Магия взгляда. Часть 1: Руни - Юрьева Ирина (читать книги .txt) 📗
— Ведьма! Ведьма! Лесная нежить!
Когда эти вопли достигли слуха живущих за стенами замка, они побежали к хозяину. Орм тут же вышел во двор. Поднимаясь на стену, он чувствовал ярость. То, что люди посмели явиться к нему и считали, что вправе тревожить покой Победителя, вызвало гнев.
Появление Орма слегка приструнило толпу.
— Что вам нужно? — сурово спросил он, заставив примолкнуть особенно рьяных из крикунов.
В глазах многих из них та победа над Бером, которую он одержал, оставалась важна. Идя к замку, они собирались расправиться с Руни, считая, что делают это лишь ради него.
— С тобой рядом нежить! Отдай нам ведьму! — выкрикнул кто-то из центра толпы.
— Кто сказал? — спросил Орм, когда голос замолк.
— Победитель! — раздалось тут же с другой стороны, — Победитель, мы любим тебя и хотим защитить от нее! Все здесь знают: твоя жена — нечисть! Оборотень!
— Оборотень! — как клич повторила толпа.
— Они правы, Орм! — почти тут же раздался с ним рядом знакомый женский голос. (Эмбала, как будто почуяв, зачем собрались эти люди, решилась подняться на стену.) — Послушай меня: эти люди хотят справедливости! Каждый из них готов смело бороться со Злом!
— Помолчи! — оборвал ее Орм. — Мне нет дела до Зла и Добра! Это сборище смело явиться сюда и указывать, как поступить!
— Только ради тебя самого! — перебила Эмбала.
— Сегодня они мне диктуют для общего блага выдать им Руни, а завтра…
— Твоя жена — нежить, к тому же тебе с ней не быть. Эта ведьма тебе ни к чему!
Фанатичная вера в словах старой женщины очень задела.
— Об этом тебе не судить, — почти грубо ответил ей Орм.
— В свое время ты так же увлекся Траэль, но болезнь уничтожила тот интерес. Ты ведь сам говорил, что не любишь бесчувственных кукол, лишенных рассудка и страсти, а Руни как раз из таких! Опрометчиво выбрав ее, ты лишился почета и уважения вирдов, а что получил? Ничего! В Руни — Зло, это знают здесь все! Отдав монстра толпе, ты опять обретешь и душевный покой, и влияние.
Слова Эмбалы были как капли расплавленной меди. Они прожигали насквозь, потому что она говорила чистую правду. Узнай он до свадьбы, что Руни станет такой, Орм не стал бы ее добиваться.
Только чувство стыда и вины заставляло его оставаться теперь рядом с ней, убежденность, что именно он виноват в происшедшем с лесянкой, хотя временами на ум приходила крамольная мысль, что Судьба посмеялась над ним. Добиваясь желаемой цели, он верил, что это — путь к счастью, теперь же, уже заплатив непомерную цену, увидел, что он ничего не получит взамен.
Раньше Орму казалось, что ласка загадочной Рыси откроет неведомый мир, а теперь, уже став мужем, он просто боялся коснуться ее. Поначалу Орм верил, что Руни смирится и сможет простить его, но ей, похоже, все стало без разницы. Как-то он попытался обнять ее. Руни не воспротивилась, но отшатнулся он сам. У него появилось ужасное чувство, что он обнимает покойницу, мертвое тело, какой-то чудовищной силой опять воскрешенное к жизни. Орм верил, что он ничего не боится, но в эту минуту вдруг понял, что просто не знал себя.
После открытия Орм постарался держаться подальше от странной жены. Приказав своим слугам заботиться о госпоже, Орм отвел ей особую комнату и, разукрасив ее дорогими вещами, решил, что он сделал достаточно. Орм полагал, что Свельд лучше сумеет о ней позаботиться.
Был миг, когда Орм поверил словам сестры Руни о том, что лесянка должна подарить ему дочь. Появление маленькой Рыси хоть как-то могло оправдать происшедшее с ними в ту ночь, но и эта надежда, как вскоре открылось, обманула его, оказавшись пустым миражам, потому что жена не ждала никакого ребенка.
Бывали тяжелые дни, когда Орм проклинал роковой день, приведший лесянок к нему. Он хотел бы теперь повернуть время вспять, но не мог. Орм отчетливо видел, что этим бессмысленным браком он просто сломал себе жизнь.
