Йормундур (СИ) - Азырова Анна (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
— Послушай, Лаувейя, — громко обратилась Блатнайт. — Передай нам Бе Бинн, и мы на время отступим. Надеюсь, моего слова достаточно?
Остманка беззвучно посмеялась. Поймав короткий кивок госпожи, один из караульных пихнул пленницу сапогом, и та со стоном скатилась по лестнице. Подбежавшая Блатнайт бережно взяла женщину на руки, отступив назад к хобеларам.
— Эй, подруга! — уже открыто улыбающаяся Лаувейя поймала загнанный взгляд Бе Бинн. — У меня ещё будут дети. — ладонь нежно легла на живот. — Но они будут наследниками северных кровей. Ну а я возьму, что мне причитается.
Хозяйка махнула прислужникам ворочаться в замок, и, уже переступая порог, вдруг игриво обернулась через плечо:
— Кстати, малыш! Брес тебя предал, а Махун взят в плен. Удачного похода!
Подгоняемый ветром в спину Ансельмо слепо брёл по колено в снегу. После первого часа пути убеждение, что карлик чает ограбить его, как только подкосятся усталые ноги, всё крепчало. Трепыхающийся капюшон полностью застлал глаза. Да и глядеть вокруг было не на что: стоило провожатому удалиться больше, чем на десяток шагов, туман и волны поднимающейся позёмки стирали тёмный силуэт с белого холста. Тем не менее, рыбак, то и дело проваливающийся в сугроб по пояс, точно знал, куда идёт. Он сделал короткую остановку у высокой груды крупных камней, поставленных один на другой.
— Что это такое? — спросил Йемо, перекрикивая свист ветра.
— Каирн. Удивлюсь, если ты ни разу их не видывал, — развёл руками проводник. — Они разные бывают. Некоторым многие тысячи лет. Есть просто кучи валунов. А эти вон врыли в землю стоймя, сверху кладётся плоский, а на нём уже строится пирамида. Каирн укажет, что ты на верном пути. Ну, ежели не тащишься, куда ноги ведут.
Переведя дух, пара направилась дальше. Монаху вспомнилось, как на Аросе он так же изнурительно волок родителей на погост по заснеженному бездорожью. Одному Богу ведомо, как он пережил те дни после нападения викингов. От воспоминаний кровь стыла в жилах больше, чем от лютого холода. Когда столько бед и испытаний позади, душу не сломить каким-то снегом и ветром.
О-о-о вьётся пламень серый, стройный
На-а-ад углём в жаровне знойной.
Ты огонь прыжков, дыханья и тепла.
О-о-ой не жгись ты, будь спокойный.
Чудак затянул очередной заунывный куплет, где ноты дрожали на манер мавританских напевов, которые Ансельмо слышал пару раз от заезжих караванщиков из Кордовского Халифата. Намотав край лёгкой сети вокруг запястья, мужичок достал из жилета простую тростниковую дудку. На протяжную трель легли новые строки.
Пламень нежный, щедрый, жгучий,
О-о-ох не трожь корней живучих!
Ты моей малютке семечко поджарь,
Я-я-языком не жги колючим.
Проводник резко умолк, когда со спины на него налетел заснувший на ходу попутчик. Йемо испуганно разлепил глаза, стряхивая минутное помрачение.
— Эй, малец, тебя я тащить на горбу не подписывался! — огрызнулся коротышка. — Для щуплых чернецов в моём садке маловато места. Ещё проткнёшь своими косточками.
— Прости. От твоих песен меня в сон клонит, а мы к замку даже близко не подошли!
— Выходит, торчащий вон там елдан — это вовсе не смотровая башня?
Подувший ветер разогнал клочья тумана, и на горизонте слабо замрели очертания узкой серой башни и внушительного замкового комплекса позади неё. Сердце Йемо так заколотилось, что к закоченевшим членам вмиг прилило живительное тепло.
— Пойдём, неумёха, — очередной порыв ветра толкнул карлика вперёд, едва не поднимая с земли. — Нам недалеко!
Теперь пареньку пришлось крепко держать капюшон, не отводя взгляда от своей цели. Они несколько отклонились от маршрута, но вскоре вдали обозначилось приметное каменное сооружение, а провожатый ускорил шаг.
— И куда же мы вышли? — прокричал Ансельмо.
— К старому кромлеху. Шагай, не чеши языком!
