Подкидыш - Шелонин Олег Александрович (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Не приспособленные к Прикарденскому лесу глаза Ларса не различали среди переплетения ветвей звериных троп, а потому он пер напролом и через пару часов уже был, как говорится, в мыле. Пот градом катил по раскрасневшемуся лицу юноши. На тренировках в родном замке ему так долго работать мечом еще не приходилось. Юный граф решил сделать привал. Скорее всего, на это решение повлияла спелая гроздь туачо, которую в процессе борьбы с лианами он узрел перед своим носом, а когда задрал голову вверх, понял, что стоит у корней гигантского дерева, обсыпанного этими желтыми сочными плодами сверху донизу. На мгновение ему померещилось, что меж ветвями мелькнула гибкая фигурка девушки из его бредового сна на берегу озера. Граф потряс головой, отгоняя прекрасное видение. Оно было слишком прекрасно, чтобы быть правдой. Разве в этом зеленом аду среди таких жутких монстров сможет выжить кто-нибудь, кроме него? Разумеется, нет! Ларс срезал мечом тяжелую гроздь, усыпанную желтыми плодами, притоптал вокруг себя траву и со всеми удобствами расположился на ней, предварительно скинув седельную сумку. Плавный изгиб корня туачо, оказавшийся за спиной, граф немедленно использовал в качестве спинки этакого импровизированного кресла, откинулся на него и приступил к трапезе. Пользуясь случаем, решила подкрепиться и Айри. Несколько минут снизу и сверху гигантского дерева раздавалось дружное чавканье. Пусть читатель не подумает чего плохого. И графа и новоиспеченную княжну, в данный момент сидевшую на мощном суку дерева, весело дрыгая ножками, с детства обучали хорошим манерам и придворному этикету. Однако этот этикет не объяснял, как надо есть плоды туачо, так как о таких фруктах этот самый этикет и не подозревал. А надкусить спелый плод туачо бесшумно было просто невозможно. Он с хрустом распадался под крепкими молодыми зубами графа и княжны, брызжа во все стороны липким, немного терпким, но необыкновенно вкусным соком.
Тич из кустов с умилением смотрел на них.
«Как вы сейчас похожи!»
«Правда?»
«Правда. Твое нежное личико от его наглой рожи теперь не отличишь… до тех пор, пока не отмоешь».
«Заррраза!»
Айри сдернула с себя лифчик и начала протирать им лицо. Лифчик местами слегка пожелтел, а к мордашке Айри местами слегка вернулся естественный цвет лица. Решив, что в походных условиях этого больше чем достаточно, девица вернула лифчик на положенное ему место и вновь начала бдеть.
Ларса же сытная трапеза так разморила, что, если б не красоты природы вокруг, непременно бы тут же и заснул. Но разве может истинный художник не взяться за кисть при виде дивного пейзажа, а настоящий писатель не зафиксировать своих впечатлений на бумаге, пока эти впечатления свежие? Его руки сами собой потянулись к сумке, извлекли оттуда письменные принадлежности, и граф Ларс де Росс вновь принялся творить, по привычке озвучивая мысли вслух. Его опять посетила муза. Теперь доблестный рыцарь без страха и упрека пробивался через проклятый лес, неся на руках выбившуюся из сил маркизу-недотрогу, особо акцентируя внимание на том, что недотрогой она была лишь до того, пока этих самых сил не лишилась. Он нес ее на руках, одновременно отбиваясь мечом от наседавших на них со всех сторон жутких монстров…
Ларс прекратил писать и задумался.
– А как он от монстров мечом отбиваться будет? У него же руки заняты. Не пойдет. Редакторы заклюют. Они и в прошлый раз вопили: не жизненно! А читатель схавал. Нашли кого учить! Ларса де Росса!
«Тич! Ты слышал? Это действительно Ларс де Росс!»
«Слышал, ну и что?»
«Да это же… это же… это же сам Ларс де Росс!!! А-а, да ничего ты не понимаешь!»
– С другой стороны, папа, возможно, и прав… и за каким хреном Роланд эту дуру за собой в лес потащил? Надо было с ней на плоту по реке сплавиться. Тогда не пришлось бы на горбу тащить… Во! Точно, на горбу. Он нес ее на плече… как бы это поделикатнее выразиться… пятой точкой вверх… нет, некрасиво. Лучше так: пятая точка прекрасной маркизы созерцала зенит с плеча доблестного рыцаря Роланда… Тьфу! Нет, эта правда жизни меня доконает. Лучше пока переключиться на описание природы.
