Зажечь звезду - Ролдугина Софья Валерьевна (книги бесплатно TXT) 📗
– Ну… – Я с наслаждением вдохнула запах кофе. Пусть растворимый, зато горячий. – Спрашивай.
Ками с готовностью отложил вилку и уставился на меня, как инквизитор на свежую жертву:
– Что всё это значит?
Ох, сакраментальный вопрос…
– Не знаю, – честно ответила я. – Но мне оно тоже не нравится. Спроси что-нибудь полегче.
На этот раз парень задумался надолго, подбирая правильный вопрос. Пользуясь моментом, я внимательно разглядывала его ауру, сравнивая с впечатлением от ведарси. Теперь ясно было, что общих черт у них крайне мало. Ками и, к примеру, Жадный были похожи, как похожи кошка и собака по сравнению с человеком. Это радовало. Не хотелось бы мне вдруг узнать, что симпатяга Кайл на самом деле дикий зверёк. По крайней мере, теперь я точно знаю, что он не волк. Может, полукровка?
– Ты не человек? – Вопрос Ками прозвучал так согласно моим мыслям, что я вздрогнула.
– Ну… – я замялась, – фактически – нет. И дело не в физиологии, а в психике. Но до прошлого года я точно была человеком, пусть и со странностями.
– А в прошлом году?.. – Он вопросительно выгнул бровь.
– Я прошла инициацию.
– Найта… – Парень смутился и отвёл взгляд. – А кто ты сейчас?
– Равейна. Ну, скажем проще, ведьма. Чур, не путать с магами и колдунами, – вполголоса ответила я. – Не нервничай так, Ками, – добавила осторожно. – На самом деле чистокровных людей очень мало. Даже здесь, у вас. Например, Нэггинг – кайса. Человек, который за счёт мутаций и связи с Вечными, богами по-вашему, имеет иммунитет к магии.
Насчёт Ханны я пока промолчала. Неизвестно ещё, пройдёт ли она инициацию до конца или так и останется человеком.
– Да и ты сам…
– Что я? – Ками встревоженно вскинулся.
– Вряд ли человек, – спокойно закончила я. – Но пока не ясно, кто. Многие гены и склонности так и не просыпаются за всю жизнь.
– Ты поэтому со мной общаешься? Что я тоже странный? – Слова прозвучали очень напряжённо. Ой, что-то за этим таится…
– Нет. Я общаюсь с тобой, потому что ты мой друг… И единственный вменяемый человек среди этих зацикленных на популярности недоумков.
Грубовато, конечно. И я не думаю, что они все поголовно такие, но Ками действительно единственный в своём роде.
На губах парня расцвела довольная улыбка. Видимо, я подобрала правильные слова.
– А почему ты считаешь себя странным? – не удержалась от вопроса я. Какое счастье, что мы сидим далеко от прочих посетителей. Разговор получается уж больно личный.
– Потому что я и есть странный, – зло выдохнул Ками.
– Но…
– Хочешь знать, почему меня десять лет не усыновляли? – В глубине каре-зелёных глаз была тщательно скрытая боль и страх. – Потому что я не могу спать в кровати. Боюсь огня, даже если это огонь на конце спички. Впадаю в ярость без причины… – Голос сел до хрипоты. – И не ем жареного мяса.
Я медленно кивнула в такт своим мыслям. Вот, значит, как. Похоже, действительно гены ведарси.
– А какое ешь?
Ками опешил. Он явно не ожидал такой спокойной реакции на его откровения. Неужели до сих пор не верит, что я равейна? Или просто не понимает, что это значит?
– Сырое, – нехотя признался парень. – С кровью. Или вяленое.
Ну да, точно. Ведарси. Только сообщать я ему об этом пока не буду, а то побежит ещё налаживать отношения к Жадному, не к ночи будь помянут. А лосты страсть как не любят полукровок. И если детей-смесков от звериной половины ещё как-то терпят, то полулюдей – убивают на месте.
– Тебя это не волнует? – Кайл не выдержал и подался вперёд. Разноцветные пряди, в которые он то и дело запускал руку, пока делал свои нервные признания, спутались и теперь походили на мешанину из ниток в бабушкиной корзинке, в которую запустили поиграть котёнка.
