Космический шулер - Лаумер Джон Кейт (Кит) (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
—Трудно поверить, что именно здесь я когда-то шагал по знойной пустыне, — сказал он. — И если б не набрел на оазис, где стоял автомат с газированной водой, от меня остались бы одни воспоминания да высушенный скелет.
—У меня болят ноги, — простонала Свайнхильда. — Давай перекусим.
Они уселись прямо на землю, и O'Лири распаковал корзинку с продуктами, из которой мощно запахло чесноком. Нарезав колбасу кружочками, он сделал бутерброды, и они принялись за еду, глядя на звезды.
—Смешно, — сказала Свайнхильда. — Когда я была маленькой, мне почему-то казалось, что на каждой звездочке есть люди. Я думала, они живут в роскошных садах и целыми днями поют и танцуют. И еще я вообразила себе, что у меня нет родителей, и люди со звезд прилетят ко мне и заберут с собой.
—Самое забавное, — ответил Лафайет, — что я вообще ни о чем не думал, пока не очутился на Артезии. Научился фокусировать пси-энергию, и бац! Представляешь?
—Послушай, Лэйф, — сказала Свайнхильда. — Ты человек хороший, я от души тебе говорю: опомнись и не болтай глупостей. Мечтай себе на здоровье, только не верь мечтам, а то окончательно свихнешься. Забудь-ка ты лучше об этих энергиях и очнись, пока не поздно. Нравится тебе или нет, но живем мы е тобой на Меланже, будь он трижды неладен.
—Артезия, — прошептал Лафайет. — Я мог стать королем, но отказался от престола. Слишком хлопотно. Но ты была принцессой, Свайнхильда, а Боров — графом. Чудесный человек, если поближе с ним познакомиться…
—Это я — принцесса? — Свайнхильда невесело рассмеялась. — Я — кухарка и домашняя хозяйка, Лэйф. Разве ты можешь представить меня в кружевном наряде, с презрительной улыбкой на лице и каким-нибудь пуделем на веревке?
—Тигренком на поводке, — поправил Лафайет. — И ты никогда не улыбалась презрительно: тебя все любили за доброту. Конечно, ты на меня рассердилась, когда я пригласил служанку на Большой Бал…
—Конечно, и я была права, — подхватила Свайнхильда. — Не хватало только, чтоб на моем королевском балу танцевали всякие кухарки и служанки. Что, других баб тебе было мало?
—Ну, не скажи, — горячо запротестовал Лафайет. — Дафна была так же чиста и прекрасна, как самая прекрасная женщина на балу, кроме, может, тебя одной. Ей не хватало лишь горячей ванны да роскошного платья, чтобы засверкать во всем блеске.
—Н-да, чтобы сделать из меня леди, этого явно недостаточно, — сокрушенно 'пробормотала Свайнхильда.
—Ерунда! — воскликнул Лафайет. — Если б ты хоть капельку за собой следила, то была бы ничуть не хуже других!
—Ты считаешь, когда я напялю на себя платье в кружавчиках, да буду ходить на цыпочках и не марать рук, то стану лучше, чем сейчас?
—Я не это имел в виду… я имел в виду..
—О господи, опять тебя заело. Хватит, Лэйф. У меня есть тело, сильное и горячее, и если я ничего не смогу добиться в жизни, на кой ляд мне кружевные трусы?
—Знаешь, Свайнхильда, когда доберемся до столицы, я отведу тебя к парикмахеру, и он уложит твои волосы, а потом…
—Зачем мне портить волосы? Прекрати, Лэйф. Собирайся и пойдем. Нам еще топать и топать, а впереди — озеро, и переплыть через него — это тебе не языком трепать.
Они спустились с холма и очутились на заболоченном берегу, покрытом жижей, гнилыми водорослями и тухлой рыбой. Стоя по щиколотку в грязи, Лафайет и Свайнхильда дрожали от холода, беспомощно озираясь по сторонам. На далеком острове огоньки весело перемигивались, отражаясь в черном небе.
—Наверное, старый баркас затонул, — заметила Свайнхильда.
— Раньше он ходил в город и обратно каждый час — полторашка в один конец.
—Придется поискать лодку, — сказал O'Лири. — Пойдем. Видишь избушки? Скорее всего, это — рыбачьи хижины. Может, удастся нанять человека, который согласится нас перевезти.
—Слушай, Лэйф, должна тебя предупредить: ты с этими рыбаками поосторожней. Запросто обчистят, дадут по голове и выбросят в воду.
—Ничего не поделаешь, придется рискнуть. Не стоять же на месте, в самом деле.
