Отвага Соколов - Лайл Холли (читать книги онлайн без сокращений .txt) 📗
Первый из них сообщил ему, что Криспин смертельно боится раскрытия секрета, который он таил не только от всего мира, но и от своих ближайших дружков: брата Анвина и кузена Эндрю. У Криспина был ребенок, дочка, рожденная женщиной по-настоящему небезразличной ему. Мать девочки оказалась замешанной во внутрисемейные интриги, и, узнав об измене, Криспин убил ее собственными руками. Однако он пощадил рожденное ими обоими дитя. Опасаясь, что кто-нибудь из членов его собственной Семьи или других Семейств сумеет воспользоваться ребенком как рычагом, чтобы воздействовать на него, он нанял для девочки кормилицу-няньку и отослал обеих в Новтерру. Все прошедшие годы он скрывал ребенка в городе Стоста на Сабиренском перешейке. Девочка находилась там до тех пор, пока Криспин не узнал о существовании Зеркала Душ и не решил сделаться богом. В тот день, когда «Сокровище ветра», корабль Ри, приблизился к Тысяче Плясунов и попал в его руки, он при помощи магии вложил в трех альбатросов желание полететь на ту сторону моря, снабдив каждого из них запиской, в которой потребовал, чтобы дочь вернулась домой и ждала его в доме, тайно приготовленном им для нее. Она не должна была пытаться самостоятельно отыскать его… он обещал, что сам придет за ней.
Увы, Дафриль овладел телом Криспина в тот самый момент, когда тот предвкушал обретение божественного достоинства. Он так и не испытал мгновения триумфа. Мечты, в которых он представлял себя царем и богом, приветствующим свое возлюбленное дитя в королевстве, отныне принадлежащее лично ей, так и не реализовались. Девушка находилась сейчас в Калимекке, в снятом для нее доме. Дафриль отметил ее приезд и приставил к ней соглядатая, который должен был обеспечить девушку всем необходимым и присмотреть за ней, пока он не найдет для нее подходящего применения. А до тех пор оставил ее в покое.
Криспин, получивший назад свое тело, и его дочь еще ни разу не виделись.
Хасмаль знал имя девушки, знал, где она скрывается, ему были известны и те тайные слова, которыми Криспин должен был убедить свою дочь в том, что перед ней находится единственный во всей Калимекке человек, которому она может довериться.
В темных и глубоких расселинах, оставленных в уме Криспина Дафрилем, он обнаружил воспоминания куда более странные. Воспоминания, которые потрясли его до глубины души. Дафриль и собрат его по имени Луэркас и были теми самыми чародеями, которые тысячу лет назад лишили Соландера жизни. Вдвоем они придумали механизмы машины бессмертия. Дафриль стал единственным предводителем Драконов в Калимекке, потому что во время долгого пребывания в Зеркале Душ с Луэркасом что-то случилось. Хасмаль обнаружил следы беспокойства Дафриля по этому поводу. Дафриль полагал, что Луэркас может пойти против него или предпочесть свою собственную выгоду. Мысль эта несколько смутила Хасмаля, однако он продолжил свои исследования.
Но самая удивительная находка поджидала его среди гнуснейших мыслей, оставленных Дафрилем. Дракон Дафриль некогда возглавил работу по созданию Зеркала Душ. Вместе с Луэркасом и некоторыми другими колдунами он изготовил этот предмет, когда Драконы начали подозревать, что в Войне Колдунов им суждено поражение. Дафриль знал смысл каждого знака, выведенного по краю Зеркала, знал назначение любого врезанного в него драгоценного камня, знал заклинания, действие которых Зеркало могло усилить и направить в нужную сторону.
И все это было известно теперь и Хасмалю.
Внезапно он с кристальной четкостью припомнил слова Говорящей, которую призывал в давно прошедшие времена… той самой, что вынудила его бежать из безопасного дома навстречу Кейт Галвей и его собственной судьбе. Говорящая тогда сказала ему: «Ты сосуд, избранный Возрожденным, Хасмаль. Твоя судьба – муки и слава. Твоя жертва вернет величие Соколам, и твое имя не забудут вовеки».
