Меч, палач и Дракон - Рау Александр (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Франческо хмыкнул, но под взглядом Патриции осекся.
— Вы устали с дороги, хотите отдохнуть — я покажу вам ваши покои, — графиня поднялась, мягко зашелестев платьем.
Ангела ощутила укор зависти, на ней был грязный женский костюм для верховой езды.
— Там вас ждет и сменная одежда. Моя королева, вы пока не побрезгуете моими нарядами? — Патриция, «Милая Пат», как любил называть ее Риккардо, тонко чувствовала людей, — Я сегодня же пошлю за портными для вас.
— Не, что ты. Для меня сейчас и чистое крестьянское платье — радость, — Ангела улыбнулась, впервые за много дней.
Гийом хотел выйти вслед за женщинами, но Франческо взглядом остановил его. Маг повиновался. Старый рыцарь держал в своих больших сильных руках рыцарство Кардеса и его многочисленную милицию из свободных крестьян и горожан — могучую силу, созданную покойным Риккардо.
Именно крестьяне, взявшие в руки оружие, остановили рыцарство соседних провинций, что во время прошлой войны хотело ударить по Кардесу с Походом Веры. Трупы «святых» убийц — нашивших на плащи черные песочные часы в виде двух соединенных треугольников [12] — потом долго вылавливали из реки Дайки.
— Ну?! — грозно осведомился Франческо.
— Что «ну»?
— Что задумал, маг? Не принцесса здесь решения принимает, а ты, — рыцарь уставился ему в глаза, — Ты Патрицию — ангела во плоти — можешь обмануть, но не меня, королевский убийца! Если бы не ты, мы были бы свободны, и Риккардо был бы жив.
Маг отметил слово «принцесса». Титул его любимой был эфемерен.
— А также Карл де Санчо, Винсент Ла Клава, Хуан Боскан, и Леон Кундера. Я помню всех. Ты служил Риккардо, я присягал Хорхе. Была война. Точнее, бунт против короля, не важно справедливый, или нет, — спокойно ответил Гийом, — Я был верен Хорхе — он умер. Теперь я вольная птица. Ангела для меня не королева — любимая. Но решать будет она. Сейчас нам нужен приют — зализать раны.
— А потом?
— Это выбор Ангелы.
Франческо замолчал.
— Говорят ты, ублюдка герцога на тот свет отправил прямо во дворце? — неожиданно спросил он.
Гийом вспомнил Педро Гальбу в Турубанге — сильного и уверенного вождя, берегущего свой народ. Грустно покачал головой.
— Не я. Мой ученик Кербон.
— Молодец, парень, — похвалил убийцу рыцарь, видно было, что он не поверил магу.
— Он же задушил принца Хорхе, убил Бласа Феррейра, неизвестно по чьей воле. И распалил огромный костер, что может сжечь Камоэнс.
— Нас — маракойцев — не спалит, кишка тонка, — Франческо поднялся, кресло радостно скрипнуло, освобождаясь от тяжкого груза, — А на прочих — плевать!
Гонсало де Агиляр ценой своей жизни уничтожил погоню. Больше двух беглецов никто не искал. До Кардеса было десять дней пути. У Гийома умел убеждать людей, Ангела спасла немного золота, — с лошадьми и провиантом проблем не было. Карета казалась беглецам слишком медленной — принцесса пересилила себя, но после двух дней скачки пришлось на неделю вернуться к экипажу. Девушка с непривычки натерла до крови ягодицы и бедра.
Гийом вспомнил свое лечебное искусство, но восстановление заняло много времени, зато весь оставшийся путь они проделали верхом, стараясь наверстать упущенное.
Трудней было хранить инкогнито. Держать в себе тайну. Ангела не много раз порывалась обратиться к подданным. Принцесса, ставшая королевой Камоэнса, кусала губы в кровь, ловя на себе пеструю гамму взглядов: от похотливых, до презрительных. Страдания и бегство еще никого не делали красивыми — она осунулась, исхудала, подурнела. Унижение такого рода, добавившись к смертям близких и крушению привычного мира, едва не стало последней каплей. Только терпение Гийома, его ласки и уверенное спокойствие давали ей надежду, спасали от истерик, отчаяния и безумия.
