Корона с шипами - Джонс Джулия (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗
Глядя, как распоряжается Герта, Ангелина испытывала смешанное чувство вины и облегчения. Она восхищалась умением старой Герты заставить слушаться себя; она рада была передохнуть хоть немного, и все-таки все было хуже не придумаешь. Герта заботится о ней, Герта любит ее не меньше, чем Снежок, не меньше, чем любил папочка, а она так гнусно обманула преданную служанку.
Продолжая хмуриться, Ангелина соскользнула с лошади. Ее мутило, не помогало даже теплое тельце Снежка, которого она прижимала к груди. Если бы все дело было в чувстве вины, Ангелина, наверное, совладала бы с собой. Но в глубине души она знала, что причина совсем не в этом.
Она беременна. Все симптомы налицо: постоянный румянец на щеках, дурнота, боль в грудях и задержка месячных. Она беременна, но сказать никому не может. Герта разозлится, что ее провели; Изгард будет в бешенстве, узнав, что она рисковала жизнью будущего ребенка, пустившись в путешествие через горы, да еще верхом. Еще бы, здесь за каждым поворотом ее подстерегает опасность. Все будут сердиться на нее, все.
Ангелина опустила Снежка на землю, присела на камень и принялась наблюдать, как разбивают лагерь. Самое ужасное, что она хотела этого ребенка, очень хотела, гораздо больше, чем казалось ей раньше. При мысли, что ее опрометчивый поступок повредит малышу, у Ангелины сердце разрывалось. Отец так мечтал о внуке. «О здоровом мальчишке, таком же красивом, как моя любимая дочка», — говаривал он. А теперь отца больше нет, и никто не назовет ее своей любимой дочкой.
Она нехорошая. Она солгала Герте, хитростью заставила Изгарда послать за собой. И ради чего? Ей просто захотелось погулять! Ангелина снова огляделась кругом. Серые горы были подернуты дымкой; в теплом воздухе летал и лип к лицу пух одуванчиков; сотни крошечных мошек кружились над головой. Конечно, здесь лучше, чем в крепости Серн, но ведь жить ей предстоит не в горах. Она поселится в военном лагере, полном вооруженных до зубов солдат. За каждым ее шагом будут следить. Изгард такой раздражительный. Стоит ей сделать хоть шаг самостоятельно, осмелиться выйти без спросу, он вскипит, как вода в подвешенном над огнем котелке. И она никому не посмеет признаться, что беременна.
Ангелина вздрогнула, несмотря на жару. Она совсем запуталась.
Как всегда в минуты уныния, она похлопала себя по ноге, подзывая Снежка. Песик сразу же подбежал. Одиночество и независимость — последнее, чего хотелось сейчас никчемной собачонке. Ангелина наклонилась и взяла его на руки. Борясь с подкатившей к горлу тошнотой, она одну руку положила себе на живот, а другую — на шею собаке.
— Мы с тобой совсем одни, Снежок. Только ты и я, — прошептала она.
— Вот вам, мисс, еще десять серебряных монет, чтобы нанять лошадь — Эмит протянул Тессе второй кошелек. — Здесь несколько лишних крон — на непредвиденные расходы. Кстати, не держите два кошелька в одном месте. И будьте все время начеку, все время.
Хотя с тех пор, как они кончили завтракать, Эмит успел по крайней мере двенадцать раз повторить эти советы, Тесса покорно кивнула. Она взяла кошелек — по весу в нем не десять монет, а по крайней мере в два раза больше — и привязала его к поясу.
Они стояли в тени трехмачтового судна, на котором Тессе предстояло отправиться в Мэйрибейн. Грузчики пробегали мимо них с сундуками, тюками и корзинами и по сходням взбирались на корабль. Лазая по матчам, как обезьяны, перекликались и переругивались матросы. Кричали чайки; скрипело разогретое на утреннем солнце дерево; пассажиры в ожидании посадки группками прогуливались по пристани и возбужденно болтали. Руководил всей этой неразберихой человек в тюрбане. Он стоял наверху, на юте, жевал лакричный корень и раздавал направо-налево отрывистые приказания.
