Город ящеров (СИ) - Багирова Марина (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
Выслушав доклад Гажди, Руанн долго не мог прийти в себя. Требовал доказательств, и сыщик их предоставил. Будь девчонка под рукой — Руанн бы ударил. Но она не просто не была под рукой — её нужно было ещё вернуть.
Руанн не знал, что собирается с ней делать. Главное — Венилакриме с ним. А дальше… он придумает, ему просто нужно осмыслить ситуацию.
Завтра… А сегодня он вернётся домой и снимет с неё одежду. Медленно снимет, так, как ему захочется. И всё остальное тоже будет… как ему захочется.
Злость понемногу стихала. Он потому и уехал — не хотел, чтобы Лин видела его в столь тяжёлый для него момент. А вернётся — всё будет хорошо, он возьмёт себя в руки, как делал на протяжении десятилетий.
Руанн смотрел на город, и разные мысли лезли в голову. О себе, о будущем — её и собственном. О том, почему даже виду не подал, что знает? Почему скрыл? Почему вёл себя так сдержанно, в то время как убить хотелось…
Великий судья устало закрыл глаза и потёр переносицу. Хвост отделился от хребта, удлинился и медленно рассёк воздух.
«Кого ты обманываешь, Руанн? Кого ты обманываешь? Она тебе нужна».
***
Час я отлёживалась в горячей воде. Ещё час — выбирала ночную одежду. Руки тряслись. Я ощущала себя собакой, которая пытается угодить хозяину, но продолжала искать «правильную» рубашку в надежде, что это смягчит жестокого… ящерра.
Отключилась быстро. Всё-таки мне укололи надёжную гадость.
Проснулась оттого, что кровать прогнулась. На живот легла настойчивая ладонь, и меня резко потянули в сторону. Спиной я оказалась впечатана в Руанна. Его рука — на животе. Он всё подтягивал ткань вверх, от такой настойчивости хотелось заскулить и одновременно податься навстречу.
Он навис сверху. Затем — резко поцеловал. Грубо, настойчиво… Руки вцепились в мою рубашку и быстро её сняли.
Зря, я ведь так долго выбирала…
***
Следующее утро было посвящено размышлениям. Против ожиданий, Руанн не уехал в Маятник. Он спал рядом, подложив руку мне под голову.
Я рассматривала его тело, с удивительной чёткостью осознавая, что это он отдавал приказ уничтожить Мыслите. Он же — тот, кто «приглашал» моего отца в Гнездо. Они разговаривали, и славный инквизитор даже не догадывался, что у Лакона есть дочь, которая через много лет, лёжа с ним в одной постели, будет хладнокровно замышлять его убийство.
Эта ночь многое прояснила. Я поняла, что убью его. Я, Венилакриме Лакон, убью судью Руанна, обманом заманю на Переправу и потом до скончания дней буду сожалеть об этом. Но если я этого не сделаю — до конца жизни стану зависимой от его капризов. Ничто не помешает ему однажды изменить своё мнение, поддаться самым низменным желаниям.
Руанн резко открыл глаза, как будто прочёл мои мысли. Я съёжилась, но взгляда не отвела. Едва удержалась от соблазна закричать — хочу к Переправе. Но нельзя, рано ещё…
— Я уезжаю, Лин… — сказал он без какого-либо вступления.
Я заставила себя успокоиться. Спросила осторожно:
— Надолго?
— Нет, — он поднялся, сел на постели, свесив ноги вниз, — на неделю.
— Когда уезжаешь? — я осторожно прикоснулась к его спине.
— Ещё не решшшил. Думаю, через несколько дней, — он нервно повёл плечом, так, что я сразу отдёрнула руку. — Может, завтра.
Если бы он мне всё рассказал! Признался, что я — ящеррица, и что он причастен к разрушению Мыслите. Если бы объяснил, раскрыл все карты. Кто знает… А так… Он вынуждал меня действовать быстро.
— Я хочу к Переправе.
Руанн резко повернулся в мою сторону. Так резко, что я сразу поняла — знает. Он знает, что я хочу его убить. Но затем его тело, будто поддаваясь нечеловеческим усилиям, расслабилось. Великий судья Руанн улыбнулся. Нет, не знает.
Одним коротким движением он притянул меня к себе. Обхватил за талию, положил голову на сгиб локтя. И поцеловал.
Я затихла. Этот поцелуй почему-то был неприятен. Наверное, потому, что не хотелось получать ласки от мужчины, смерть которого уже давно была распланирована в кабинете Виры.
