Попытка говорить 1. Человек дороги - Нейтак Анатолий Михайлович (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Но трюки с полиморфностью бледнели на фоне основных усовершенствований. Первое: я мог прятать своё оружие там же, где пребывал мой Двойник – на верхней грани Мрака. И второе: я наделил Мрачный Шест постоянными, активируемыми по команде чарами скорости. В своей базовой форме оружие могло изгибаться, нанося режущие, дробящие или секущие удары, так быстро, что обгоняло звук. Таким образом, с его помощью можно было повторить любимый фокус некоторых земных фантастов. Я говорю про отбивание пуль холодным оружием.
Хотя какое там холодное оружие! По сути Мрачный Шест являлся заклятьем, связанной сложным сочетанием активных форм энергией Мрака. И, в принципе, не так уж сильно отличался от разноцветных рубилок, которыми так ловко машут джедаи. Великое всё-таки дело магия: она может воплотить даже самые невероятные вещи!
Недостатки у Мрачного Шеста имелись ровно те же, что у Мрачного Лезвия, причём со знаком плюс. Энергию из своего хозяина он высасывал ещё быстрее… особенно при активированных чарах скорости. С другой стороны, Двойник служил мне таким могучим энерджайзером, что поток поступающей Силы даже при самом активном использовании Шеста не должен был ослабевать. Опытным путём я установил, что у меня в запасе для сотворения заклятий остаётся ещё около четверти общей мощности потока…
А если расширить канал связи с Мраком, будет оставаться и больше.
- Рин, – сказала мне Наркен, увидев в действии доделанный Мрачный Шест, – ты не думал о возможности зарабатывать своим искусством артефактора?
- Каким таким искусством? Ты шутишь?
- По-моему, это ты у нас шутник, – фыркнула она, подскакивая на полметра. (Как я уже говорил, прозвища вроде Попрыгунья и синонимичные им для тилошей, говоря мягко, не оригинальны. Пусть представители этого вида относятся к прямоходящим млекопитающим, но по внешнему виду они более всего похожи на безухих, чешуйчатых, большеголовых кенгуру… и ведут себя соответственно). – Ты уже дал этой штуке имя?
- Ну да, – машинально фыркнул я. – А в чём…
И вот тут до меня дошло.
Это что же, милостивые государи, получается? Я сделал именной артефакт? Я? Да ещё вот так – походя, чуть ли не на коленке, поработав (без учёта перерывов) всего одиннадцать дней?
- Наркен, скажи честно: ты действительно думаешь, что…
- Говорю, что вижу, – перебила мой лепет Попрыгунья, снова слегка подскакивая на месте и поворачивая голову другой стороной. Совершенно птичье движение. – Между прочим, работа со связанными энергиями считается более сложной, чем преобразования косной материи. Ты, дорогуша, в некотором роде уникум: не умея толком обрабатывать обычные материалы, ухитряешься работать с чистым Мраком, да ещё весьма – кхоп! – результативно. Да!
- Сила есть – ума не надо…
- Однако именной предмет Силы ты сделал. Я уже не первый год считаюсь мастером в своём искусстве, но признаюсь честно: повторить твою работу я не возьмусь. Не потому, что не имею Двойника, и даже не потому, что ты сильнее.
- А почему?
- Я – кхоп! кхоп! – недостаточно искусна. Вот почему.
Я запротестовал. Более из чувства противоречия:
- Но ведь с материей ты творишь такое, что мне нипочём не повторить!
- Вот именно.
Наркен снова развернула голову, одновременно наклоняя её. У тилошей такой наклон обозначает улыбку.
- Знаешь, как артефакторы становятся мастерами? Для этого недостаточно создать именной артефакт. На это вполне способны хорошие подмастерья. Чтобы стать мастером, надо создать такой именной артефакт, который не смогут повторить другие мастера! Я своих коллег, живущих в Ирване, знаю хорошо и сомневаюсь, что ещё кто-то, кроме тебя, способен изваять такое же – кхоп! – жутковатое чудо. Вот и думай.
Мягкий, стелющийся шаг. Скрадывающий. Хищный. Разминка уже позади, и тело поёт, до краёв налитое сдержанной – до поры, только до поры! – энергией. Магия гудит в жилах: низко, мощно, как переменный ток в промышленном трансформаторе.
Выпад!
