Лабиринт - Смит Э. С. Х. (книги бесплатно полные версии txt) 📗
— Я… — Сара нахмурилась, пытаясь быстро сообразить. — Я думаю, феи должны делать добрые, хорошие дела. Например, исполнять желания.
— Ха-ха-ха! — брови у человечка полезли вверх, а он громко расхохотался. — Это все, что ты знаешь, так что-ли?
Он направил свой баллончик на другой голубенький цветок и обдал его струей из него. Оттуда, содрогаясь, выпала новая фея, желтея на глазах, словно лист с дерева в осеннюю непогоду.
— Пятьдесят восемь, — произнес человечек и одобрительно махнул головой. — Они рождаются как раз в тот момент, когда я брызгаю.
Сара все еще морщилась от боли и сосала палец.
— Ух, — пожаловалась она, — как больно. — Сара вытащила палец изо рта и стала трясти им над головой.
Человечек подошел к какому-то растению, (оно стояло невдалеке и было той же высоты, что и он), сорвал с него лист — широкий, сероватого цвета — и протянул его девушке.
— Вот, возьми, — сказал он ей, — протри, где болит.
Сара с благодарностью за оказанную помощь стала делать то, что ей сказал человек. Но, едва начав тереть ранку, Сара отбросила лист, схватившись за больной палец, и, прыгая, начала крутиться на месте, завывая от боли:
— У-ух, как больно, намного больнее, чем раньше, У-У-У-У-х!
А человечек в это время схватился своими коротенькими ручками за бока и затрясся от хохота, приговаривая: — Ну конечно, больнее. Хорошенькое дело: ЭТИМ листочком тереть место, куда укусила фея. Да ты ж, плакса, вообще ничего не знаешь, вообще — ни-че-го!
Лицо Сары перекосилось от боли. Она с возмущением произнесла:
— А я-то думала, вы хотите мне помочь. Ой! Ох!
— Конечно, ты могла и такое подумать. Почему бы и нет? И вообще, ты могла бы много чего подумать, — он радостно захихикал, — но все, что ты думаешь, — глупости. К тому же, сзади — на штанах — у тебя полным-полно травы!
Сара обернулась через плечо и увидела, что в данном случае он прав. Трава осталась на брюках с той поры, когда она скользила на пятой точке вниз по склону. Как могла, она стала смахивать с себя траву. И тут до нее дошло: этот человечек мстит ей. Мстит за то, что она застала его врасплох.
— Сами вы бяка и плакса, — обиженно проговорила она.
— Нет, ошибаетесь, — произнес он, — я — Хряксон. А Вас как зовут?
— Сара.
— Я так и думал.
К этому времени он выследил еще одну фею и брызнул струей. А потом для надежности наступил на нее и стал топтать. Несчастная фея пискнула в последний раз.
— Пятьдесят девять, — сказал Хряксон.
Сара все еще размышляла, как следует ей поступить. Казалось, Хряксон что-то знает обо всем происшедшем. В таком случае он должен быть заодно с Джарефом, разве не так? Может быть, он его шпион? Очень даже может быть! Нет, все-таки он не похож на шпиона: шпионы не бывают такими злыми. И не станут разыгрывать вас подобным образом, ну, право же, не станут. Хотя, если все, что Сара говорят, это глупости (как он сказал), тогда получается, что последняя ее догадка — тоже глупость. А если так, — подумала она, — значит, надо полагать, он и вправду — шпион. И тогда может оказаться, что его задание — убедить меня в том, что все мои мысли неверные, в то время как все они правильные… Но если все они правильные, — тогда он… не шпион. Следовательно, ему нет никакой выгоды убеждать меня в том, что я всегда неправа. Именно поэтому может оказаться, что я неправа — так, и поэтому… предполагается, что он все-таки шпион…
— Ой! — воскликнула она, вконец запутавшись в своих рассуждениях. Это напомнило ей один из тех рисунков, которые были у нее в какой-то книжке. На том рисунке вода текла не сверху вниз, как положено, а наоборот — вверх. И в то же время, куда ни ткни пальцем, казалось, там все нарисовано правильно. Так что понять, где скрыт обман, было невозможно.
Хряксон сорвал лист с другого растения и, сердито хлопая глазами, предложил его Саре. Она вынула палец изо рта. Боль понемногу стихала. Девушка отрицательно покачала головой и невольно засмеялась, глядя на его потешное морщинистое личико.
