырву и сожру, понял?) — быстро проговорила я, пользуясь знаниями, полученными не одно столетие назад и наконец-то пригодившимися.