—Лэйф, — она схватила его за руку, — давай просто пойдем по берегу, найдем лодку, которая плохо привязана, и…
—Ты хочешь, чтобы я лишил несчастного рыбака средств производства? Свайнхильда, мне стыдно за тебя!
—O'кэй. Тогда ты подожди, а эти самые средства добуду я.
—Твои намерения не делают тебе чести, Свайнхильда, — твердо сказал Лафайет. — Мы будем действовать прямо и открыто. Честность — лучшая политика, запомни раз и навсегда.
—Странная политика, Лэйф. Ладно, валяй. В конце концов, речь идет о твоей шее.
Они зашлепали по грязи к ближайшей хижине — полуразвалившейся постройке с прогнившими венцами и ржавой печной трубой, почему-то торчавшей из стены. Из трубы валил черный дым; слабая полоска света пробивалась из-под ставен наглухо заколоченного окна. Лафайет постучал в дверь. Спустя несколько секунд послышался скрип пружинной кровати и хриплый голос произнес.
—Ну?
—Э-э-э… вас беспокоят двое путешественников, — сказал Лафайет. — Нам нужно попасть в столицу. Мы готовы хорошо заплатить… уфф! — — Локоть Свайнхильды больно ткнул его под ребро, — …если у нас хватит денег.
Послышалось невнятное бормотание, звук открываемого засова, и дверь приоткрылась на шесть дюймов. В образовавшейся щели были видны лишь густая мохнатая бровь и покрасневший глаз, бессмысленно уставившийся на Лафайета.
—Тебе чего? — сказал глаз. — Псих, что ли?
—Не смейте выражаться! — Лафайет повысил голос. — Здесь присутствуют дамы.
Бессмысленный глаз уставился на Свайнхильду. В дверной щели появился расплывшийся в ухмылке рот, обнаживший несметное число больших желтых зубов.
—Что ж ты сразу не сказал, голуба? Совсем другое дело. — Глаз оценивающе посмотрел вверх, затем вниз. — Да, хороша пташка. Так чего, говоришь, тебе надо?
—Нам необходимо попасть в порт Миазм, — объяснил Лафайет, делая шаг в сторону и полностью закрывая Свайнхильду от глаза.
— Это очень важно.
—Ага. Утром…
—Мы не можем ждать до утра, — перебил Лафайет. — Кроме того, в наши намерения не входит ночевать на болоте, и нам нужно замести следы… э-э— э… добраться до столицы как можно скорее.
—Ну… Знаешь что, приятель, я — человек добрый. Так и быть, пусть дама ночует со мной в хижине, а тебе я постелю плащ на берегу. Утром…
—Сколько раз повторять! — прикрикнул Лафайет. — Мы хотим переправиться на остров сейчас, сию минуту. Немедленно.
—Ага, — сказал абориген, зевая во весь рот и прикрывая его гигантской волосатой ладонью. — Без лодки твое дело не выгорит, босс.
—Послушай, — сказал O'Лири. — Я хочу дать тебе — Он сунул руку в карман и достал очередной пятидесятицентовик, — …эту монету, если ты доставишь нас в город. Или тебе не нужны деньги?
—Эй! — сказал рыбак. — Похоже на чистое серебро.
—Да, — ответил Лафайет. — Согласен?
—Ух ты, спасибо, кэп. — Рука потянулась к монете, но O'Лири быстро сунул ее обратно в карман.
—Нехорошо, — ледяным тоном произнес он. — Сначала перевези нас на остров.
—Ну. — Рука отпрянула и стала чесать голову со скрипом, напоминающим звуки строгающего рубанка. — Здесь есть одна закавыка, ваше сиятельство. Схожу, посмотрю, может, чего и выйдет. Но только цена моя будет другая. С вас-то монетка,
ладно, а дама сама заплатит. — Рука вытянулась вперед, намереваясь смести O'Лири с дороги, и он резко ударил ее владельца по пальцам, после чего рука вновь отпрянула, и потревоженное место было засунуто в рот. — Ага, — сказал абориген, с упреком глядя на Лафайета. — Больно, приятель.
—Жаль, что мало, — холодно ответил Лафайет. — Скажи спасибо, что я тороплюсь, а то выволок бы тебя из дома и задал настоящую взбучку.
—Ну? Мог бы чуток зашибиться, голуба. Внутри хижины что-то зашевелилось, и из двери высунулась голова, за которой появились плечи, размером с добрую копну сена, массивный торс, а за ними и сам рыбак, который выполз на четвереньках, поднялся на ноги, величиной с телеграфные столбы, и выпрямился во весь рост — не меньше семи футов шести дюймов.
