Судьба Дворян Обыкновенных (СИ) - Ночина Марина (книга жизни .TXT) 📗
- Арик вас проводит. Дождитесь его.
Я кивнул, и вывел Лису на свежий воздух. Цыган остался с Марикой, склонился над ней, и внимательно слушал, периодически кивая.
- Ты как? - оказавшись на улице в окружении нескольких недружелюбно настроенных цыган, среди которых затесался и похититель моей спутницы, спросил я. Что бы понять их эмоции не нужно быть эмпатом, всё написано крупными буквами на лицах, однако никто не спешил пускать в ход ножи. Все чего-то ждали.
Лиса в ответ лишь всхлипнула и сильнее прижалась ко мне. Не удивлюсь, если найду завтра на себе синяки. Знать бы, что так сильно напугало слабенького воробушка - у меня аж рёбра трещали, когда она обнимала меня.
Через несколько минут на пороге фургона появился Арик, и разразился длинной речью, которая окончилась общим сбором табора перед жилищем Шовихани. Слов я не понимал, но впитывал эмоции, смотрел на лица, и видел траур.
Неужели?
- Арик, Марика? - спрашиваю, когда подходит цыган. Люди расступаются перед ним, пропускают, мужчины опускают головы, женщины прячут глаза. Несколько цыганок после его распоряжения юркнули в фургон Шовихани, плотно прикрыв за собой дверь.
- До рассвета может не дожить, - глухо отозвался Арик. Он не злился, он не испытывал к нам ненависти, и не обвинял. Он скорбел.
- Она передала что-нибудь?
Я думал, Марика могла сказать напутственные слова, но цыган достал из кармана крошечный камешек, похожий на гальку и вложил в руку Лисе. Девушка отшатнулась, едва не выронила камень, но я сжал её ладошку своей, и благодарно кивнул Арику:
- Спасибо.
- Марика просила проводить вас.
Я снова кивнул, и сотворил "светляка" для освещения тропинки.
Цыган словно знал, куда следует идти. У меня возникло ощущение, что ему и мой "светляк", был не нужен. Не спрашивая дороги, вывел нас через заросли кустарника прямо к задремавшей лошади, склонил голову в вежливом поклоне и пошёл обротано. Лиса всё это время безвольной куклой плелась за мной, даже не реагировала, когда колючки цеплялись за одежду. Зато крепко сжимала в руке подаренный Шовихани камень.
- Арик! - окрикнул я.
Цыган оглянулся.
- Мы горе принесли. Марика...
- Марика ни в чём тебя не винит, Але. Она выполнила свой долг. Выполни же и ты свой. Береги свою Яле.
(Лиса)
Виктор создал много "светляков", чтобы лошадь не повредила в темноте ноги, и пустил их вперед по дороге. Я сидела в седле недовольно всхрапывающей лошадки, Вик вёл её в поводу, и через каждые две-три минуты оглядывался, и внимательно смотрел мне в лицо. Не знаю, что он хотел там разглядеть. Волновался, наверное. И не безосновательно.
Ехали мы всю ночь, и за это время меня несколько раз рвало. Вначале бутербродами и орехами, которые парень заставил меня съесть, как только мы на несколько километров отъехали от стоянки табора, потом просто желчью.
Чувствовала я себя отвратительно. Но, в любом случае не хуже, чем Шовихани. Несмотря на слова цыгана о том, что Марика не считает нас виноватыми, меня терзало чувство вины. Я до онемевших пальцев сжимала в кулаке переданный цыганкой камешек, и беззвучно плакала.
- Виктор, - тихо позвала я парня. Меня снова мутило, в очередной раз пачкать ни в чём неповинную Снежинку, не хотелось. Виктору уже дважды приходилось чистить её.
- Опять? - тут же откликнулся парень и не став ждать, когда я отвечу, помог сползти с лошади и указал на подходящий куст, за которым я могла уединиться.
Живот всё ещё подводило, но рвоты больше не было. На память остался лишь горький привкус желчи во рту, которой я смыла водой из фляги, поданной мне Виктором по возвращению на дорогу.
- Вижу тебе лучше?
- Нет, - огрызнулась я. Ещё раз прополоскала рот, сплюнула, и рискнула сделать маленький глоточек воды. Вроде, назад не попросился.
- Перестанешь нервничать, перестанет мутить. И не смотри на меня, как на чудовище.
- А как мне на тебя смотреть, когда ты...