Так же внезапно, как и схватил, он выпустил меня из объятий. Поднялся с постели.
— Хорошшо, — сказал, двигаясь к двери. — Мы поедем к Переправе. Назови дату.
Я зажмурилась. И поняла, что не могу произнести ни звука. Я увидела себя со стороны — растрёпанная девушка, постоянно сглатывающая, с расфокусированным взглядом. Девушка, наверное, понимала больше, чем я.
— Я подумаю…
— Хорошшо… думай, — и вышел, оставляя меня одну.
Я ещё долго сидела в одной и той же позе, удивляясь самой себе. Я не могла, не могла назвать дату! Сделать это — означало принять смерть Руанна не как абстрактное будущее, а как скорую реальность.
***
Остатки КМВ успешно выветрились. Руки больше не дрожали, но в мыслях по-прежнему царил бардак. Я обдумывала идею отправиться на Переправу через две недели, после возвращения Руанна с поездки. Какая разница — неделей раньше, неделей позже.
— Что же я делаю?!
Я зарылась лицом в подушки и завыла. Неделя-две? На что ты надеешься?!
Руанн уехал на целый день. Вернулся вечером. Я услышала звук подъезжающей машины и, повинуясь вбитой в голову привычке, выбежала его встречать.
Снега уже давно не было, но весна по-прежнему удивляла ненормально низкой температурой. Я вдохнула вечерний запах. Сумерки медленно сползли на распускающийся сад, на подъездные дорожки. В воздухе витал аромат свежести — настоящей, лесной. Ещё бы, вокруг столько деревьев!
Я остановилась на ступенях, в который раз сравнивая себя с собакой. Жду, жду, желая вылизать тапочки хозяина. А вот и он, мой повелитель, — дверь открывается.
Улыбка появилась… и так же быстро растаяла. Руанн вышел из машины не один, вслед за ним — молодой мужчина лет двадцати пяти: земной, высокий и смазливый. Видимо, нахальный, хоть и пытался это скрыть в присутствии Руанна.
— Проходите, Шштило, — скомандовал Руанн, вальяжно направляясь к дому. Паренёк, заставляя себя не пялиться по сторонам, последовал за судьёй.
Оба приблизились ко мне. Приветливый свет из дома причудливо разрисовал мою кожу: на одной щеке я чувствовала тепло от жарких ламп, на другой — уличный холод.
Мне стало стыдно — за отсутствие красивой одежды, за неуложенные волосы, простенькую обувь.
— Шштило, познакомься с моей привлечённой, Венилакриме. Венилакриме, это Шшштило Лукачев, он, — Руанн бросил на меня испытующий взгляд, — главный работорговец Гнезда, недавно взошшшёл на пост после смерти отца.
Тот, кого назвали Штило, вежливо кивнул.
— Это честь для меня…
Руанн задумчиво воззрился на гостя. Улыбнулся и лишь тогда посмотрел на меня. Наверное, моё лицо побелело. А может, всё дело в нервно сгибаемых-разгибаемых пальцах…
Я знала, кто он. Все знали, чем занимается семья Лукачевых, в особенности — отец семейства.
— Проходи в дом, Венилакриме, — пристально всматриваясь мне в лицо, приказал Руанн.
Это был самый настоящий приказ. Первый. От него — мне. Не было времени на размышления, всё потом. Я развернулась и, не глядя на двух мужчин позади, пошла в дом.
Знакомый холл. Знакомое лицо Возницы… но всё другое. Сын главного работорговца Гнезда — в моём доме.
В моём доме?
— Возница, — Руанн обратился к женщине, стоявшей на почтительном расстоянии, — накрой для нас стол во второй каминной. На троих…
— Руанн, я не думаю… — я попыталась протестовать.
— Ты останешься, Лин… — резко оборвал Руанн. — Ты останешься! — и взгляд. Пристальный, утвердительный взгляд.
Я сцепила зубы. Во мне наконец-то проснулась другая Венилакриме. Та, что, будучи командиром отряда, подобно коршуну, внимательно следила за подготовкой всех операций, прогнозировала возможные исходы и возвращалась домой с победой. Та самая, которой хватило смелости взять судью Руанна в плен. То было плохое решение, кто ж спорит, но всё равно оно было смелым.
Эта Венилакриме скалила зубы в ответ на приказы. Ей не нравилось чувство беспомощности. И она скалилась ещё сильнее… потому что была беспомощна.