Тессе не верилось, что она и в самом деле уезжает. Всего пять дней назад, лежа в постели с больной головой и обожженными ладонями, она попросила Эмита узнать, как ей лучше добраться до Мэйрибейна. С той минуты события в тихом некогда домике разворачивались с фантастической скоростью. Эмит, хоть и неохотно вначале, принялся выполнять свое обещание. И перевыполнил его. Теперь у Тессы были новые ботинки, перчатки, плащ, платье, ножны для подаренного Райвисом ножа, кожаный пояс и два вещевых мешка — побольше и поменьше, чтобы сложить пожитки. Эмит, по подсказке своей матушки, приобрел даже гребень и ленты для волос. Никто на целом свете не обладал такой памятью на мелочи, такой предусмотрительностью и обстоятельностью, как эта славная старушка.
Восседая на своем стуле, словно на капитанском мостике, матушка Эмита руководила всеми сборами: решала, что надо купить и что заложить для оплаты расходов; готовила съестные припасы в дорогу; упаковывала вещи и придумывала для Тессы правдоподобную историю, объясняющую, почему молодая женщина путешествует в одиночестве. Матушка Эмита была точно вездесущий, не упускающий ни одной детали дух: расписания кораблей, прогнозы погоды, местные обычаи — из всего этого она сплела сложный, но безупречно выверенный узор.
Саму Тессу она вычистила, приукрасила и нарядила до такой степени, что теперь новоявленную путешественницу можно было принять за вполне «респектабельную» особу — конечно, если не приглядываться чересчур внимательно. Матушка Эмита долго распиналась об опасностях, подстерегающих Тессу на корабле. Особенно о возможных встречах с наглыми распутными мужчинами.
— Ты уже в том возрасте, когда полагается быть замужем, — говорила она, затягивая волосы Тессы в узел, как положено почтенной матроне, — поэтому настаивай, чтобы на корабле к тебе все, а в первую очередь капитан, обращались «мадам», а не «мисс».
Тесса потрогала рукой свою новую прическу и улыбнулась. Прощание далось ей нелегко. Совсем нелегко. Матушка Эмита почти что встала со стула и обняла Тессу так крепко, что казалось, вот-вот раздавит. Правда, не успела Тесса закрыть за собой дверь, а старушка уже достала свой ножик и принялась чистить очередную партию овощей. Что бы ни случилось днем, вечером должен быть подан ужин.
Тесса проглотила застрявший в горле комок и обернулась к Эмиту. Он опустился на колени рядом с вещами и затягивал потуже веревку на мешке, чтобы ничего, не дай Бог, не выпало.
— Все на борт! Приказ капитана: все на борт! — Человек в тюрбане выплюнул лакричный корень. — Отправление через четверть часа. Все на борт!
Пассажиры заспешили к сходням. У всех в руках были мешки и сумки. Многие на веревках, точно на буксире, тащили за собой сундуки. Тесса насчитала не меньше двенадцати человек — мужчин и женщин. А ведь матушка Эмита уверяла, что «Бурав» главным образом торговое судно, перевозящее грузы из Бей'Зелла в Килгрим.
— Все на борт! — еще раз крикнул человек в тюрбане и в упор посмотрел на Тессу. — Все на борт!
— Вот, мисс, держите ваши вещи. — Эмит протянул Тессе мешок. Среди суетливой толпы он казался меньше ростом, чем в своей кухоньке, и каким-то потерянным.
Тесса тоже чувствовала себя маленькой и осиротевшей. Она заглянула в темно-синие глаза Эмита, и глаза у нее защипало. Всю жизнь она обожала путешествия, ни с чем не сравнимое дорожное возбуждение; ей нравилось ехать — все равно куда, главное — в какое-то неизвестное еще, новое место. И вот она стоит здесь, освободившись наконец из заточения в кухне матушки Эмита. Ее ждет увлекательное путешествие на неведомый таинственный остров Мэйрибейн, а хочется лишь одного — вернуться домой вместе с Эмитом.
Ей не хотелось уезжать. Впервые в жизни не хотелось никуда ехать.
Тесса вздохнула, раздумывая, как лучше проститься с Эмитом, не обнять ли его. Наверное, не стоит. Это только смутит его.
— Берегите матушку, пока меня не будет.
Эмит с неожиданным интересом уставился на собственный рукав:
— Конечно, конечно. Если бы не она, я...
— Я знаю. Вы бы не отпустили меня одну. — Тесса попыталась улыбнуться, но получилась лишь кривая усмешка.
— Все на борт! Все на борт!