Ленивый, пробный, он нацелен не на результат, а на проверку противника. На выявление рисунка. Его с лёгкостью парирует почти незаметное движение кисти, в которой зажат Мрачный Шест. Сразу же, без паузы парирование переходит в контратаку – такую же ленивую. Обычный человек (не хорошо тренированный боец и не владеющий "пульсирующим" мышлением маг) мог бы пропустить её, но для меня и Манара этот темп можно считать демонстрационным. Это даже не повторение пройденного, а продолжение разминки – и потому Мрачные некоторое время почти целуются, гладя чёрные бока друг друга без лишней резкости, отводя в стороны угрожающие движения и до срока не меняя даже длины.
Раскручиваю "мельницу". Чёрные крылья Шеста с гудением вспарывают воздух. Не без тайной насмешки посвистывает Лезвие: давай-давай, покажи ещё пару фокусов!
Скорость возрастает – рывком.
Состязаться с Манаром в ловкости я и не думаю. Просто тихо поднимаю темп восприятия. И словно корни пустив в песок, почти не двигаясь с места, но лихорадочно работая руками – атакую. По-прежнему не поднимая ставки, почти не изгибая волей и воображением податливую "плоть" Шеста.
Мой учитель-ученик полностью уходит в защиту. У него нет большого выбора: на открытом пространстве меч проигрывает шесту. Конечно, если не сократить дистанцию… чего владеющий достаточно длинным древковым оружием, если он знает своё дело, не допустит. И я не допускаю. Не даю Манару времени на рывок. Как бы он ни был быстр, а всё же мой Шест чуть быстрее. От стремительных движений лишённого массы, но не лишённого объёма предмета в воздухе висит звук, отдалённо похожий на пульсирующее хлопанье самолётного винта – только куда менее монотонный. Если бы Мрачные были сделаны из стали, грохоту бы сейчас было…
Перетекаю в новую стойку. Левая нога – упор сзади, правая, слегка согнутая, вынесена вперёд. Шест зажат в вытянутых вперёд руках, почти неподвижных. А его концы, оба, выгнувшиеся к противнику гибкими "рогами", хлещут по танцующему Манару с такой быстротой, что даже для моих сильно усовершенствованных глаз размазываются в стремительные серые полосы. Платоновские идеи ударов. Ха!
Но мой ученик-учитель отбивает и это. В туман, в дым, в видение превращается в его руках Лезвие. Он тоже упирается в песок, словно я для него – встречный ветер. В точности такой же, как он – для меня… множество быстрых и лёгких ударов сливается воедино, и со стороны может показаться, что мы давим друг друга неким подобием силовых полей. Сравнение, не такое уж далёкое от реальности…
Удар!
"Похоже, мы добрались до кульминации…"
Взаимной отдачей нас отбрасывает друг от друга на пару шагов. Отбросило бы и больше, если бы не моя попытка обезоружить Манара. Превратившийся в кольцо-ловушку Шест мощно рвёт ко мне Лезвие… но на этот раз, в отличие от предыдущей тренировки, трюк не проходит. Почти мгновенно укоротившись втрое, Лезвие выскакивает из кольца – и, удлиняясь столь же резко, летит остриём ко мне в грудь.
Ошибка. Не остриём. Двумя остриями? О, да это целый трезубец! Причём все его зубы действуют независимо. Похоже, мой учитель-ученик освоил очередной фокус с полиморфностью. Но мне, конечно же, не сказал. В настоящем бою это могло бы стоить мне лишней дырки в корпусе – если бы я не воспользовался волшбой. Но у меня есть запас Силы, поэтому последний зуб превращённого Лезвия не касается моей груди, остановленный шариком вязкой волшебной "субстанции". Точнее, ещё одной разновидностью энергии Мрака, на несколько мгновений сделавшей пространство анизотропным.
Я держу слово и во время тренировок не пользуюсь заклятьями, иначе спарринг стал бы откровенно неравным. Но волшба – дело иное. В сущности, Манар и сам не такой уж плохой волшебник… правда, его волшебство пока что замкнуто на использовании собственной эшидля улучшения и без того превосходных физических характеристик. Мастерство боя, демонстрируемое им, сродни тому, что принесло славу монастырю Шао-Линь или же тому, которое прославило Окинаву. Его стиль не из "мягких" и не из "жёстких", он соединяет и то, и другое – смотря по тому, что в конкретный момент поединка окажется выгоднее.