В ответ это личико сделалось темным от гнева. Хряксон презрительно посмотрел на Сару: он не привык, чтобы над ним насмехались.
Да ладно, — подумала Сара, — тут ничего не поделаешь. Шпионит он за мной или нет, но он здесь единственный, кого я могу попросить о помощи.Будь, что будет: она решила попробовать.
— Вы случайно не знаете, где здесь дверь, чтобы войти в Лабиринт?
Морщинистое лицо Хряксона перекосилось.
— Очень может быть.
— Отлично, так где же она?
Вместо ответа он наклонился в сторону, протягивая свой баллончик.
— Шестьдесят.
— Послушайте, так где же она?
— Где ЧТО?
— Ну, эта дверь.
— Какая дверь?
— Дверь в этот Лабиринт.
— Дверь! В Лабиринт! Ничего себе, — хорошенькое дело, — и он засмеялся недобрым смехом.
Саре очень захотелось трахнуть его по башке.
— Вас проси-не проси — все бесполезно.
— Совсем не бесполезно, когда бы ты правильно задавала вопросы, — он искоса поглядел на нее. — Ты пока что зеленая, как огурец.
— Интересно, а что значит правильно задавать вопросы?
Хряксон щелкнул себя по кончику носа.
— Это зависит от того, что хотят узнать.
— Ну что тут непонятного? Я спрашиваю: как мне попасть в Лабиринт?
Хряксон засопел, а глазки его заблестели.
— А-а, вот это другое дело.
Саре показалось, что в воздухе вновь раздались непонятные звуки, волшебные музыкальные звуки, похожие на гудение, которое она уже слышала, когда Король домовых был рядом с ней.
— Теперь ты попала почти в самую точку, — одобрительно проговорил Хряксон и закивал, делая за ее спиной какие-то знаки. — Ты должна только правильно задавать вопросы, если надеешься попасть к нам в Лабиринт.
Сара обернулась вокруг и вдруг увидела в этой могучей стене огромные, причудливой формы ворота. Она изумленно уставилась на них: она готова была поклясться, что еще мгновение назад их не было.
— Тут нет никаких дверей, понимаешь? — продолжал наставлять ее Хряксон. — И теперь единственное, что тебе следует сделать, это отыскать нужный ключ.
Сара посмотрела на человечка, затем снова обернулась вокруг и сразу поняла, что найти ключ не будет для нее большой проблемой. Возле себя она увидела коврик, наподобие тех, что стелют в прихожих. С двух сторон из-под коврика торчал ключ неимоверных размеров.
— Так, — сказала она, — это дело нам по плечу. Она нагнулась, чтобы поднять ключ. Однако оказалось, что ей под силу оторвать от земли лишь один его конец: или тот, или другой. Ключ был такой тяжелый, что у нее не было сил его поднять. А о том, чтобы вставить его в замочную скважину, не могло быть и речи.
Она со злостью посмотрела на Хряксона.
— Полагаю, не стоит надеяться, что вы меня выручите?
— Естественно, — сказал Хряксон.
Она попробовала снова, напрягаясь изо всех сил, поднять ключ. Но это было совершенно безнадежным делом.
— Ох, — проговорила она, — как это глупо.
— Ты хотела сказать: какая я глупая, — поправил ее Хряксон.
— Да заткнись ты, тухлый Дохляксон.
— Не смей меня так называть! — рассвирепел Хряксон. — Я не Дохляксон.
— Нет, Дохляксон! — повторила Сара.
Она вспомнила, как в ее школе, когда она была совсем маленькой, нараспев дразнили самых противных девчонок, и сейчас сделала также:
— До-хля-а-а-ак, до-хля-а-а-ак. Маленький — гадкий — вонючий… До-хля-а-ак!
Хряксон просто взбесился от злобы.
— Не смей меня так называть! — завопил он. — Ты! Сама… Ха-ха-ха! Такая дура — ты сама, если веришь в то, что тебе говорят!
— Дохляк! Дохляк!
— Дура! Дура! Прекрати! Прекрати!
— Маленький, мерзкий, противный Дохляк!
Хряксон первым взял себя в руки и остановился. А затем, с некоторой долей достоинства, произнес:
— Если бы у тебя было хоть чуточку разума, ты должна была хотя бы дотронуться до ворот.
Эти слова враз остудили Сару. Она замолчала, призадумалась, потом подошла к воротам и слегка толкнула — едва дотронулась — до них. Ворота распахнулись.