Быть может, среди полуправд и слов откровенной лжи, сказанных ею тогда, таилась единственная истина: если он поторопится и сумеет удержать в мире свою бесплотную душу достаточно долго, то сможет передать Соколам сведения, которые помогут навсегда избавить Матрин от Драконов, и вместе с тем предоставит своим друзьям способ управлять Криспином, возглавлявшим уцелевших Волков. Прежде чем уйти в Темный Мир, прежде чем его слуха коснутся приветственные напевы карай, он должен найти Дугхалла. И если Соколы узнают то, что известно теперь ему, можно будет сказать, что он прожил свою жизнь не напрасно – и не напрасна была его смерть.
Собрав воедино всю доступную ему энергию, Хасмаль нащупал нить, связывавшую душу Криспина со зрительным стеклом, в которое смотрел Дугхалл, и направился вдоль нее.
Глава 5
– Побыстрее, Даня, – сказал Луэркас. – Нехорошо, если ты будешь тащиться позади меня во время нашего триумфального возвращения в деревню. В конце концов ты моя мать… А мы с тобой знаем, как карганы почитают матерей.
Они ехали на гигантских лоррагах, принадлежащих к крупной и очень опасной разновидности хищных обитателей тундры, постоянно нападавших на карганов по всему пространству Веральных территорий. Луэркас заманил двух зверей в Инканмереа, подземную цитадель Древних, находившуюся неподалеку от деревни карганов. Когда хищники опасливо спустились по ступеням в огромный сводчатый зал, они имели вполне обычный для этих тварей размер. С помощью одной из магических машин Древних, способной красть энергию душ карганов и их жизней, Луэркас преобразил зверей заклинанием, позволившим ему увеличить размеры чудовищ и подчинить себе их волю. Впрочем, лорраги по-прежнему остались злобными тварями, но теперь они ничем не могли повредить Луэркасу и Дане.
– Именно этого мгновения ты и ждала, женщина, – добавил Луэркас. – Откуда такое уныние?
Даня молча кивнула ему. Теперь она редко заговаривала с Луэркасом. Он с радостью выворачивал наизнанку все ее слова, унижал и оставлял в дураках. Впрочем, он никогда не позволял себе ничего подобного, если кто-нибудь мог услышать их, ибо его планы в отношении карганов требовали, чтобы он и она не просто завоевали любовь этих мохнатых Шрамоносцев, но сделались богами племени. Тем не менее, когда они оставались вдвоем, Луэркас безжалостно попрекал ее слабостью, трусостью, неспособностью предвидеть события, слабыми магическими способностями и всем, что только мог придумать, – тем самым он в который раз напоминал ей о том, что, невзирая на внешний вид, хозяином положения в действительности является он.
Даня посмотрела на него. Луэркас уже казался двенадцатилетним, хотя родился он всего лишь полгода назад. Золотистые волосы его спускались на спину короткой косой, а голубые глаза невинно взирали на нее. Он был прекрасен. Более красивого мальчика она не встречала за всю свою жизнь, но Даня ненавидела это порождение собственной плоти столь глубоко и яростно, что не могла бы даже подыскать подходящих слов, чтобы описать свои чувства. Во сне она видела, как растерзывает его, а просыпаясь, плакала, обнаружив, что Луэркас жив. Даня утешала себя тем, что она поклялась отомстить ему – в тот самый день и час, когда заново дала обет покарать Сабиров и свою собственную Семью, Галвеев. Ради этого она принесла в жертву своего сына, и если душа Луэркаса захватила его мертвое тело, кровь невинного младенца не позволит злобному магу остаться безнаказанным.
Они ехали сквозь заросли огонь-травы, пестревшей дивными распустившимися цветами. Если бы она стояла на земле, растения укрыли бы ее с головой. С тощей спины лоррага она видела колышущееся впереди море цветущих фуксий.
– Ну, Даня Два Когтя, готова ты сделаться богиней? – спросил Луэркас.
Она промолчала.
Повернувшись, Луэркас посмотрел на нее. И вдруг она ощутила, что взгляд его начинает давить на нее, приобретая осязаемую тяжесть. Горло ее стиснуло – сильнее и сильнее. Воздух более не вливался в ее грудь, и она захрипела. Невидимые пальцы сдавили гортань, она вцепилась в собственную шею руками и, открыв рот, попыталась вдохнуть, но не смогла.
