Любви и магии все существа покорны (СИ) - Егер Ольга Александровна (книги онлайн без регистрации TXT) 📗
— Нет! Нет! Будь ты проклят! — крики были бесполезны — никто не пришел бы спасти меня. Но я кричала, потому что больше ничего не могла сделать.
— Я проклят от рождения, сладкая! — сказал Поль, разжимая мои колени, чтобы воспользоваться слабым телом жертвы.
— Нет! Даниэль! Пожалуйста! — знала, что бессмысленно, но я хотела к своему Курану, где бы он ни был — прижаться, спастись, забыть этот ужас!
И мой крик-зов высвободил безграничную силу. Магия взбунтовалась. Магия взорвалась. Она толчком отбросила вампира, ударив его об стену спиной так, что послышался хруст костей, а в штукатурке осталась вмятина, от которой еще и трещина пошла.
Я победила! Я села, чувствуя, что больше не смогу остановить бушующий во мне поток. Обратного пути к нормальной жизни нет! Вселенная снова решила сделать меня кувшином и наполнить. Как всегда слишком старалась, и магия уже начинала литься через края.
Никакие ограничители, амулеты и прочее не были больше помехой. Я поняла, что смогу разрушить здесь все. И я хочу этого. Все заключенные хотят этого!!! Мы хотим этого!!!
— Чтоб тебя черти взяли, и… в… и… — скромное пожелание показалось вампиру бредом сумасшедшей ведьмы. Он ухмыльнулся, еще не замечая, присоединившихся к нашей компании теней. Они передвигались быстро, смеялись, пока не воплотились прямо перед шокированным упырем. Да! Черти услышат зов в любом уголке земли. Им плевать на кордоны.
Рогатый народец обступил Поля Дорье. Гости схватили его и исчезли, все, кроме одного — задержавшегося на мгновение. Старый знакомый, старшина, посмотрел на хохочущую ведьму, скривился, покачал головой, понимая, что помогать бесполезно — слишком поздно — щелкнул хвостом, и растворился в воздухе.
А в камере бушевала и веселилась ведьма! Хохотала и хохотала, так громко, что затряслись стены. Охрана торопилась к камере. Но никому не суждено было коснуться узницы… Никому!
Плотный пульсирующий кокон рос и рос, отделяя ведьму от внешнего мира с его ужасами, несправедливостью.
Узники ликовали! Они ощущали скорую гибель… Смерть переступила порог лаборатории и весело рассмеявшись, взмахнула косой…
Когда тебя рвет на части магия Вселенной — это невыносимо больно.
Когда отступает боль и, проходит сумасшествие, душа теряется в памяти пережитого. И я заблудилась в лабиринтах не только собственного прошлого, но чужого. Самыми тихими мне показались две души. Человеческие. Они были почти такими же, как и я. С толикой магии. Но отличались тем, что одиночество их не страшило. Ведь они поддерживали друг друга. Обе тосковали, и продолжали надеяться. Одна хранила в голове облик светловолосого парня. Он улыбался только ей. Она очень реалистично воскрешала в сознании его тепло, нежные прикосновения, чувство защищенности… И разбуженные чужими мыслями, ко мне являлись плоды собственной фантазии — Куран приходил. Я плакала, просила его не исчезать. Он смеялся надо мной и умирал, оставляя совсем одну…
Потом снова появлялись другие отрывки прошлого: смутно знакомый мужчина с разноцветными глазами. Кажется, я знала его! Но не могла вспомнить. Он все время подшучивал над светловолосой девушкой, которую просто раздражало его присутствие. Но она скучала по нему, и по маме, которую давно не видела. Она хотела домой…
Я тоже. Ведь меня ждали мама и папа. А еще Маринка и Митька!
Снова стало безумно одиноко…
Я не могла вернуться. Больше не могла…
Я растянула свой кокон и на соседние камеры к спящим в них мертвым сном девушкам. Надеюсь, хоть за ними придут! А я уж постараюсь уберечь их… Если не сойду с ума окончательно…
Время замедлилось. Исчезло. Грань между бредом и реальностью совсем стерлась, как и ощущения. Отвращение, ужас, страх, боль, тоска, ненависть, жажда, голод — коктейль, который пришлось пить до дна. Души молили подарить им быструю смерть, легкую. И разубедить их оказалось невозможно.
