Волчья дорога (СИ) - Зарубин Александр (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
— Может, наши?
Юнкер втянул носом воздух. Замер. И огорчённо вздохнул:
— Отсюда не понять. Пошли дальше.
И шагнул вперёд, раздвинув перед Анной очередную ветку. Стрельба гремела вдали. Звуки то шли громче, то тише — еле слышно. Зарево оставалось по правую руку. Юнкер вёл их в обход. Анна кивнула про себя. Правильно, от стрельбы лучше держаться подальше. Издалека долетел лязг и протяжные крики.
— Дошло до пик, — прошептал юнкер и вдруг остановился. Резко, Анна не рассчитала шаги, ткнулась носом в широкую спину. Посмотрела под ноги — туда же куда и он. И негромко ойкнула.
По их ногами, в яме, слегка присыпанные снегом и серой землёй вповалку валялись трупы. Анна ойкнула ещё раз. Человек десять, друг на друге, вповалку, кто-то навзничь, кто то ничком. Снег кружился, падал на лица. Заносил мертвецам глаза. Юнкер шагнул вперёд, наклонился. Под его ногой звякнул, отлетая в сторону брошенный шлем. Смешной, похожий на голову — толи лобстера, толи огромного рака. Анна выругала себя, наклонилась и внимательнее пригляделась к лежащим. Мужчины. Военные. Грубые лица, длинные усы. Прорубленные, смятые пулями рейтарские латы. Рейнеке пригляделся к одному, поглядел на раны. Дёрнул лицом, прошипел коротко:
— Чертовы лисы, — слова прошли сквозь зубы одним выдохом, резким, как выстрел в упор.
Короткий стон из под ног. Анна вздрогнула. Нагнулась над одним
— Слушай, а этот живой ещё, — прошептала она, осторожно ощупывая лежащее у ног тело. Тучный, краснолицый рейтар ещё дышал. Дёргался, хрипел, бледные губы шептали что-то. Анна прислушалась — бессвязный бред. Мужик был ещё жив, но, судя по виду — это ненадолго.
Рейнеке подошёл, наклонился тоже.
— Надо помочь, — шепнула Анна.
Рейнеке хлопнул глазами, посмотрел на нее:
— Чем? Не жилец, а нам бежать надо.
— Хотя бы на дорогу вынесем.
Рейнеке задумался. По нынешним временам — на дороге можно дождаться не помощи а — в лучшем случае — удара в спину. В худшем — затопчут и не заметят. Но ... Рейнеке пожал плечами, легко — на вид, рейтар был грузен и тяжел, да и кираса весила немало — поднял тело и пошёл. Анна за ним. Теперь они шли направо, сквозь лес, прямо на зарево.
Так они шли с пол-часа. Треск вдали то затихал, то разгорелся. Зарево бледнело вдали. Закат догорел, сквозь кроны ветвей кололи глаза первые звезды. Тьма упала вокруг — глухая, плотная, хоть ножем её режь. И тишина — до звона в ушах. Будто они с юнкером одни в целом мире.
— Похоже, бой кончился, — прошептал юнкер. Ошибся. Под ногами слегка задрожала земля. Новый залп равнул молнией уши. Сорвалась, забила крыльями испуганная птица над головой. Раненный дёрнулся, захрипел и затих на руках у Рейнеке.
" Не дышит", — сказал Рейнеке, осторожно кладя на землю уже мёртвое тело. Издали долетел новый залп и злобный лязг железа о железо. Как раз в этот момент, вдали от них, на поле перед безымянной деревней кроатская волна ударила в сомкнутые ряды роты капитана Лесли. Анна поежилась. Рейнеке огляделся — вокруг тьма да шелест ветвей.
— Похоже, я заблудился, — прошептал юнкер, вертя головой из стороны в сторону. Ночная птица кричала и била крыльями над головой, вверху в темноте. Анна шагнула вперед, поймала Рейнеке за руку. Стало спокойнее — как-то сразу и вдруг. Глаза привыкли ко тьме. Вдруг среди чёрных ветвей, в самом переплетении — пятно жёлтого света. Огонёк костра. Ветер подул с той стороны, качнув ветви над их головами. Рейнеке втянул носом воздух, принюхался... И выдохнул — радостно:
— Пошли, это наши...
— Точно? Откуда ... — Анна обругала себя ещё раз. Ветер донёс запах дыма даже до неё. Рейнеке он, разумеется, сказал куда больше.
