Замок зла - Уолмер Дэниел (читать книги онлайн без txt) 📗
— Ты так хорошо все про нее знаешь, старик, словно был, по меньшей мере, ее супругом, — заметил Конан.
— Я был ее игрушкой, — закивал старик. — Красивой игрушкой, румяным пышнокудрым зверьком, одним из многих, о которых я только что говорил. Надо вам сказать, что большинство ее игрушек не догадываются, отчего так юна и прекрасна их госпожа. Они искренне считают ее светлой феей и ежедневно возносят благодарения судьбе, выведшей их когда-то на дорогу к белому замку. И я был таким Глядя на меня сейчас, трудно представить, что когда-то я был очень хорош собой, но так было. Боги не обделили меня — в придачу к внешности я был пылок, весел и остроумен, отлично пел и баловался стихами… Веллия долго любовалась мной и забавлялась со мной!..
— Ты так будто гордишься этим, старик, — пробормотал киммериец.
— Правда?.. — удивился старик. — О нет. Это просто обычные старческие вздохи по поводу отлетевшей молодости…
Ее слугам и любовникам было строжайше запрещено приближаться к саду. Однажды я нарушил запрет и стал невольным свидетелем ее кровавого обряда. Можете себе представить, какой ужас я испытал! Ужас и омерзение…
Веллия не заметила меня, но ужас и омерзение не почувствовать не могла и обо всем догадалась. Тогда она позвала меня к себе, горячо целовала, нежно ласкала, а в перерывах между поцелуями рассказывала о себе, о тайнах вечной своей юности… И она поставила меня перед выбором: либо мою кровь выпью цветы, а телом будут лакомиться рыбы, либо — я стану как и прежде весел, игрив и ласков, и не омрачу негу ее души угрюмым или испуганным взглядом. Что бы выбрали на моем месте вы, любезные гости?..
— Тут и размышлять нечего, — пожал плечами Конан.
Задушить и выбросить ее любимым рыбам.
— О, не так все это просто… — вздохнул старик. — Ее окружали со всех сторон влюбленные и преданные слуги. Но даже когда мы оставались наедине, я не мог! Не знаю, поймете ли вы меня, но новые чувства — ужас и омерзение, не уничтожили старых, но только прибавились к ним. Когда я протягивал руки к ее шее — не душить, но гладить, но целовать исступленно тянуло меня… Я выбрал побег.
Готовился к нему очень долго…
— Отчего-то меня ее красивые мальчики в блестящих доспехах выпустили без единого слова, — перебил его Конан. — Мне даже не пришлось вынимать из ножен свой меч.
— Да, это странно! — кивнул старик. — Особенно, если учесть, что ты проник в ее кровавую тайну. Тебе очень повезло, я уже говорил… За мной же Веллия велела следить днем и ночью. Под страхом смерти страже было запрещено выпускать меня за ворота. Мне все труднее и труднее было изображать веселье и игривость. Я чувствовал, что близиться мой последний срок, близится пиршество рыб и синих цветов моим бренным телом. Но боги помогли мне! Однажды ночью случилась сильная гроза, ветром валило в саду деревья, и все слуги в спешке и панике бросились спасать от гибели синие цветы, укрывать их от режущих струй дождя и от ветра… Мне удалось незаметным перелезть через ограду и переплыть ров. Я бежал изо всех сил и упал без чувств далеко от замка на глухой тропинке. А утром вернулся.
Вернулся вот сюда, на это самое место, выстроил скромную хижину и стал здесь жить.
— Странное ты выбрал себе место! — хмыкнул киммериец.
— О да, вам это покажется странным. Но я не смог уйти от нее далеко. Мне казалось, что здесь до меня будут доноситься слабые ароматы ее цветов, слабые отголоски ее пения… И я действительно их слышу, по ночам, когда все вокруг затихает. Есть и другая причина, более достойная, отчего я живу в этом месте. Я решил останавливать всех путников, направляющихся в замок, и предупреждать о страшной ловушке, поджидающей их там.
— Это и впрямь достойное занятие, — согласился Конан.
