Клятва на стали - Хьюлик Дуглас (список книг .txt) 📗
– Что?
– Щур. Серый Принц. Я слышал, его убили где-то на юге.
Уже? Так быстро? Я думал, что у меня есть еще минимум день даже после задержки, вызванной Занудой Петиром и Воровскими Воротами.
– Когда? – спросил я.
Должно быть, все только начиналось, и я был на переднем крае волны.
– Не знаю. Думаю, недавно. Иначе это не стало бы свежей новостью.
– Нет, – поправил я. – Не когда замочили Щура, а когда ты узнал?
– Хм.
Он уставился на улицу. Пальцы правой руки – даже те, которые были скрючены и скрыты под грязным бинтом, – зашевелились, отсчитывая часы.
– Четыре.
– Часа? – Я медленно выдохнул.
– Дня.
Дня? Это было невозможно. Четыре дня назад Щур был еще жив. Во имя Ангелов – я сам говорил с ним третьего дня!
– Ты уверен?
– В том, что Щур мертв, или в том, что узнал четыре дня назад?
– В том и другом.
– Насчет того, что его замочили… – Нищий пожал плечами. – Улица гудела, я поверил. А в первый раз услышал… да, четыре дня как.
Мать-перемать! Бессмыслица. Кто объявил его мертвым до того, как он умер?
Я сглотнул, не желая задавать следующий вопрос, но выбора не было.
– Кто его кончил?
– Новый Принц, Переулочник. Называл себя Дротом, что ли. Наверно, не терпится сделать имя.
Нищий покачал головой и не заметил моей гримасы на последнем прозвище, которое навесило на меня дно. Переулочник? Да неужели? Это было немногим лучше последнего, что я слышал перед отъездом, – меч Тени. Тьфу!
– Кто тебе сказал?
– Что? – вздрогнул нищий.
– Ты слышал.
– Отвали.
Понятная реакция. Он не знал меня, и это означало, что я перешел границы. Будь у нас общее прошлое, сиди он у меня на приколе полгода или год, я мог бы спросить об источниках и рассчитывать на ответ. Но обойтись немногим больше угроз и дармового завтрака?
Но мне все равно придется выяснить.
– Добро, – согласился я. – Давай так: не говори кто, скажи только где. Назови кордон, откуда это поползло, а дальше я разберусь.
– Пошел ты, Нос! Хочешь докопаться – рой сам.
Неправильный ответ.
Я был на корточках, он сидел. Мне не составило труда развернуться и навалиться коленями на его таз и бедро, прижав к земле. Не менее просто было врезать ему локтем в челюсть.
Его башка мотнулась от удара, смягчив отдачу, и правая рука взлетела. В ней был дорогой, отлично заточенный кинжал, который устремился ко мне. И замер.
Конец моего шампура первым уперся ему в горло. Я чувствовал под деревянным острием вкрадчивое биение шейной жилы. На шампуре осталось два куска баранины.
Мы так и устроились, взирая друг на друга: его нога была прижата моим весом, корпус привалился к стене, мой деревянный шампур приставлен к его шее.
– Будь умницей, – посоветовал я.
Он сделал вдох, глотнул и опустил свой клинок. Я ослабил нажим.
– Отлично, – произнес я, дыша прерывисто. – Расклад такой: я не хочу с тобой ссориться, не говоря о твоих братьях и сестрах…
– Слишком поздно.
– Но смирюсь с этим, если мне придется пойти на грубость ради кое-каких сведений. Мне не нужны твои лучшие шептуны, и я не прошу никого выслеживать. Мне нужно только выяснить, где ты услышал звон и где его услышали твои звонари.
– Зачем?
– Затем, что бо́льшую часть времени я продолжаю зваться Дротом.
Глаза нищего расширились.
– Теперь ты знаешь, на кого натравить свою гильдию, если захочешь. Последнее, что мне сейчас нужно, – разборки с илдрекканскими Мастерами-Чернецами, но ты видишь, в каком я положении. Мне нужно выяснить, как далеко это расползлось и откуда пошло.
Он кивнул.
– Где ты об этом услышал? – спросил я.
– Пошло из Ржавых Вод, как я понимаю. И может быть, еще из кордона Каменной Арки.
Я выругался. Мне приходилось действовать из Каменной Арки, когда она соседствовала с центром старой территории Никко. Теперь этот кордон поделила пара паханов. Один из них владел и Ржавыми Водами.
Шатун.
