Империя звёзд - Бэрд Элисон (читаем книги бесплатно TXT) 📗
— Аурон говорит, что в разных мирах они принимали разный облик. Его предкам они явились в виде драконов.
— Это правда. Какова их собственная, истинная форма — не знает никто. Они никогда ее не открывали, и мертвых своих они не хоронили в могилах, как люди.
— А ты что-нибудь находил такое, чтобы хоть предположить, как они выглядели? — с любопытством спросила Эйлия.
— Пока нет. Однажды на маленькой одинокой планете я нашел останки, которые могли бы принадлежать архонам: множество больших саркофагов с надписями на элейском, а внутри них — огромные скелеты, в два раза больше человеческих. Но из надписей я понял, что это просто люди, поселившиеся на планете в незапамятные времена, и у них тела увеличились постепенно из-за низкой гравитации планеты.
— Великаны! Настоящие великаны! — Эйлию вдруг пронзило желание видеть, знать. — Так ты не просто эти годы прятался, ты еще и исследовал!
Он бросил на нее острый взгляд.
— Дорогая моя принцесса, я вынужден был скрываться всю свою жизнь! Моей матери пришлось скрыться, чтобы родить меня, — из страха, что лоананы ее убьют, чтобы помешать ей.
— О нет! Они не стали бы…
— Вероятно, нет, но она этого боялась. И они бы меня у нее забрали — в этом я не сомневаюсь; нашли бы способ изолировать меня и ограничить мои силы. Некоторые из немереев Тринисии прямо хотели, чтобы меня убили. Ана не допустила этого, но и свободы у меня тоже не было.
— А потом появился Двор Андариона.
— Моего отца… — Мандрагор задумался. — Он страшился меня и ощущал свою вину за то, что любил мою покойную неоплаканную мать. Мы никогда не были близки, хотя я изо всех сил старался ему угодить: все мои великие деяния были ради него, но без результата. Я должен был называть его «сир» — как все прочие, — но так как это слово может означать и «отец», я не особенно возражал.
Мандрагор замолчал, и лицо его замкнулось, будто он сказал больше, чем собирался.
Эту историю Эйлия знала почти всю свою жизнь. И сейчас ей представлялся случай узнать больше, узнать то, чего не знали рассказчики.
— Так почему же ты пошел против него?
— Никогда я не шел против своего отца! Я действительно не знал, что со мной происходит, — меня мучили ужасные сны, и некоторые даже думали, что я схожу с ума. Но я понятия не имел, что мои настроения сказываются на погоде или на посевах. Мои лоананские силы проявились лишь много позже. А потом энергии, которые я бессознательно освобождал, стали тревожить ветер, облака и реки. Мне снились кошмары, что я дракон, что я терроризирую округу. По крайней мере я думал, что это были кошмары: я не знал, что образы, вспоминаемые мною после пробуждения, на самом деле — воспоминания, что во сне я покидал замок и становилсядраконом. Во мне было два существа, и дракон — это была форма, которую обретали самые глубокие мои страхи, но я не знал, что я на самом деле был бушующим чудовищем своих кошмаров. Когда мне сказали, что снившиеся мне нападения на деревни бывали на самом деле, я решил, что должен как-то установить контакт с диким разумом этого дракона.
Эйлия слушала как завороженная. Очень убедительно звучал его голос, и Эйлия не сомневалась, что он говорит правду — по крайней мере то, что сам считает правдой, — а не открытую ложь.
— Элиана узнала, что происходит, и поняла, что во мне проснулись способности матери. Когда об этом услышал Браннар Андарион, он решил, что я делаю это нарочно, — продолжал Мандрагор. — Он всегда боялся меня и был, я думаю, рад поводу обрушиться на меня — уничтожить меня наконец. После знаменитого боя в пещере с Андарионом и Ингардом я, очевидно, бессознательно превратился в дракона, когда упал в воду раненный. Дракон может задержать дыхание почти на час — этого хватило, чтобы мой отец решил, что я утонул. Когда я пришел в себя, то понял только, что лежу на берегу подземного озера и кровь хлещет из раны на шее. Она была глубокой, но не смертельной, и я побрел по подземельям в замок, только чтобы найти его опустошенным и верных мне людей — убитыми. Я кое-как добрел до покинутой больницы, где смог перевязать рану, но покидать пределы крепости боялся и несколько недель прожил один в этих заброшенных руинах. Точно как в моем зимбурийском детстве, только хуже, потому что на этот раз на меня напали те, от кого я ждал награды.