Отчего же ты не остановил нас? Тебе чем-то не понравились наши физиономии? — О нет, что ты! — замахал руками старик. — Вы мне очень понравились! Знали бы вы, как болело за вас мое сердце, когда за вами захлопнулись резвые ворота проклятого замка! Но дело в том, что все мои прежние предупреждения не помогали, совсем наоборот! Путники забредают в эти глухие края очень редко. За сорок с лишним лет, что я живу здесь, мимо меня прошло человек пятнадцать, от силы двадцать. Как правило, это были отважные люди: охотники, воины, искатели легкой добычи. Я останавливал всех. Самыми яркими красками рисовал я им, что их ждет за белоснежными стенами. Но результат был плачевным. Иные из путников не верили мне, смеялись, называли помешанным. Должно быть, я и впрямь немножко сошел с ума, не спорю… У тех же немногих, кто верил мне, загорались глаза и руки сжимали рукояти мечей и секир. "Ты говоришь, она ведьма? Прекрасно! Я давно мечтал померяться силами с настоящей нечистью!" Не возвращались ни те, ни другие. Ни те, кто смеялся, ни те, кто полыхал очами и рвался в праведный поединок. За сорок лет только трое вернулись оттуда, только трое: вы да несчастный Больд, старик кивнул на раненного. — Наверное, Веллия начала стареть и чары ее ослабели, раз она выпустила за недолгий срок сразу троих… Я не предупредил вас, любезные гости — я знал, что после моего предупреждения вы все равно двинетесь туда, навстречу своей зловещей судьбе. Более того рванетесь еще быстрее… И Больда я не предупредил. Только невнятными звуками пытался возбудить в нем подозрения и тревогу.
— Ты вздыхал, мычал и шепелявил, — глухо откликнулся со своего ложе Больд. — И еще ты бормотал отрывисто: цветы, цветы… Надо сказать, я вспомнил твое бормотание в самый критический миг, оно не прошло для меня бесследно.
— Спасибо на добром слове, любезный мой Больд, сказал старик. — Видели бы вы, в каком состоянии я подобрал его на тропе вблизи моей хижины несколько лун назад. Я выхаживал его долго и терпеливо, хотя и не надеялся, что он выживет. А когда стало ясно, что душа не покинет его тело, я стал бояться за его рассудок. Очень долго Больд бредил и не понимал происходящего вокруг. О том же, что случилось с ним в замке и как ему удалось выбраться оттуда, он расскажет вам сам, если пожелает.
Конан и Шумри повернулись к лежащему Больду. Тот хмуро молчал, поглядывая на них единственным уцелевшим глазом.
— Стоит ли? — после паузы спросил он старика. — Хватит твоей истории. Пусть возвращаются к себе домой, радуясь тому, что уцелели! К чему тешить их праздничное любопытство? Я, конечно, могу рассказать об этом, но боюсь что, разбередив в памяти этот ужас, я снова начну бредить и трястись в горячке.
— Но тогда, конечно же, ты не должен делать этого! всполошился старик. — Снова выхаживать тебя, вытаскивать из горячки — на это больше не хватит моих стариковских сил.
Пусть едут! — Что ж, — Конан поднялся с лавки. — Спасибо за приют и рассказ. Только поедем мы сейчас не домой. Вернее, я не еду домой! — поправился он, бросив беглый взгляд на Шумри. — Я вспомнил, что кое о чем не договорил с прекрасной Веллией и мне нужно ненадолго вернуться в замок.
— Я иду с тобой, — сказал немедиец, также подымаясь и не глядя в глаза Конану.
Он был бледен до синевы. Конану показалось, что седых волос на его голове стало больше.
— Зачем? — саркастически поинтересовался киммериец.
Чтобы хватать меня за руки и умолять не обращаться плохо с хрупкой и пленительной женщиной?..
— Нет, — тихо ответил Шумри. — Ты же сам знаешь, что нет.
— Тогда возьмите с собой и меня! — Больд, придерживаясь за стену, поднялся со своего ложа.
— Ты с ума сошел! — замахал руками старик. — Да ты и двух шагов не сделаешь, ты даже до ворот замка не доползешь!..
— Старик прав, — сказал Конан. — Мы ценим твой порыв, но будет лучше, если ты останешься в постели. Боюсь, у нас там не будет времени то и дело подымать тебя на ноги и вкладывать в руку выпавший меч.
Больд снова опустился на ложе из козьих шкур и вытер со лба испарину. Видимо, любое физическое усилие давалось ему с большим трудом.
— Выслушайте меня, — попросил он. — Я все-таки расскажу вам мою историю, и тогда вы поймете, отчего мое присутствие может оказаться для вас полезным.
