Путь в Беловодье - Алферова Марианна Владимировна (электронные книги бесплатно .txt) 📗
– В чем помочь? – насторожился колдун. Вспомнил, что смирение Ивана Кирилловича напускное, мгновенно прежняя неприязнь ожила.
– Вадиму нужно новое ожерелье с водными нитями.
– Зачем? – пожал плечами Роман. – Создать свой град мечты? Я, как Стен, душу свою не отдам, чтобы кто-то другой мечту мою воплотил и изувечил.
– Полагаю, так Вадим надеется с помощью нового ожерелья управлять Беловодьем. Сейчас оно хаотически реагирует на некие приказы. Это только гипотеза… Но если новый круг будет создан, Беловодье начнет осуществлять направленное преобразование мира.
– Под руководством Сазонова?
– Я всего лишь хочу объяснить логику этого человека. Вы сейчас думаете, что все поняли и все знаете. А на самом деле ничего не поняли и не знаете. Только когда сами ошибетесь, когда вас будут упрекать, вот тогда меня и вспомните.
– Иван Кириллович!
– Я вам зла не желаю. Но говорю: вспомните. Имейте в виду, то, что я вам рассказал – гипотеза Сазонова. А теперь идите… И не забудьте перед уходом забрать ваше кольцо. Когда вы покинете Беловодье, этот мир снова станет моим. Моим… – Гамаюнов повернулся к окну, и вымученная улыбка появилась на его губах. – А вы – чужой в моем доме. Вам, Роман Васильевич, на самом деле Беловодье не нужно. Вам только хотелось доказать, что вы сильнее меня, что можете и не такое! И главное, надо было меня одолеть. Так ведь?
Признаваться, что это правда, не хотелось. Но и лгать колдун не желал. Особенно при Наде.
– Так, – выдохнул Роман.
– Ну что ж, вы доказали. Вы победили.
– Нет. Не победил. Беловодье вы сотворили. Как бы то ни было. – Каждое слово давалось с трудом. На Надю Роман не смотрел. – Мне такое не под силу.
– Еще создадите. Какие ваши годы. – Роману показалось, что весь этот разговор вел какой-то другой, не прежний Гамаюнов. Прежний ни за что бы так не сказал. – Вы счастливец, – вздохнул Иван Кириллович. – У вас нет своего Сазонова.
– У меня есть ваш Сазонов, – не удержался, чтобы не съязвить, Роман.
– Мы с тобой будем счастливы? – спросил Роман Надю, когда они вернулись в призрачную усадьбу.
– Конечно.
– Эта спальня точь-в-точь как у Марьи Гавриловны. – Надя упала на широченную кровать под балдахином. – Моя спальня.
Они вновь поцеловались.
В этот миг время замедлилось во всем Беловодье, мечта погрузилась в аморфное ничто, остановилось мгновение, в котором Роман был наконец с Надеждой.
– Ты все-таки добился своего. – Она положила ему голову на грудь и смотрела на сгусток света, что плавал над их кроватью. В этом свете кожа казалась платиновой. И волосы Надежды тоже отливали белым металлом.
– Я всегда добиваюсь своего, – улыбнулся Роман. – Когда я в первый раз увидел тебя, понял: будешь моей.
– Приз, который надо выиграть?
– Может быть. Но думаю, что ты – моя судьба. И путеводная нить. И звезда. – Он запнулся. Потому что ожидал, что она начнется насмешничать.
Но Надя лишь спросила:
– Не слишком ли много?
– Мало… напротив. Ты – мое проклятие и мое мучение.
– Пожалуй, хватит. А то еще сочинишь, что я – твоя смерть.
– Кто знает. Надо у Стена будет спросить – может, это и так.
– Сотри мне память, чтоб я не помнила о прошлом. Ни про Антона, ни про роман с Лешкой. Гамаюнова тоже хочу забыть. Ну их всех в болото. Будем только ты и я. Будем жить без оглядки. Чтобы прошлое не холодило спину. Наслаждаться жизнью будем. Я так хочу!
– Не хочу ничего стирать. А то станешь похожа на других.
– Боишься, значит?
– Может быть, – не стал спорить колдун. – У меня немало страхов. Я оружия огнестрельного боюсь. Огня. И еще – тебя.
– Правильно делаешь, что боишься. Я у тебя всю силу отберу. Выпью душу, одна шкурка останется. Возьму потом, и ту шкурку выброшу. Или на огне сожгу.
– Нет, ты обманываешь. Напротив – ты мне силы даешь.