Как только у меня хватило сил, я добрался до эфирного портала — их довольно много осталось в Маурайнии, — и хотя они все были закрыты, я овладел искусством их открывать. И сбежал с Меры.
— Но ты вернулся.
— Да, через много лет. Я видел падение Лиамара и начало Темных Веков. После этого я возвращался на Меру лишь от случая к случаю, присматривать за учеными Запада — в особенности за легендами о Тринисии. Будучи драконом, я накопил груды сокровищ в других мирах и использовал их, когда мне нужны были богатства на Мере. Каждый раз, посещая планету, я принимал чуть иной облик, становился новой личностью. И тщательно следил за тем, чтобы старить себя иллюзией с течением времени.
— Мне вспоминается история, — задумчиво проговорила Эйлия, — о маракитском дворянине Властелине Драко, который не старел. Однажды он исчез из своего замка, а через шестьдесят лет его узнала старуха, которая видела его еще девочкой. Она клялась, что властелин ни на день не постарел, Пошел слух, что этот Драко был алхимиком и открыл эликсир вечной молодости.
— Да, наверное, иногда я бывал небрежен, — признал Мандрагор.
— И еще же есть призрак Академии…
— А это совсем другое дело! Призракам полагается столетиями околачиваться в одном и том же месте. Легковерные считали, что я — призрак, а скептики вообще отрицали мое существование. Пока Элиана не обнаружила меня в развалинах моего прежнего замка, ни одна душа на Мере не знала, что я до сих пор жив. Когда стало ясно, что она не таит против меня зла и верит моему рассказу о том, что случилось давным-давно в Маурайнии, я обрадовался, что одним врагом у меня меньше.
— А потом появилась я.
— Да. Жрецы, которые меня вырастили, вечно пугали меня рассказами о великой ведьме-королеве, что однажды придет меня уничтожить. Они верили, что моя мать была демоном какого-то рода, и говорили, что раз я — отродье демона, то буду ненавистен тебе, и ты возжелаешь моей смерти. Ты была монстром моих детских кошмаров.
— Ужас какой! Мне очень жаль.
— А тебе такую же ложь говорили обо мне, не сомневаюсь. Со временем мои детские страхи прошли, но я знал, что ты — создание архонов. Как же я тебя возненавидел! Твоего рождения ждали, его праздновали, тебя осыпали дарами и любовью. Я решил украсть тебя у тех, кто хотел вылепить твою жизнь по своему вкусу, — вот как Ана забрала меня у ковена Валдура и освободила меня от их интриг. Вот тогда я встретил Синдру, которая хотела того же.
«Значит, Синдра все эти годы была предательницей!»
— Рассказывай дальше, — попросила Эйлия.
— Твоя мать узнала о нашем заговоре — очень острое у нее было архонское чутье. Она скрылась на звездном корабле, не желая более подвергать свое дитя опасности. Что с ней случилось, принцесса, я не знаю — тела ее не нашли. Твое тоже, и я заключил, что вы обе утонули. Но все равно не успокоился.
— И когда ты услышал о Лорелин…
— Естественно, я решил, что это ты. И тот факт, что Ана вроде бы тоже так считала, меня убедил. Я провел вашу компанию в храм, дал вам обнаружить святилище. Если бы зимбурийцы вас поймали, вы бы им сообщили, что Камня давно нет. В тот день будто весь космос собрался на вершине Элендора, и даже имперский дракон прилетел в поисках Трины Лиа, но он допустил ошибку, заснув, охраняя закрытые врата, и я приковал его во сне. Потом эти двое твоих пронырливых друзей нашли меня, когда я отдыхал на своих сокровищах, завладели мечом моего отца и пустили его в ход против меня. Но в результате они лишь унесли пустой ящик, и потому я их не преследовал.
Я увез Лорелин в Элдимию, зная, что Ана вскоре оправится от слабости и пустит по нашему следу Аурона или Стражей. Я решил, что пусть себе считает Лорелин истинной принцессой — тогда мне ничего грозить не будет. Но я даже не подозревал, что Истинная — это ты, не подозревал до тех пор, пока ты не оказалась в месте своей силы, в Халмирионе, а тогда было уже поздно. Ну вот тебе моя исповедь.