В пограничных в Маракойей провинциях — Вильене и Сатине — беглецам пришлось нелегко. Герцог Гальба был инфантом этих земель, населенных истовыми ратофолками, фанатизм которых усилился после поражения от маркойцев в войне трехлетней давности.
Их несколько раз останавливали патрули — странной казалась стражникам и чванливым баронам эта пара. Тридцатилетний мужчина с белым, как мел, лицом и седеющими волосами, и молоденькая девушка с черными кругами под глазами.
Один баронет, обладавший старинной привилегией — правом сбора пошлин со всех путников и торговцев и обнаглевший от провинциальной безнаказанности, грубо повел себя с Ангелой.
— Сеньора, я приглашаю вас в мой замок. Говорят, постели мягче моей не сыскать во всей Вильене! — смеялись его светлые глаза на лоснящемся самодовольном лице.
Дружинники за спиной — восемь крепких молодцев, громко заржали.
— Она со мной. Не стоит, — попросил его маг.
— Я приглашаю даму, а не тебя — бродяга. Кто может отказаться от такой чести?
Насмешка была в словах баронета. Превосходство. Сила. Волки его ждали лишь повода.
— Я! — Ангела влепила баронету пощечину, когда он схватил ее за руку.
— Сучка! — завопил тот, ногти у принцессы хоть и были коротки, но оставили чувствительный след.
Гийом взорвался. Впервые за много лет ненависть и злоба — лютая злоба — залили его глаза. Хлестнул ветер — непокорная, могучая стихия. На землю упали и лошади, и люди.
— Не надо! Хватит, Ги! — крик Ангелы привел его в себя.
Лошади убежали, дружинники с баронетом остались — неподвижные и раненные. Сапоги мага были все в крови — лица у барона больше не было. Когда принцесса подошла ближе, ее вырвало.
К счастью Маракойя была совсем близко — пара ор езды. Графство Ла Клава — чья земля до сих пор хранила следы разорения, учиненного походом Веры. Альфонс Васкес тогда старался унять вверенную ему орду, но у него не получилось.
Стража на рубеже денег брать не стала — официальные налоги между провинциями, мешавшие торговле, Хорхе отменил — но имена все же записала, как и цели визита.
— Гийом Бледный. Маг короля Хорхе. В Кардес. Срочно и тайно. Помогите, — тихо сказал чародей.
Офицер в начищенных латах открыл рот от удивления, но помощь оказал. Графства Маракойи были очень дружны между собой. Одни на всех война и горе только сплотили их. Риккардо де Вега был общим героем.
Им дали карету и охрану. Извилистая дорога заняла еще два дня.
Патриция уже ждала их. Важный разговор состоялся сразу по приезду в Осбен.
— Вы постарели. Гийом. Морщины вокруг глаз и на лбу, седина, — Кармен Феррейра говорила тихо и медленно.
Они сидели рядом, маг чуть обнимал женщину. Ангела спала в соседней комнате, обхватив обеими руками огромную подушку. После ванны и обеда сил ее хватило только на то, чтобы пойти до кровати. Но, увидев их, она не стала бы ревновать. Кармен было больше не к кому прижаться, Гийом был ее единственным другом, тем, кто не стал бы приставать, стараясь воспользоваться слабостью, болью и одиночеством.
Даже сильным женщинам нужно иногда мужское плечо.
— Так получилось, — глубокая спинка дивана позволяла далеко откинуться назад, маг сидел, закрыв глаза, будто тихий нежаркий вечер уже сменила ночь.
— Почему он убил их, ваш Кербон? — проклятое имя Кармен выговорила с трудом.
— Не знаю, спросить уже некого. Думаю, герцог сумел заставить его работать на себя, забыв, что Кербон — самолюбивый и опасный боевой маг, всегда любивший быть хозяином положения. Слуга завел свою собственную игру. Ему почти удалось победить. Стравить нас и уничтожить. Отомстить всем. Не знаю, какую выгоду он рассчитывал получить из всех своих злодейств.
Кармен вздохнула и вытерла платком слезу. Бласа смерть убийцы вернуть не могла. Гийом в очередной раз удивился, как она не ранила сама себя длинными ухоженными ногтями.
Волосы Кармен были уложены в пучок, разом отобрав у нее часть привлекательности, в их темноте проблескивали свежие белые нити.
