Тайнознатицы Муирвуда - Уилер Джефф (книга жизни .txt) 📗
Сердце Майи сжалось от боли, на глазах выступили слезы.
— Она отдала свою жизнь и счастье за тебя, — сказала жена альдермастона таким голосом, словно у нее перехватило горло. — Пусть тебе кажется, что ты здесь не к месту, но на самом деле только здесь ты и должна быть. Наши девушки стали твоей семьей. Ты — старшая из всех, а они — твои сестры.
Майя быстро вытерла глаза. Она не любила плакать, но бабушка учила ее принимать собственные чувства, не пытаясь отторгнуть и изгнать их. А поскольку отец всегда требовал обратного, наука эта давалась Майе нелегко.
— Кажется, Сюзенне я не понравилась, — тихо сказала Майя, наблюдая, как высокая девушка ходит между столов, подбадривая старательных учениц. — Она меня боится.
Жена альдермастона похлопала Майю по руке и благоразумно промолчала.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Сад королевы
С восходом солнца начиналась другая жизнь и другие уроки. Первым уроком шли иностранные языки, и хоть Майя старалась держаться в тени, учитель-дагомеец ее узнал. Обрадовавшись возможности бегло поговорить на родном языке, он тотчас же заговорил с Майей быстро и воодушевленно. Майя отвечала так кратко, как только могла, однако ее познания в дагомейском сразу же стали очевидны. Учитель многословно расхваливал ее перед всем классом, а она лишь моргала. Мейг смерила ее завистливым взглядом, сузила глаза и, прикрывая рот рукой, зашептала что-то другой тайнознатице — что-то наверняка нелестное для Майи.
На уроке иностранных языков Майя познакомилась и кое с кем из юношей. Фамилии некоторых Семейств она помнила с детства, однако знакомых лиц среди учеников не оказалось. Был в классе один парнишка, который далеко опережал сверстников и явно изнывал от того, как медленно шла учеба. Будь Майя поуверенней в себе, она обязательно спросила бы, как его зовут.
Девушки занимались вместе с юношами только на уроках иностранных языков, после чего юноши на остаток дня удалялись в клуатры заниматься чтением и гравированием. Урок вышивания оказался невероятно скучным, зато стрелять из лука Майе понравилось. Занятия правом, медициной и историей тоже оказались небезынтересным времяпрепровождением.
После окончания уроков ученикам дозволялось гулять по аббатству и делать что душе угодно, если только погода к тому располагала. Дни стояли короткие, и порывистый ветер нес обещание проливного дождя. Выйдя из класса, Сюзенна пошла рядом с Майей. Под сенью деревьев Майя разглядела группку юношей — они явно дожидались девушек.
Мейг немедленно заулыбалась и принялась перешучиваться с парнями. Потом она обернулась к товаркам.
— Сюзенна, ты идешь? Или так и будешь весь день возиться с нашей беспризорницей?
Это была жестокость, и жестокость расчетливая. Сюзенна смутилась и покраснела. Ее дожидались друзья, однако тон Мейг не оставлял сомнений: Майю приглашать в компанию никто не собирался.
Майя коснулась руки Сюзенны.
— Иди к ним, — тихо сказала она. — Я так устала, что лучше прогуляюсь в одиночестве. Ты весь день обо мне заботилась — спасибо тебе.
Сюзенна колебалась, между бровей пролегла складка. В душе девушки шла борьба.
— С вами ведь ничего не случится? — неуверенно спросила Сюзенна.
— Не волнуйся, она о себе позаботится, — едко заметила Мейг. — Ну, идем же! Скоро стемнеет. Дни нынче так коротки…
Майя улыбнулась, похлопала Сюзенну по руке, развернулась и пошла прочь. Щеки у нее горели от унижения.
— Она что, правда королевская дочка? — негромко спросил у нее за спиной кто-то из юношей.
— А как же, — хитренько ответила Мейг. — Я вам сейчас расскажу. Сюзенна, ты идешь?
— Бедняга, жаль мне ее, — сказал другой.
Майя не сбавила шаг — ей так хотелось поскорее уйти из-под их взглядов. К юным люди бывают особенно жестоки, поняла она. Она испытала на себе жестокость леди Деорвин, своей мачехи, и жестокость своих сводных сестер, однако в аббатстве ожидала чего-то иного. Трудно было поверить, что одни и те же люди могут взывать к Истоку, зная, как чутко отзывается он на мельчайшие движения души, и одновременно так бездумно ранить других.