Граф оторвался от своих записей и сердито уставился на природу в надежде, что спугнутая правдой жизни муза вернется обратно. Муза немедленно вернулась, приняв вид бабочки, порхавшей над цветком вьющейся лианы. Цветок не отличался особой красотой, но обладал насыщенным, резким запахом, на который муза скорее всего и клюнула. Ларс вновь схватился за перо, но стоило ему обмакнуть его в чернила, как из цветка выстрелили узкие, длинные язычки-тычинки, втянули музу внутрь, и цветочек радостно зачмокал лепестками, переваривая добычу. Ларс удрученно вздохнул и сделал очередную запись.
– Постоянный круговорот жизни и смерти проходил перед глазами рыцаря Роланда, пока он тащил эту истеричную дуру на своем гор… Тьфу! – Похоже, героиня собственного романа уже успела хорошо достать автора, и он начинал потихоньку закипать. – Нет, в таких условиях работать совершенно невозможно. Так, папа! Правда жизни, говоришь? Будет тебе правда жизни. Вам, издатели, тоже. Вот выйду на дракона, как мой рыцарь Роланд, – в одиночку и с одним мечом, сразу отпадет охота на мои творения критику наводить. Пусть попробуют только сказать, что нежизненно, когда я в редакцию лично мной добытую шкуру дракона притащу. Метод моего рыцаря Роланда сработает!
Услышав это, Айри чуть не слетела с дерева.
«Он идет к драконам не просто так…» – мысленно простонала она.
«Ага, – пробормотал ошарашенный Тич, – он идет их гасить… в одиночку и с одним мечом!»
«Но у него есть какой-то метод, – в мыслеобразе девицы звучала надежда, – а вдруг он сработает? Роланд… в смысле Ларс, ведь такой умный».
«Это да. Такого идиота еще поискать».
«Тич, надо выяснить, что это за метод!»
«Спустись и спроси».
«Не спущусь».
«Почему?»
«Я не одета… в смысле не одета, как приличествует светской даме…»
«Ага. И физиономия вся замурзана. Папа увидит – упадет».
«Да ну тебя! Как я с ним разговаривать буду, если нас друг другу даже не представили?»
«Да ты сама скромность, Айри! Хочешь, я возьму на себя роль сводника?»
«Не хочу! Тич, у меня родился один план. Если он сработает, Ларс сам нам все выложит».
План юной княжны был прост до изумления, но читатель даже представить себе не может, каково было изумление графа Ларса де Росса, когда с ним начал говорить Прикарденский лес, причем сразу двумя голосами.
– Открой тайну рыцаря Роланда, несчастный!
Если рык Тича еще и внушал какое-то уважение, то нежный голосок Айри сводил все его усилия на нет.
– Колись, как будешь убивать дракона, не то я покараю тебя страшной смертью!!!
Ни одно благое дело не остается безнаказанным. Ее «страшный» голос внезапно перешел в испуганный писк:
– Ой! Не надо! Только не сейчас!
Это уже явно был не голос леса, а голос перепуганной девчонки. Ларс, как истинный рыцарь, тут же бросился на помощь, продираясь сквозь чащобу в сторону источника звуков. Раздвинув ветки, он увидел крепкого, коренастого мужчину, в чьих объятьях трепыхалась полуголая красавица из его бредового сна. Гнев затуманил разум юного графа. Крепко сжав рукоять меча, он собрался уже было атаковать мерзавца, посмевшего поднять руку на такую красоту, но в этот момент мужчина перекинул девицу через колено и начал своей могучей дланью вваливать ей ума в задние ворота.
– Сколько раз я тебе говорил, дрянная девчонка, не ходить без моего разрешения в Прикарденский лес!
– Папочка, я больше не буду!!!
– Немедленно домой! И чтоб из замка больше ни ногой!
У Ларса отпала челюсть. Несколько мгновений он хлопал глазами на папашу и его непокорную дочь, затем опомнился, закрыл рот и тихонько, стараясь не дышать, медленно отступил назад, мысленно моля святого Вортана, чтоб его не заметили. Ему очень не хотелось, чтоб эта рыжеволосая лесная нимфа знала о том, что он стал свидетелем воспитательного процесса.