На последнем издыхании путники продрались сквозь сугробы и шквал к ещё одному памятнику седой старины, куда больше и сложней каирна. Круглый подиум до пояса вышиной сложен из множества обтёсанных с двух сторон гранитных плит, подогнанных стык в стык. Венчает их дольмен или накрытый сверху круг одинаковых монолитов. От вида этого грубого доисторического монумента у монаха побежали мурашки. Рыбак поспешил к тому краю кромлеха, где под землю проваливается длинный тесный коридор с каменной лестницей. Так, дольмен оказался надстройкой над спуском в подземелье. Подойдя ближе, Йемо разглядел на граните наскальную живопись. Глыбы испещрены примитивными рисунками людей и животных, символами и замысловатыми сюжетами. В глаза бросилась особенно крупная фигура большеголового одноглазого существа в венце из дубовых ветвей.
— Это, что, какое-то место для жертвоприношений? — спутник с опаской указал проводнику на роспись.
— Вроде того, — мужичок остановился у спуска, коварно посмеиваясь. — Здесь чествовался Кромм Круах, старый языческий идол. Безбожники-кельты собирались к таким местам силы, гнали скот и привозили урожай за сотни лиг, дабы отметить Йоль и другие празднества бесовскими плясками и оргиями. Одним словом, культурно провести время.
Тут ветер переменился. Мощный порыв так ударил монаху в лицо, что тот попятился назад, закрываясь руками. Но стоило отнять их от глаз, сердце всколыхнула зловещая картина. От башни поднимался столп чёрного дыма, который стелился далеко над долиной, стремясь накрыть и кельтский кромлех. Ансельмо разглядел отблески огня, живо припомнив слова Диан Кехта. За первым шквалом последовал второй, в разы сильнее. Волна смога, перемешанного со снегом, накрыла бы Йемо с головой, если бы не цепкая рука, утащившая его в единственное укрытие. Слетев по ступеням вниз, несчастный грохнулся на землю. Снаружи поднялся неистовый свист, небо заволокло мраком. В темноте послышалось, как пару раз ударило кресало, а затем пространство озарило яркое пламя.
— Жив хоть? На вот, подержи, — карлик передал спутнику занявшийся факел, а сам прошествовал вглубь камеры, где на земле лежала ещё одна гранитная плита, прикрытая берестой. — Здесь есть подземный ход к замку.
Парень отвлёкся на изучение стен овальной комнаты, подсвечивая их огнём. Под кромлехом выстроен второй каменный круг. Те же дикарские рисунки и странные лабиринты из концентрических колец. Замечтавшийся Йемо вздрогнул от грохота свалившейся глыбы. Проводник как нив чём не бывало болезненно потирал поясницу, а у его ног разверзся очередной спуск в глубины.
— Сдаётся мне, сегодня я переработал обещанную плату, — прокряхтел карлик.
Ансельмо выудил мешочек с руной из-под рясы, и шнурок решительно сорвался с шеи.
— Твоей награде цены нет! — помеченный кровью камушек легко упал в ладонь, и хозяин задержал на нём тоскливый взгляд. — Но я готов с ней расстаться, лишь бы снова увидеть Лало. То, что ты или твой двойник говорил о нас с ней… вздор.
Коротыш любовно принял дар из чужих рук, короткие пухлые пальцы по-всякому повертели безделицу, подкинули вверх и вновь поймали в хлопке:
— Лети мой окатыш, бел камешек-гладыш. Пришиби из рогатки ворона за оградкой.
Без лишних слов монах направился к тайному ходу, но не спустился и на пару шагов, как его одёрнули за рукав. Мельком проводник вложил ему в руку нечто увесистое, шершавое и холодное. Йемо всмотрелся в освещённую факелом ладонь.
— В садке всё-таки завалялся один камень, — пожал плечами хитрец. — Я не обманщик и согласен на честный обмен.
— Но ведь это… — за слоем ила открылся резной символ в виде литеры W, насаженной на длинную линию. — Это тоже волшебная руна? Моя зовётся Лагуз…
— А её камень — водосвет, я в курсе. Этот шероховик украшен руной Эар, означающей прах, ибо из праха сотворён человек и в прах вернётся. Небытие предопределяет жизнь, предшествуя ей и её же завершая. Заклинание для Эар — Айлилл Эар Алатор.