Мы не ладили с Шатуном, даже когда оба ходили под Никко, и в этом была ирония, ибо в итоге мы оба предали Туза. В нашу последнюю встречу Шатун катался по мостовой, выблевывая кишки, – в основном потому, что я пнул его в пах. Но по заслугам, так как до этого он приставил к моему горлу клинок.
С тех пор он ухитрился отчекрыжить приличную территорию и набрать достаточно быков, чтобы стать Тузом в своем праве. Да, я взлетел еще выше, но существует ступень, на которой можно загасить человека только за то, что он тебя раздражает. К несчастью, Шатун достиг этой ступени. На сегодняшний день.
Я отнял шампур от горла нищего. Он не воздел кинжал, когда я подался назад и встал, – лишь почесал, пялясь на меня, ногу. Я поправил на спине завернутый в парусину меч Дегана и бросил в плошку золотой сокол.
– Приношу извинения, славный Мастер, – молвил я. – Мне не хотелось обойтись с тобой столь неучтиво.
– А я не хотел послать Серого Принца, – ответил он. – Мы квиты.
Монета успела исчезнуть. А я даже не заметил, чтобы он хоть шелохнулся.
– Это ты сделал? – окликнул он, когда я уже поворачивался.
– Разве сейчас это важно? – Я остановился.
– Может быть. Для меня. Для нас.
На миг я задумался над его выбором слов, после чего произнес:
– Я был там, но не мочил его. Если на то пошло, это он на меня наезжал.
– Доказать можешь? – прищурился нищий.
– Не хуже, чем люди Щура докажут обратное. Но это не значит, что я лгу.
Нищий рассеянно поскребся сквозь рубище, вылавливая что-то незримое на груди.
– Щур всегда был гадом, когда доходило до знатоков нищенских понятий, – сказал он наконец. – Уже приподнялся, а все был жмот. И пнуть нашего брата всегда готовый. Я передам твои слова моей семье. Не знаю, поможет ли, но…
Он повел плечом.
Я ответил благодарственным кивком и пошел обратно на улицу.
Я знал, что меня подставили, но такого не ждал. Пустить слух о смерти Серого Принца еще до того, как это стало фактом? Прежде чем им доложился убийца? Тут нужно больше, чем яйца. Если бы Щур выжил и засветился в городе, будучи объявлен покойником, он стал бы легендой. А если бы я вернулся, поладив с ним? Что ж, сплетник приобрел бы двух недовольных Серых Принцев. Хорошего мало.
Я недоверчиво встряхнул головой. Нет, навернись хотя бы часть плана, накрылось бы все. Это означало, что люди, стоявшие за этим, не просто спланировали действо – они не сомневались в успехе. Только так и не иначе. Провал был не просто недопустим, но и вообще не рассматривался. Чем бы ни кончилась встреча в Баррабе – святые Ангелы, они и ее подстроили? – Щур был обречен на смерть, а я – на судьбу изгоя.
Сделано было мастерски. Не то слово, черт побери: почти безупречно. А потому заведомо не Шатуном.
Но это не означало, что он ничего не знал. Ни в коем случае.
4
Солнце едва пощупало западный горизонт, когда я наконец достиг вершины Пьяной улицы. Кривая улочка находилась под самым гребнем одного из пяти илдрекканских Старых Холмов, по соседству с тем, что раньше являлось центром города, а ныне превратилось в почти убогий кордон, имевший больше истории, нежели престижа. Попав туда в первый раз, после того как стал Принцем, я предвкушал свежий ветер, присущий возвышенности; сейчас, остановившись вытереть лицо и перевести дух, я вспомнил, почему предпочел кордон Каменной Арки. Быть может, моя былая округа снискала толику опасностей и затхлой вони, но мне не приходилось взбираться на холм всякий раз, когда я спешил домой, – а главное, не после полного дня работы на улицах.
Я шел через Илдрекку остаток утра и большую часть дня. Обычно это не занимало столько времени, но день был по мелочи праздничный: Торжественный Смотр Малого Воинства пришелся на праздник Тцемикля, ангела-хранителя алхимиков, и улицы центральных кордонов были забиты гуляками, участниками парада гильдий и теми легионерами, которым повезло вытянуть черную горошину и получить увольнительную. Даже в проулках оказалось людно. Мне было временами не протолкнуться между Лярвами, лепившимися к стенам, пьянчугами, извергавшими пиршественные дары на мостовую, и Щипачами, которые подкарауливали и чистили отбившихся и беспечных.