- Имею наглость улыбаться? - Виктор действительно улыбался, но это его улыбка больше напоминала фарфоровую маску - пустая и безжизненная, и глаза, как две бездушные стекляшки. - Думаешь, лучше блевать по кустам? Или скулить как побитая собака.
- Вик! Шовихани же...
- Умрёт из-за нас, да, Лис. Возможно, уже умерла. И мы ничего не можем сделать. Не в людских силах тягаться со Смертью. Марика знала, на что идёт, пользуясь своим Даром. Знаешь, сколько ей лет? Я спросил. Ей двадцать шесть, Лис.
Я смотрела на треснувшую маску спокойствия Виктора и... боялась. Боялась, что увиденное мной в глазах Шовихани сбудется. Меня вновь и вновь бросает в дрожь, когда я вспоминаю, полный ужаса взгляд цыганки. А её дикий крик до сих пор стоит в ушах.
Я сглотнул горький ком, и глубоко вздохнула, стараясь унять колотящееся сердце. Виктор тоже потихоньку успокоился, и вернул на лицо маску шута.
- Что она тебе сказала? - тихо спросила я.
Виктор похлопал всхрапнувшую лошадь по шее, и предложил мне вернуться в седло.
- Вик? - настояла я.
- Она не смогла прочитать мою судьбу. Я не вру, Лис, - видя, что я ему не верю, заверил маг. - Марика предположила, что не в её силах видеть будущее Але. Предвидя твой вопрос: Але - человек судьбу. Боюсь, что Яле - как тебя назвал цыган, имеет схожее значение.
- И что теперь?
- Лезь в седло, Лис, - поморщился парень. - Уже светает. Хочу пройти ещё пару километров. Вроде бы здесь где-то было озеро. Сделаем там остановку.
- Не спросишь...
- Нет. Идём, воробушек.
В седло мне не хотелось. Виктор возражать не стал, но смотрел теперь чаще и внимательнее, буквально следил за каждым моим шагом и движением. В другой ситуации я бы вспылила, но не сейчас.
Вскоре действительно показалось озеро. Вышли мы к нему со стороны холма, поэтому огромный полумесяц, закруглённый на верхнем крае, был как на ладони.
Озеро я узнала, в народе его называют "Навьим" и рассказывают о нём множество легенд и сказок, в основном страшных. О русалках и водяных; о невероятных размеров чудовищах, водящихся в глубине; о Лунном музыканте, появляющемся только в полнолуние и играющим красивые печальные песни, услышав которые у человека возникает единственное желание - утопиться; о крошечном народе, живущем в стеблях плавучих лилий и летающем на спинах стрекоз.
Несколько раз, в том числе прошлым летом, когда стояла жуткая жара, отец вывозил нас сюда: отдохнуть, искупаться, покушать приготовленное на открытом огне мясо. Мы с сестрой тогда практически не вылезали из воды, в итоге страшно обгорели. Пришлось несколько дней чуть ли не целиком обмазываться специальными лечебными мазями.
Я невольно улыбнулась, вспоминая то время.
- Всё хорошо? - моментально отреагировал Виктор.
- Да, - я спрятала улыбку, и отвернулась.
- А-а-а, - неожиданно хмыкнул парень. - Воспоминания.
- С чего ты взял? - встрепенулась я. Даже запнулась на ровном месте от удивления.
- Цвета "ауры", эмоции, выражение лица, - пространно помахал раскрытой ладонью маг. - По ним можно многое узнать. Плюс ко всему - ты ведь леди, а леди иногда выезжают на прогулки. А здесь отличное место для прогулок.
- Да, я здесь бывала, - не стала скрывать я.
- Тогда, может быть, знаешь отличное место для лагеря?
Такое место я знала: небольшая пристань с двумя лодками и уютный трёхэтажный особняк с большой верандой, скрытый в тени многовековых дубов - расположен он на той стороне озера и просто так в него не попасть, однако я отрицательно покачала головой.
- Врёшь, - улыбнулся парень. - Но это не страшно. Идём, я уже присмотрел место для стоянки.
Виктор присмотрел живописные заросли, по-другому не назовёшь. Хорошо нашлась тропинка, пусть узкая и заросшая высокой травой, иначе лошадь мы бы туда не протащили. Деревья здесь подступали почти к самой воде, обрамляя небольшой мелкий заливчик. Вода прозрачная, на дне виден каждый мелкий камушек и серебристые стайки мелких рыбёшек.