— Так чего же ты медлишь? Судьба посылает тебе новый шанс стать свободным, лишь выдай Руни толпе… Ведь она заслужила их гнев! Она сделала все, чтобы только лишить тебя чести, достоинства, счастья! Решайся же, Орм, отомсти! — застучало в мозгу.
— Да, хорош Победитель, который позволил толпе диктовать ему, как поступить! — промелькнула другая мысль, вызвав резкую вспышку стыда. — Сделай так, как хотел, и ты станешь позором всего Гальдорхейма! Любой сможет смело назвать тебя трусом, который решил откупиться от штурма жизнью жены. Ни один вирд не станет считаться с тобой! Если Руни и вправду лесная нечисть, так выясни это и покарай ее сам, не пытайся отдать это в руки других!
— Она нежить! — прервал его мысли настойчивый голос Эмбалы, заставив взглянуть на нее.
— Пусть и так! Только эти не смеют указывать мне, что с ней делать! — ответил он, гневно кивнув на толпу.
— Уходите! — стараясь перекрыть общий шум, крикнул он. — Уходите отсюда, иначе вам долго придется жалеть о своем неразумии!
“Что за нелепая фраза! Опять я сбиваюсь на патетический тон!” — с чувством сильной досады подумал Орм про себя.
Несмотря на толпу, он не верил, что это всерьез. Лишь когда появились наводные мосты и щиты на колесах, Орм понял, что люди и вправду решились на штурм.
— Но откуда все это? Кому было нужно? Зачем? — думал он.
Орму вдруг показалось, что в пестрой толпе он заметил Вальгерда.
— Теперь все понятно! Он хочет мне отомстить за сестру и использует Руни как повод для гнева толпы. Вальгерд знает, что рушить мой замок за оскорбление Бронвис они не пойдут и играет на страхе крестьян перед чуждой им Силой, — решил Орм и крикнул столичному ссыльному:
— Вальгерд!
Возможно, брат Бронвис и слышал тот окрик, но виду не показал.
— Вальгерд! — опять повторил Орм, понимая, что должен немедленно сделать. — Я знаю, что ты хочешь мне отомстить за сестру! Так зачем прикрываться словами о ведьме? Скажи всем, что тебя вынуждает сражаться обида за Бронвис, не вмешивай в это толпу. Если хочешь, мы сможем сразиться один на один!
Слова Орма как будто смутили людей, он почувствовал, что был услышан. В обыденной распре Орма и Златоглазого местные были на стороне Победителя, им не хотелось поддерживать пришлого. К замку Орма их вел суеверный страх перед нежитью, вползшей в их жизнь под прикрытием маски лесной Белой Рыси, а вовсе не ссора двоих. Убеди Орм толпу, что Вальгерд просто хочет свести с ним свой счет, и они бы ушли прочь. Должно быть, Вальгерд это знал, потому что, приподнявшись в седле, громко крикнул в ответ:
— Ошибаешься, Орм! Дело вовсе не в Бронвис! В Лонгрофте любой тебе скажет: “Негоже стоять в стороне, когда нелюдь ломает жизни людей!” Я не вирд, но хочу им помочь! Ты же знаешь, как я отношусь к этой нечисти! Или уже позабыл?
— Ты так сильно стремишься помочь, что отдал этим бедным крестьянам щиты и мосты? Ты стал тратить свое драгоценное время и силы на помощь толпе, не преследуя личных мотивов? — намеренно громко, с насмешкой спросил Орм.
Толпа приумолкла, внимая их перепалке.
— Как видишь! Твоя Руни — монстр, и я сделаю все, чтобы только уничтожить ее!
Уничтожить ее… Орм вдруг вздрогнул: ему показалось, что взгляд брата Бронвис полыхнул очень странным огнем. “Неужели он так ненавидит лесянок? За что?” — промелькнуло в мозгу, и сомнения Орма исчезли. Он понял, что дело не в бывшей возлюбленной, Вальгерд и вправду говорил от души.
Если кто-то сказал бы ему, что последует дальше, то Орм бы ему не поверил. Он только увидел, как все вдруг замерли. Но затишье было недолгим, толпа взорвалась жутким криком:
— Она на стене! Ведьма, ведьма!
Орм, обернувшись, увидел, что Руни стоит на стене рядом с ним. “Как могла она здесь оказаться?” — подумал он, сразу поняв, что с ней что-то творится. От прежней, пугавшей всех отрешенности, не было больше следа, но и разум, присущий живому, отсутствовал в ярко пылающем, нечеловеческом взгляде, наполненном светлыми искрами. Руни вдруг стала качаться у самого края стены.