Я запела колыбельную. Ее слышали все, кто терзался в камерах. Слышали и умирали. Умирали с улыбкой. Умирали с тяжелым вздохом. Просто умирали…
В соседних камерах мне подпевали еще два голоса…
Экспериментаторы метались по комнате наблюдения и не знали, как остановить разрушительную силу, рвущуюся из сумасшедшей ведьмы. Они высылали демонов и вампиров расправиться с подопытной. Но не смогли даже шагнуть за порог камеры — растворялись и рассеивались под натиском магии. Тогда злые гении растерялись. Они впервые паниковали. А ведьме было смешно! Трем ведьмам было смешно…
В моем черном мире появлялся Михаил. Гладил меня по голове, целовал в лоб и просил остановить разрушение.
— Не могу, — отвечала я, чувствуя, как от его прохладной руки на мгновение становится легче и кровь, текущая из глаз и ушей уже не кажется такой горячей. — Я не знаю, как.
— Бедная моя девочка, — приговаривал ангел, крепко обнимая. — Ты совсем запуталась.
— Я потерялась, Михаил. Я не знаю, как остановиться. — Слезы лились ручьями, смешиваясь с холодным потом, с кровью. — Я убила тридцать ни в чем не повинных существ… Я плохая, да? Убей меня, пожалуйста. Я все равно не смогу стать такой, как была! Помоги мне!..
Он отказался лишать меня жизни…
Глава 38. Прощай, сумасшедший мир!
Когда Михаил исчез, я осталась одна. В пустоте и темноте. Нет. Не совсем одна. Где-то поблизости находились два благодарных призрака. Я просила их уйти, и не подвергать себя опасности. Ведь для меня все было кончено — за моей спиной уже раскрывалась черная воронка, втягивающая все живое, словно пылесос. Две светлые тени протягивали руки и звали вернуться в реальность. Но я сомневалась, что мне все еще есть куда возвращаться — тело ведь, наверняка, уже стало непригодным. Магия его изрядно потрепала. К тому же, выносить адскую боль, ощущать, как рвутся сосуды, как сердце захлебывается кровью, лопаются барабанные перепонки — совсем не привлекательная перспектива для возвращения в мир живых.
— Прочь! Уходите! — выкрикнула я, и вытолкнула призраков из своей пустой бесконечности, предпочтя умереть в одиночестве.
Но когда мне оставалось сделать шаг к воронке, поглощающей тьму, позади прорезался свет. В нем стоял Даниэль. Он больше не насмехался. Впрочем, я не просила его остаться. Просто хотела проститься.
— Дина! — позвал любимый мертвец. — Что ты делаешь?
Я улыбнулась ему.
— Умираю… — честно ответила я призраку, уже давно смирившись с участью.
— Перестань! Немедленно! — потребовал он.
— Не хочу, не могу. Не отговаривай меня. Я скоро приду к тебе…
— Куда это? — не понял он.
— В смерти вместе…
— Идиотка! — рявкнул призрак вампира.
— Ты каким придурком при жизни был, таким и остался! Кровосос хренов! — выругалась я.
— Кончай фигней страдать! — не унимался беспокойник.
— Сделай ты что-нибудь со своей ведьмой! Мы не можем в камеру попасть! Здесь щит стоит такой, что все в пепел превращается! — прокричал кто-то знакомым голосом, и Куран не на шутку разозлился.
— Дина, идиотка, я жив! — он грюкнул кулаком об стекло, прикрытое моей магией и опалил руку до кости. Он зарычал от боли, и я испугалась. От страха причинить ему вред вся магия рассыпалась на осколки, впуская вампира в камеру.
— Вот же дура! — Он все ругался, но мне было наплевать на его слова. Даниэль — живой! Он набросил мне на плечи чей-то плащ, поднял на руки и быстро зашагал прочь, потому что здание рушилось.
— Кай, теперь только вперед.
Все тряслось, сыпалось. Вампиры, вставшие на нашу дорогу, рассыпались в прах от одного взгляда Курана. Вместе с нами к выходу торопились трое: двое мужчин, несущих на руках светловолосых очень похожих девушек и женщина. За моими соседками все-таки пришли. Я глупо улыбнулась. Мужчин я уже видела. Блондин был отцом еще не рожденного малыша одной из девушек. А в брюнете, который раздражал и одновременно притягивал ее сестру, я с удивлением узнала Константина. Он нес близняшку, прижимая к груди, как самое ценное и дорогое на свете.
