Город богов - Суренова Юлиана (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Наделенный даром на миг склонился пред изображением в низком поклоне, затем, воздевая вверх руки, воскликнул:
— Госпожа Кигаль! Приди на зов своего верного слуги! Я готов пройти испытание! Теперь я на все готов!
Он замер, ожидая, когда великая богиня откликнется на его зов.
Ярид даже не пытался защитить свою душу молитвами-заговорами, отдаваясь всецело в руки своей повелительницы, не оставляя себе пути назад, не допуская даже мысли о бегстве.
Время шло. Но ничего не происходило.
— Госпожа Кигаль! — слепая решимость сменились мольбой и неожиданно начавшей нарастать в душе ненавистью.
— Ты напрасно ждешь, — по зале разнесся громовой глас, замораживавший сердце, заставлявший в страхе трепетать душу.
— Кто здесь? Кто Ты? — Ярид отпрянул от фрески, чьи покрова вдруг заструились, перетекая, теряя прежние очертания, но не спеша обретать новые.
— Она не поможет тебе. Она отказалась от тебя, бросила на произвол судьбы, сделав оправданием своего предательства какое-то там испытание.
— Но я верой и правдой служил Ей столько лет! — в отчаянии Ярид упал на колени. Он чувствовал, как ярость заполняет его всего своими иссушающими волнами, но был не в силах помешать ей получить полную власть над мыслями и чувства.
— Забудь о Ней! Откажись, как Она отказалась от тебя! Ты мужчина, а не подобная Ей жалкая потаскушка! Тебе нужен другой покровитель, который понимал бы устремления твоей души и не отказывался от помощи в решающее мгновение, — голос менялся. То он был грозным, нетерпящим возражений, исполненным силы и ни с чем не сравнимого могущества, то мягким, полным сочувствия и заботы.
— Да! Да, — вскричал маг, наконец, поняв, кто откликнулся на него зов, — господин Нергал! — произнося заклятое имя Губителя, он испытывал не страх, а радость, даже торжество, когда ему удалось совершить то, что было не под силу никому многие тысячи лет — призвать повелителя погибели. — Я готов на все! Я готов верой и правдой служить Тебе, Тебе одному!
— Хорошо, Ярид, очень хорошо, — зашептал голос грозного невидимки. — Еще один шаг. Впусти меня в свой мир.
— Но как?
— Это должно быть ведомо тебе… Найди путь… Я жду… — слова звучали все тише и тише, пока не затихли совсем, словно произносивший их отошел назад, за грань миров.
— А-х, — в ярости Ярид с силой стукнул кулаками по камням, покрывавшим пол, заскребся, словно попавший в ловушку зверь, не замечая, что ломает ногти, не видя следов крови. — Черные легенды! Они нужны мне!…Это должно быть там! — шептали его губы.
— Почему ты не сопротивляешься? — задыхаясь от ужаса перед тем, что вот-вот должно было произойти, вскричал Ри, обращаясь к Ларсу.
Юноша молчал, и вместо него ответил Ярид.
— Он не может! Он бессилен передо мной! — вскричал он. — Ибо сила, вся сила этого города, и даже та, что живет в нем, принадлежит мне, лишь мне одному, властью священного талисмана! — в его глазах зажглось безумие.
Зала стала наполняться черным мерцавшим свечением, руки мага раскинулись, словно стремясь заключить мрак в объятия, затем стали сходиться, собирая его в шар, в котором бушевала буря, сверкали молнии и свистел ветер.
Однако, внезапно, когда, казалось, что до конца мира остается лишь миг, наделенный даром остановился. Его взгляд упал на Ри. Затем обратился на Ларса. Вновь вернулся к караванщику.
— Я расправлюсь с тобой потом. Ты ведь никуда не убежишь… — усмехнувшись, проговорил он. — Есть кое-что поважнее… Почему-то я уверен, что у вас есть то, что мне нужно, — он скосил взгляд на застонавшую, приходя в себя, Сати, которая, держась рукой за ушибленный затылок, с ужасом глядела на мага. Встретившись глазами со взглядом Ярида, она, заплакав, отползла назад, прижалась спиной к стене. Девушка пыталась отвернуться, но не могла, словно кто-то удерживал ее за подбородок.
— Та-а-к, — протянул он, хищно улыбаясь, — значит, твой приятель помощник летописца… А летописец знает все, что происходит в караване… Очень хорошо… Прости, красавица, но в твоей головке больше нет ничего, что бы заинтересовало меня. Я, конечно, понимаю, что прикосновение не дает того обилия впечатлений, как проникновение в память, однако, тебе придется удовлетвориться этим… Во всяком случае пока… — он повернулся к караванщику. — А вот тобой я займусь в полную силу… Не смущайся столь большим вниманием к такому ничтожеству, коим ты являешься. И… И вот тебе совет: не сопротивляйся. Так будет лучше. Для тебя.
Нечто невидимое, липкое и цепкое, как паутина, начало обволакивать голову юноши, заползло под веки, не давая им смежиться, сшило прочной портняжной нитью губы, запустило свои лапки — щупальца в уши и нос… В последний миг, уже чувствуя, что вот-вот провалится в бездну, Ри вспомнил совет горожанина: читай молитву… Ему больше ничего не оставалось. И вот в разуме зажглись, словно лампады с огненной водой, запечатлевшиеся в памяти навечно слова-символы:
"Бог мой защитник, давший дорогу
Светлому духу, веру душе,
Чтоб поклоняться в вечности богу
Даже из мира к смерти ушед.
Бог моя сила, бог моя память,
Будь со мной рядом в миг тишины,
Дай прикоснутся к счастью устами,
Полня надеждой последние сны.
Бог судея мой, будь милосерден,
Пусть испытания знают конец,
Немощен буду ль, слаб я иль беден —
Душу мою сохрани, мой Отец…
Юноша с облегчением вздохнул, чувствуя, что паутина начала рваться, соскальзывая, освобождая сознание и тело.
Однако стоило ему увидеть торжествующее лицо мага, нависшее над ним, словно небо над землей, как он понял, что его радость была преждевременной.
"Ты сохранишь себя… — всплыли у него в памяти слова Ларса. Теперь он понимал, что собирался сказать горожанин — себя, но не тайну!
— Ну вот и все! — с шумом выдохнул старик. — Глупые караванщики! Если они хотели держать все в секрете, то должны были выжечь знание из своей памяти каленым железом!
— Но я ничего не знаю! — вскричал юноша, которому было нестерпимо больно думать, что, пусть не желая того, пусть находясь во власти мага, но он стал предателем.
— Конечно, — по залу разнесся громкий смех. — Но твой учитель! Он знал все! И он говорил с тобой, был рядом с тобой. Ты видел его глаза, в которых было написано все, словно в книге. Ты не способен самостоятельно воскресить в себе память об этом. Но мне… Мне это под силу! Теперь я знаю, что мне делать! Да славится великий и грозный господин Нергал! — твердой решительной походкой, не торопясь, стремясь отметить и прочувствовать важность каждого мгновения, он подошел к древней фреске, изображение на которой совсем пропало, сменившись переплетением тусклых мрачных цветов, отблесков огня и дыхания мрака.