Майя вздохнула. Она вынесла все издевательства, которым подвергала ее леди Деорвин с дочерьми. Что по сравнению с этим шпильки Мейг? Пусть подкалывает сколько угодно; она, Майя, не станет мстить. А со временем, быть может, ей удастся завоевать доверие Сюзенны.
От этого решения ей стало легче, и, не вспоминая больше о том, как ее встретили ученики, она пустилась исследовать аббатство. Распахнув глаза, она жадно вбирала его облик, проступавший из-под неуклюжих лесов. Как бы ей хотелось, чтобы леса эти исчезли и аббатство предстало перед ней в своем первозданном виде! Промелькнуло воспоминание: вот она поднимается по лесам аббатства в городе Ростик, что в Отландии. Ступая по мягкой траве, она вспоминала аккуратные мощеные улицы Ростика, узкие, запруженные толпой, и все же удивительно чистые. Сколько же стран прошла она, прежде чем попасть в аббатство, сколько одолела опасных перевалов, штормов, морей и лавин…
Она вошла в Сад сидра, где кружилась, опадая, в морозном воздухе желтая листва, и пошла по раскисшей земле, на которой местами еще виднелась трава. С улыбкой она подумала, что идет словно бы среди привидений. Вдыхая терпкие запахи предзимья, она касалась серых ветвей, вела пальцами по шершавой коре. Одиночество ее не тяготило. Побыть наедине с собой было даже приятно.
Пройдя сад насквозь, она обошла ту часть аббатства, где собирались ученики, и, сделав крюк, вышла к прачечной. В этот час там не стирали — прачки работали по утрам. За навесом, укрывавшем прачек от непогоды, расстилалось пурпурное поле. В цветах стояли на коленях двое работников и срезали ножиками тонкие веточки. Чтобы рассмотреть происходящее, Майя подошла ближе и, к своему удивлению, в одном из работников узнала бабушку.
Сабина и ее молоденькая напарница, обе в запятнанных грязью фартуках поверх платьев, тихо переговаривались между собой. Завидев Майю, Сабина тепло улыбнулась и встала.
— А вот и ты, — сказала она, отряхивая руки и фартук. — Что, уроки кончились?
— Да, — ответила Майя и обняла бабушку.
— Я тебе кое-что хочу показать, — сказала Сабина и повернулась к своей напарнице, которая так и осталась стоять на коленях. — Спасибо, Сибил. Я очень благодарна тебе за то, что ты нашла время научить меня своему ремеслу.
— Рада служить, моя госпожа.
Сабина взяла Майю за руку и куда-то повела.
— Она знает, кто ты? — тихонько спросила Майя, оглядываясь через плечо.
Сабина молча покачала головой и указала на обнесенный стеной участок прямо перед ними.
— Что это? — спросила Майя. Стена густо поросла плющом, под которым почти не было видно камня. Она была высока, но с одной стороны над ней нависало нечто вроде крыши. К уголку с крышей вела тропинка, по которой и шли Майя с Сабиной.
— Это построили по просьбе твоей матушки, — сказала Сабина, кивнув на стену. — Здесь она разбила собственный садик. Его называют Садом королевы. Она не допускала туда никого, кроме садовника. Это было ее прибежище. Ее тайный уголок.
Подойдя ближе, Майя разглядела за завесой плюща грубую деревянную дверь и ощутила присутствие яр-камня. При ее приближении глаза яр-камня загорелись предупреждающим огнем. Майя ощутила укол страха.
— Ты ее крови, и тебе он покорится, — сказала Сабина. — Она создавала этот сад в надежде на то, что однажды ты тоже приедешь в Муирвуд и будешь здесь учиться. Она часто приходила сюда и часами сидела в саду, думая о тебе.
Сердце Майи сжалось от печали, но напоминание о материнской любви согревало девушку. Отыскав взглядом вырезанную в камне рожицу сбоку от двери, она коснулась ее мыслью, успокаивая. Камень со скрежетом пополз в сторону.
— Входи, — сказала Сабина, толкнув дверь.
Из-за двери хлынул аромат цветов, воздух наполнился тончайшим благоуханием. Сад был ухожен и прекрасен: низкие каменные скамьи, каменные чаши, скрадывавшие однообразие рельефа, роскошные деревья и аккуратно подстриженные изгороди. И повсюду — цветочные вазоны с розами, в каждом — своего сорта.
