Сказочка дедушки Абдулы (СИ) - Блинников Павел (книги бесплатно .TXT) 📗
Эван смотрел в такие же как у него темные глаза, и ждал пока пацан отведет взор. Обычно на это уходит всего пара секунд, но он продержался почти минуту. Он опустил глаза, и Эван заметил, что при этом его кулаки сжались, а костяшки пальцев побелели. Мальчишке не нравилось, что он проиграл этот поединок. У него было обычное лицо: некрасивое, и даже где-то грубое, но определенно решительное. Хотя на лице уже красовалась пара шрамов, и переносица была перебита, причем не один раз. Эван заглянул к нему в сердце, и увидел там такую непроглядную тьму, что поразился тому, что парень до сих пор жив. Только у Эмета он видел подобное, да и то, тьма пробудилась в его жене после встречи с ним. А у этого мальчишки злоба чуть не выплескивалась наружу. И это было интересно.
— Отведите его в мою машину. — сказал Эван надсмотрщику. Тот молча ходил за антихристом и по лбу с вытатуированным перечеркнутым крестом бежали крупные капли пота. Он тут же пошел за охранниками, чтобы отдать приказ. Эван пошел к машине.
Когда мальчишку вели в машину, он молчал. Эван тоже не проявлял к нему никакого интереса, и только прислушивался к той злобе и страху который вызывал у парня. Он боялся Эвана, и ненавидел себя и его за этот страх. Они приехали в цитадель, и охранники отвели раба в спальню к антихристу. Эван сначала зашел в тронный зал, и отдал распоряжения, чтобы его не беспокоили, а потом последовал к себе. Открыв дверь, он увидел, что парень сидит на его незаправленной кровати, и от грязных джинсов под его задницей осталось серое пятно на белоснежных шелковых простынях.
— Я у тебя поссал. — сказал парень звонким голосом. — Хороший у тебя тубзик. Что там за мужик сидит?
— Один из бывших попов. — сказал Эван закрывая за собой дверь. — И ты можешь положить нож на место, все равно я бессмертен.
— А зачем тогда тебе столько охраны. — улыбнулся парень. — Нет, тут нестыковочка начальник.
— Хочешь, проверь. — пожал плечами Эван. Он не боялся, что парень окажется героем. Слишком много в нем зла.
— Ладно, поверю на слово. — парень достал из куртки небольшой стилет которым Эван чистил ногти, повертел его меж пальцев и положил на столик. Эван уселся в кресло, предварительно развернув его так чтобы видеть собеседника.
— Как тебя зовут? — спросил антихрист.
— Пепе.
— Пепе, а дальше?
— Пепе Длинный Конец если полностью. Но что-то мне подсказывает, что ты меня так называть не будешь. — Эван опустил взгляд на уровень паха. — Нет под штанами не видно, но и ты поверь мне на слово.
— Иди прими душ Пепе, а потом тебе принесут чистую одежду и ты расскажешь мне о себе.
— А что если я не хочу?
— Не хочешь чего?
— Ну мыться, переодеваться и тем более трепаться.
— Если ты сделаешь как я сказал, то тебя накормят, а если откажешься то я убью тебя.
— Да, на таких условиях и в жопу дашь. Ладно, начальник, где у тебя купальня?
Эван показал на дверь слева и Пепе пошел туда. Спустя минуту послышался звук включенной воды. Мальчишка определенно заинтриговал Эвана. Пепе буквально трясло от страха, но он боролся с ним собственной ненавистью. Эван понимал, что в подобном состязании с ним Пепе проиграет — антихрист мог вызвать страх в любом человеке. Быть может только тот молодой герой его не боялся ни капли, но на то он и герой. Но здесь было все совсем по-другому. Ненависть и злоба клокотала в нем, он был рабом, но все еще продолжал сопротивляться.
Пришли слуги вызванные звоном колокольчика и Эван приказал им принести чистую одежду и еду для Пепе. Вскоре тот вышел из душа на ходу вытираясь полотенцем. Одновременно с ним в комнату вошли и слуги. Смуглое тело парня покрывали десятки шрамов, были там даже рубцы от пуль. На спине следы от плетки, на шее шрам от бритвы, такой же на запястьях правой руки. Он посмотрел на пах, и обнаружил, что Пепе действительно заслуживал свое прозвище.
— Что нравится? — спросил Пепе с улыбкой вытирая длинные волосы. Парень не предполагал, что Эван знает, каких усилий ему стоило улыбнуться.
— У меня не меньше. — ответил Эван.
— А я и не сомневаюсь начальник. — он взял у слуг одежду и нарочно стал одеваться не снизу а сверху, трусы и брюки он надел в последнюю очередь, только когда одел носки.
— Ешь. — сказал Эван. Да, в смелости ему не откажешь. Ведь он наверняка знает что обычно делает Эван с такими парнями, и у него еще хватает духу его дразнить, демонстрируя голый зад.
Пепе не стал себя долго упрашивать, и сразу набросился на еду. Он ел быстро, но при этом старался показать, что еда ему не очень нравится. Выходило у него плохо, но Эван опять-таки отметил его дерзость, граничащую с безумием. Ведь можно сказать с вероятностью в сто процентов, что парень не ел ничего вкуснее уже пару лет. А может и никогда в жизни.
Когда Пепе поел, то громко рыгнул и поднявшись с кровати пошел к бару.
— Ты не против начальник? — сказал он, наливая себе виски в стакан. — Я может и мужлан, но когда у меня еще будет возможность.