– Значит, я воскресла какой-то другой, не той Надей, которая умерла. Не помню, чтобы я хоть кому-то прежде могла что-то дать. Если не употреблять, конечно, это слово в пошлом смысле.
– Мне нравится, когда ты говоришь пошлости.
– Это тебя возбуждает? Не исключено, что наша любовь разрушит Беловодье. Ты не боишься? Возможно, каждый оргазм подталкивает творение Гамаюнова к гибели?
– Тогда мы погибнем вместе с ним.
– Ну что ж, давай разрушим его поскорее.
И ночь их счастья продолжалась год…
Роман вновь выплыл из прошлого в настоящее. Но еще один черный лоскуток беспамятства остался. Несколько дней? В Беловодье всего лишь несколько минут. Их тоже предстояло вспомнить. Колдун прикрыл глаза и так лежал, не в силах поверить, что там в его снах Надя только что была рядом. Была и исчезла… Почему? Где она?
Вспоминай, Роман, вспоминай скорее!
Остались последние
ВОСПОМИНАНИЯ.
Что произошло, Роман не мог тогда в прошлом. Удара как такового не было – физического удара. Кажется, сначала он летел куда-то, а перед глазами его сыпалось крошево стекол и мелькало серое, зеленое, коричневое, потом опять зеленое, пока наконец не вспыхнуло ослепительно, как блик солнца на воде, и оборвалось черной непроглядностью. Потом в воспоминаниях пошла тьма. Будто сон без сновидений. Роман не мог вспомнить то, чего не видел и не знал.
…Колдун слетел с кровати от удара. Дернулся подняться, но кто-то наступил ему ногой на грудную клетку. Хотел произнести формулу изгнания воды – губы не шевельнулись. Тело сделалось ватным, бессильным, в мозгу – тоже вата, туман, нет, не туман – дым, едкий дым догорающего пепелища… Да что ж это такое?
– Быстрее, – крикнул кто-то из темноты, и Роман узнал голос Сазонова.
Как же Беловодье его отпустило? Ведь велел… Неужели этот колдунчик смог пересилить господина Вернона? Нет, конечно, не колдунчик, Сазонов силен, и на многое способен. Но переподчинить водную стихию без чужой помощи все равно не мог. Роман рванулся, губы шевельнулись, но заклятия не выдохнули.
– Скорее, – повторил Сазонов.
Мелькнул свет – кто-то зажег свечу. Клубы дыма наполняли комнату. Колдуну казалось, что его держат за руки и за ноги. Но нет, никто его не держал. Только руки и ноги приросли к полу. К полу, который был частью Беловодья. И свечу держал над колдуном край занавески. Скрутился, обратившись подобием руки, и прислуживал. Желтый огонек метался из стороны в сторону, сизый дымок выписывал в воздухе причудливые знаки. Сазонов нагнулся над колдуном. Острое лезвие вспороло кожу на груди.
– Быстрее, – бормотал Сазонов, орудуя скальпелем.
Кому он приказывал? Сам себе? Или кому-то другому? Или… скальпелю? Надя! Где Надя?
Еще один порез, и еще… Роман пытался произнести заклинание, но не мог. В мозгу плавал серый разъедающий мысли дым. Как Сазонов вырвался? Не мог он, не мог. Вода-царица… Еще один порез… Колдун, прежде почти всемогущий, чувствовал себя беспомощным поросенком, которого собрались прирезать. Он не мог даже кричать от боли. Боль стекала внутрь, переполняя душу. Когда сам создаешь ожерелье и ведешь скальпелем по коже, боли нет. Лишь ощущаешь прикосновением металла. А тут саднило, как при настоящем порезе. Чужое колдовство! Новый порез. Каждый куда длиннее того, что необходимы для создания ожерелья. Что Сазонову нужно? Для чего эти ожерелья? Ошейник для Беловодья? Чепуха. Бесконечная пытка. Все качалось и плыло. Роман подумал с надеждой, что сейчас потеряет сознание. Но сознание не уходило. Колдун рванулся еще раз и выкрикнул самое простое заклятие, какое смог осилить. Тут же одну руку удалось освободить.
Сазонов в ответ тоже ругнулся магически. И Роман вновь был пленен.
– Лучше держи, – велел Сазонов.
Кому он приказывал? Роман не мог понять. Кроме них двоих в комнате никого не было. Неужели повелевает Беловодьем? Но как? Где Надя?
И такая ненависть вскипела в Романе, что ненавистью этой обожгло пленителя. Раздалось шипение, волна пробежала по полу и…