** **
Френк Донахью, рядовой мушкетер пятого капральства, оставленный вечно хмурым Гансом в лесу за старшего — сторожить завал, пока остальные выручают роту — разрывался между двумя противоречивыми чувствами. С одной стороны — стрельба вдали и неизвестность пугала до дрожи, десяток новобранцев под командой доверия не внушал и, будь его воля, он бы здесь не остался. Черт с ним, с постом, сам Френк, старый браконьер по лесу пройдёт, а остальные — нет, нечего и думать. А вернуться одному — ни хмурый Ганс ни сержант ни капитан за такое по головке не погладят. Да и, к тому же, с час назад на их пост вышла из леса кудрявая Катаржина. И мужа своего притащила, израненного всего. Как доволокла — бог весть, но справилась, хоть и сама шаталась, раненная — случайная пуля чиркнула по голове. Теперь сидят оба у костра, все перемотанные. Тащить глупо, а бросить — бросить старого собутыльника было немого, но неприятно. А стоять, слушать ночь, рвущуюся на части стрельбой и криками, ждать неизвестно чего — тоже страшно, до дрожи.
— Черт, я ж даже не капрал, зачем мне все это, — ругался вполголоса Френк Донахью, по вспышкам в ночи пытаясь угадать — что же там, вдали, на поле, делается.
— Вольно, рядовой, — окликнули вдруг из-за спины. Звякнул о камень мушкет. Донахью вздрогнул всем телом и обернулся. Медленно. Он совсем забыл про лес за спиной. А оттуда, прямо к костру вышли двое. Высокий — судя по выправке — офицер рука об руку с фигурой в длинном платье. Костёр затрещал, плюнул вверх язык пламени, короткая вспышка выхватила у одного круглое лицо и, у другой — рыжие волосы. От сердца слегка отлегло, рядовой выдохнул и отругал сам себя идиотом. Пропавший с неделю назад Рейнеке — юнкер. И Анна с обоза с ним под руку. Рыжеволосая, оглядевшись, мигом оставила мужнину руку и подсела к костру. Теперь над валявшимся без сознания Майером возились уже двое. Рядовой усмехнулся в усы и с чистой совестью отдал честь Рейнеке:
— С возвращением, герр юнкер, — вполне искренне. Теперь можно выдохнуть и подумать о себе, офицер здесь, пост, вроде как, сдан, с солдатской головы одной бедой меньше. Юнкер огляделся — вначале на солдат, потом — внимательно — на гремящее залпами поле. Стрельба прогремела раскатами — длинный, протяжный звук пробежал от края до края, ударил, отразился эхом от черных крон. Раз, другой...
— Капитан — там? — спросил юнкер, кивая в гремящую тьму.
— Да, — шепнул рядовой, невольно втягивая голову. Новый залп ударил громче, по звуку — ближе, чем раньше. Над головами прозвенела ударилась о древесный ствол случайная пуля. Посыпался снег — с ветвей, тонкой струйкой на головы людям. Еще залп. Стеной — серый дым, россыпь вспышек и гул вдали. Рейнеке оглянулся...
— Рядовой, давайте ... — начал он. И не договорил. С поля, с гремящей тьмы на них кинулась белая молния. Прямо в лицо. Донахью увидел летящую пасть, в облаке белого меха. Алую, полную жадных клыков. Ствол замер в его руках. Рейнеке шагнул вперёд, замахиваясь саблей. Зверь — Донахью присмотрелся и ахнул — по виду лиса, но огромная, белая как снег влетела к костру и развернулась, угрожая людям оскаленной пастью. Клыки — жёлтые, кривые, страшные в неровном свете костра. Кто-то уронил ружье. Рейнеке ударил саблей наотмашь и промахнулся. Анна с места ткнула в пасть головней с костра. Попала в морду. Рдеющей багровым огнём головней. Запахло палёной шерстью. Донахью вскинул ружье. Зверь поджал хвост, заскулил и исчез.
— Вашу мать, рядовой, — выругался юнкер, — мимо вас шуба бежит а вы ворон считаете.
Донахью усмехнулся в ответ, встряхнулся, сбрасывая напряжение. Шуба, как же. А что, зверюга огромная, вполне пойдёт. Не шуба, но воротник точно. Гул на поле затих. Как-то вдруг, внезапно до дрожи. Смолкла стрельба, лишь пороховая чёрная гарь плыла с поля клубами дыма.
— Что за... — прошептали все. Под ногами дрогнула земля. Чуть-чуть. Рейнеке вслушался, втянул воздух. И выдохнул краткую, не ждущую возражений команду.
— Все в лес. Фитили зажечь. У кого есть лишние — зажечь тоже, развесить по кустам. На высоте человеческого роста. Быстро.
Донахью кивнул. Старый трюк — люди с поля, из тьмы увидят лишь дым и мерцающие огоньки — грозной, для понимающих, линией, где каждая точка — мушкет, заряженный круглой, тяжёлой пулей. И точек будет много, парни постараются. Может, пронесет. Может. Задрожала земля. По ушам, мелким звоном — стук копыт. Всадник вылетел из пороховой гари и проскакал мимо них, не оглядываясь. Потом еще и еще.