– Ками, – проникновенно заглянула я ему в глаза. – Мой возлюбленный – шакаи-ар. Абсолютно чокнутый к тому же. Ты думаешь, что меня можно напугать каким-то там сырым мясом? Кстати, могу тебя успокоить, для твоей расы такие причуды – обычное дело. Я удивляюсь, как ты вообще в помещениях спишь…
– Ты знаешь, кто я? – вскинулся он, привлекая ненужное внимание. Я снова дёрнула за нить, отводя невольным свидетелям глаза. Официантка, до этого заинтересованно повернувшаяся в нашу сторону, вновь возвратилась к своим счетам. – И… – Ками смутился. – Твой парень и вправду шакаи-ар? И что это значит?
– Насчёт тебя – только догадываюсь, – чуть покривила душой я. – А парень, если так можно назвать мужчину возрастом в три с половиной тысячи лет – «…и с восприятием избалованного ребёнка…» – самый настоящий шакаи-ар. Потомок Древних, демонов, по-вашему. И от этого одни проблемы, – вполголоса добавила я.
– Дикость какая-то… – Кайл закрыл лицо ладонями, откидываясь на спинку стула. – Если бы не видел тех придурков своими глазами, ни за что бы не поверил… А докажи, что ты ведьма! Ну, равейна то есть.
Ага. Вот она, та самая просьба. Куда уж без неё.
– Смотри сюда, – тихо окликнула я его. – Второй раз показывать ничего не буду. Не в цирке…
Ками заинтересованно наклонился над столом. Есть у меня в запасе один фокус – простенький, но эффектный. Я осторожно коснулась пальцем края чашки с дымящимся кофе, намечая путь заклинания. Нити вздрогнули, принимая нужную форму. Вуаля!
– Ох, ну ни фига себе! – поперхнулся воздухом Ками, недоверчиво глядя на коричневый лёд в хрупком фарфоре. – А как же заклинания, песнопения и ритуальные пляски с бубном?
– Эй, просила же не путать равейн с магами и колдунами, – шутливо возмутилась я, поворачивая процесс вспять. Чашка в руках Ками взбулькнула кипятком. М-м-м, опять перестаралась. Хорошо, что у парня быстрые реакции. – Художнику, например, требуются эти самые пляски, чтобы написать картину?
– Ну, когда как, – иронично хмыкнул Кайл, с осторожностью ставя горячую кружку на стол.
– Вот именно, что когда как… Так и равейнам необязательно устраивать шоу. Магия – это не реакция, которую можно рассчитать. Это вдохновение. За исключением зелий и амулетов, пожалуй, – сочла нужным уточнить я.
– Поверить не могу во всё это, – выдохнул парень. – Попробую догадаться. Те типы тоже из вашей компании?
– Те типы – из очень нехорошей компании, – покачала головой я. Некстати всплыли в памяти слова дриэйры: «Жалкие выкормыши Ордена!» Не дай Бездна, здесь вправду инквизиция замешана. – Это ведарси, лосты. Оборотни, если говорить совсем просто.
– Ведарси? – переспросил Кайл. – Оборотни? Такие парни, которые превращаются в волков, потому что их когда-то покусали грязными зубами?
– Нет, – улыбнулась я. Ками сейчас выдал самый распространённый миф о перевёртышах. – Это такие волшебные твари, которые принимают облик человека. Звери не звери… В общем, у них нет одной формы, которая доминирует над другой. Когда-то это были духи природы, которые вселились в животных и придали им волшебные свойства. Единороги, драконы, фениксы – типичные ведарси. Но почему-то больше иных известны миру волки-перевёртыши. Иногда случается так, что у людей и лостов рождаются общие дети. Они сохраняют возможности чистокровных перевёртышей, но у них как раз таки есть доминирующая форма. Либо человеческая, либо звериная.
– А от чего это зависит? – жадно спросил Ками. – И почему ты зовёшь их лостами? Это что, прозвище какое-то? Или вид другой?
– Ипостась зависит от воспитания, – честно ответила я. – И от внутренней склонности. В результате сильного стресса ведарси даже может лишиться возможности перекидываться в одну из форм. А что касается слова «лосты»… Это такое ругательное название. Вроде как «кровососы» для шакаи-ар. Происходит от… – Я запнулась, передумав говорить «аллийского». Только ещё одной лекции по устройству мироздания мне не хватает! – … от древнего словосочетания «лоас-та’риэль» – «души, что заблудились». «Лоасле» значит «запутанный, заблудившийся», и «риэль» – «душа». – Я почувствовала, что меня снова заносит в филологические дебри, но ничего не могла с собой поделать. – Пишется, как «ryelle» в «Deiryelle» – «светлая душа». – Я вилкой изобразила в соусе, размазанном по тарелке, аллийскую руну. – Моего друга зовут Дэриэлл, – смущённо добавила я. – Но это к ведарси не относится. Ладно, спрашивай дальше.