— Налей и мне. — сказал Эван. Пепе пожал плечами и налил второй стакан. Потом он подошел к антихристу и протянул ему полный стакан. Надо отдать ему должное — рука у него при этом почти не дрожала. Эван взял стакан и чокнулся с Пепе.
— За знакомство Пепе. — сказал Эван.
— За знакомство Эван. — сказал Пепе. Это тоже было необычно. Эваном его в глаза называл только Эмет, и то в самые интимные моменты. А так все величали: владыка, властелин, хозяин и тому подобное. Пепе вернулся к кровати и плюхнулся на нее едва не разлив виски из стакана.
— Расскажи мне о себе Пепе. — сказал Эван сделав глоток.
— А зачем? Ведь ты меня все равно сейчас трахать начнешь. Или это у тебя что-то вроде прелюдии?
— Я не стану тебя трахать Пепе. Я хочу тебя узнать.
— Правда? Как-то, даже обидно. Это что получается я зря жопу мыл?
— Получается. А теперь хватит хохмить — рассказывай.
Пепе в первый раз растерялся. Он-то думал, что точно знает, что теперь с ним будет. Эван его изнасилует, а потом убьет. Примерно такой был план, но если антихрист его не хочет, то может и не убьет? А может это просто такой ход? Так или иначе, выбора все равно нет, придется рассказывать. Вот только правду или выдумку? Он посмотрел на внимательные глаза Эвана, и его передернуло. Нет, такому лучше не врать. А вдруг он мысли читать умеет? По крайней мере, такое про него рассказывают. Он конечно не верил, но вдруг. И Пепе решил, что надо рассказать все. В конце концов он никогда не исповедовался, а так как в бога не верил то и священникам не верил тоже. Но тут другое дело. Исповедоваться антихристу! В этом что-то есть…
Пепе сделал глубокий вздох, привычным усилием воли поборол страх и начал рассказ:
— В общем, мою жизнь можно описать одним-двумя словами. Если одним, то — дерьмо. Если двумя, то — бессмысленное дерьмо. Я родился в Бразилии или семнадцать или восемнадцать лет назад. Точно я не знаю, потому что за последние годы как-то потерял счет времени, по твоей вине кстати. Так вот, родился я в каком-то сраном родильном доме на окраине какого-то сраного городка. Мать моя как мне потом сказали была шлюхой, но я этому не верю. Шлюха слишком достойная профессия для этой суки. Как бы то ни было, она меня бросила, и я попал сначала к приемным родителям, а потом в детский дом. У приемных я прожил три года, а потом им надоело кормить лишний рот. Моя вторая мамаша за это время пару раз опоросилась, и три ребенка они не потянули. Короче сплавили они меня, но я на них не в обиде. Нет сначала был и еще как, но потом, когда сбежал из приюта, первым делом нашел ее милых деток и так их отмутузил что они наверное еще неделю ссали кровью. Ну и попал я в приют. Если ты не был в Бразильском приюте, то ты не знаешь что такое пожрать дерьма парень. Пока я был мальцом, то еще не замечал, но ко мне быстро пришло прозрение, как любила повторять наша настоятельница. Однажды там одному мальчонке крыса отгрызла во сне оба уха, а он не проснулся, потому что мы не спали, а теряли сознание после работы. Рассказывать-то в принципе о следующих десяти годах особенно нечего: работа, койка, пожрал, посрал и спать. Но когда мне стукнуло четырнадцать у меня в жизни в первый раз случилось то, о чем и сейчас приятно вспомнить. Тогда я трахнул одну из монахинь. Она еще молодая была, лет наверное тридцать, так что под юбкой чесалось дай боже. А я тогда был уже не по годам развит — подрачивал в сортире. Хотя так все делали. Вот тогда я кстати веру-то в бога и потерял, когда эта монашка у меня в рот взяла. Ну как она могла этими же губами молитву читать? Что я у нее не первый сомнений не было. Да мне после этого еще несколько пацанов рассказали, как с ней замутили. Ну и тогда я сбежал. А на хрен мне такой дом господа, мать его. И вот через год, или что-то вроде этого ты куролесить стал. Хотя к нам ты так и не заглянул, но армия твоя шороху прилично наделала. Я к тому времени на рынках приворовывал, и мне даже уже кое-кто предлагал в банду вступить. В качестве шестерки правда, но ведь нельзя сразу в короли. Короче жизнь была считай обеспечена, и тут твои бравые солдафоны приперлись. Ну и меня в рабство, хорошо еще что не кокнули. Отвезли меня в Америку, а климат тогда был здесь так себе после бомбочек, не многим лучше, чем теперь, но мне нравилось. Все-таки Америка — мечта любого Бразильского мальчишки. Везли нас на поезде, и там я опять целку себе сорвал, только теперь уже в другом смысле. Я двоих охранников завалил, и удёр. Потом долго по стране мыкался-мыкался и домыкался. Опять в рабство попал, причем теперь уже к серьезным ребятам. А они еще и педиками оказались, так что учти очко у меня уже разработано. Ну сбежал я и от них, да только что толку? Жрать нечего, работы нет, даже украсть нельзя, потому что нет ни у кого ни хрена. А если у кого есть чего, то к таким лучше не подъезжать, они тебе быстро — пулю в лоб, и до свидания. А когда камни с неба падать стали я вообще думал все — амба. Но выжил. Как правда сам не пойму, метеорит-то всего в паре километров от меня упал. Повезло что неподалеку дом был, а в нем подвал, там и схоронился. Ну и к самому интересному подходим. Вылезаю я оттуда, ну из подвала того, и меня хап! И опять в рабство, теперь уже к тебе непосредственно. Вроде все.
