Лорд Престимион - Сильверберг Роберт (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Маленькие металлические булавки были прикреплены к ним с обратной стороны. — Магия против магии, не так ли? Их носят, чтобы защищаться от колдовства, которое вызывает эту эпидемию безумия?
— Именно так. В нашем ремесле это называется маскировочной магией. Эти маленькие изображения излучают послание, в котором говорится, что человек, который их носит, уже поражен безумием — кричащий, с вытаращенными глазами, лишенный души, совершенно невменяемый, — и поэтому той силе, которая вызывает это заболевание, нет нужды заниматься им.
— И они помогают?
— Сомневаюсь, милорд. Но люди в них верят. Почти все, кого я видел на базаре, носили такую головку.
Есть в продаже и другие приспособления, служащие этой же цели, по крайней мере семи или восьми видов, и продавцы гарантируют полную защиту с их помощью. Многие из них — грубые, примитивные вещи, которые заставляют меня стыдиться своей профессии.
Такие амулеты могли бы носить дикари. Но страх распространился повсеместно. Вы помните, милорд, в те дни, когда умирал Пранкипин, в каждом облаке и в каждой пролетающей птице видели несчастливые предзнаменования? Тогда на планете расплодились всевозможные странные новые культы.
— Да, я помню. Однажды я видел танцующую процессию Зрящих во время их мистерий в Сайсивондэйле.
— Ну, они опять танцуют. Все маски, идолы и священные орудия языческого толка снова в ходу. Эти маленькие амулеты — всего лишь деталь общей картины.
Милорд, магия — моя профессия, и я не сомневаюсь в существовании сил незримого мира, как часто сомневаетесь вы. Но мне эти вещи кажутся чудовищными.
Они сами являются проявлениями особого вида безумия и вызывают не меньшую тревогу, чем те болезни, которые берутся исцелить.
Престимион мрачно кивнул. Он снова потрогал маленькие головки пальцем, перевернул пару-тройку тех, что лежали кверху затылком, и с изумлением обнаружил, что видит собственное лицо.
— Я все гадал, когда вы это заметите, милорд, — сказал Мондиганд-Климд.
— Потрясающе. Совершенно потрясающе! — Престимион поднял головку и стал ее рассматривать. Ее вид заставил его содрогнуться. Сходство было очень большим: миниатюрный, кричащий лорд Престимион, не больше подушечки большого пальца. — Полагаю, где-то в этой куче есть Септах Мелайн, и Гиялорис, и, может быть, леди Вараиль, а? А этот су-сухирис изображает тебя, Мондиганд-Климд? Они думают, что наши лица будут более могущественными защитниками от безумия, чем лица обычных людей?
— Разумное предположение, ваша светлость.
— Возможно. — Септах Мелайн тоже тут был. Они передали его лицо очень точно, вплоть до беззаботной улыбки — даже на фоне вопля безумца — и смелых, сверкающих, голубых глаз. Однако он не увидел Вараиль, и был этому очень рад. Престимион отодвинул от себя груду амулетов. — Как я ненавидел все это дурацкое легковерие, Мондиганд-Климд! Эту жалкую веру в силу колдовства, в талисманы и образы, в заклинания и порошки, в экзорсизмы, абракадабру, вызов духов и демонов, в пользу рохилий, амматепилов, вералистий и тому подобного. Что за пустая трата времени, денег и надежд! Я видел, как лорда Конфалюма полностью поглотили эти причуды, он был так одурманен шепотом магов, что, когда грянул настоящий кризис, он совершенно не мог с ним справиться… — Он замолчал, ему не хотелось говорить о мятеже Корсибара даже с Мондиганд-Климдом. — Я знаю не хуже тебя, что иногда магия срабатывает, Мондиганд-Климд. Но большая часть того, что выдают за магию, не что иное, как идиотизм. Я надеялся, что волна суеверий начнет спадать во время моего правления. А вместо этого — новый всплеск этой ерунды как раз тогда… — Он снова замолчал. — Извини, Мондиганд-Климд. Я знаю, что ты из верующих. Я тебя оскорбил.
— Ничуть, милорд. Но я верующий не больше, чем вы сами. Я живу не верой, а практическим опытом. Есть очевидные истины и есть фальшивые. То, что я практикую, — это истинная магия, одна из форм науки. Я также презираю фальшивых магов, как и вы, вот почему я вам сегодня принес эти головки.
— Думал, что я отдам приказ их запретить? Я этого не могу сделать, Мондиганд-Климд. Неразумно бороться законодательством против иррациональных верований народа.
— Это я понимаю, ваша светлость. Я только хотел привлечь ваше внимание к тому факту, что безумие вызывает второй уровень сумасшествия, что само по себе будет иметь неблагоприятные последствия для вашего царствования.
— Если бы я знал, что нужно сделать, я бы это уже делал.
— Не сомневаюсь.
— Но что? Что? Ты хочешь что-нибудь предложить?
— Пока что нет, милорд.
Престимион уловил странную интонацию в голосе Мондиганд-Климда, словно тот оставил недосказанным нечто важное. Престимион посмотрел на две головы, в четыре непроницаемых зеленых глаза. Су-сухирис был неоценимым советчиком, и даже до какой-то степени его верным другом. Но иногда случались моменты, подобные этому, когда Престимион находил речи Мондиганд-Климда непонятными, невразумительными. Если в его словах и крылся какой-то скрытый подтекст, то он не знал, какой именно.
Но затем он подумал еще об одной возможности.
Она была неприятной, но необходимой.
— Мы с тобой уже обсуждали идею Септаха Мелайна о том, что безумие вызвано стертыми воспоминаниями в масштабе всей планеты, — сказал он, — а это было сделано по моему приказу, в день победы над Корсибаром у Тегомарского гребня. Думаю, ты знаешь, что мне очень не хочется признавать его теорию.
— Да, милорд. Знаю.
— Судя по тому, как ты это сказал, ты не согласен со мной. Чего ты не договариваешь, Мондиганд-Климд?
Ты знаешь точно, что это я повинен в эпидемии безумия?
— Нет, точно я этого не знаю, милорд.
— Но считаешь это вероятным?
До сих пор говорила левая голова Мондиганд-Климда, обычно наиболее красноречивая из двух. Но на этот раз ответила вторая.
— Да, милорд. Это весьма вероятно.
Престимион на мгновение прикрыл глаза и резко втянул воздух. Это откровенное подтверждение не было для него неожиданностью. В последние недели он все больше и больше в мыслях склонялся к вероятности того, что лишь он один виноват в той новой тьме, которая начала опускаться на планету. Но его все равно глубоко задело то, что изобретательный и умный Мондиганд-Климд думает так же.
— Если это безумие вызвано магией, — медленно произнес он, — то его можно излечить лишь посредством магии. Я прав?
— Возможно, это так, милорд.
— Значит, ты хочешь мне сказать, что единственно возможный способ все исправить — это вызвать из Триггойна Хезмона Горса и его отца, а также всех остальных магов, которые принимали тогда участие в колдовстве, и заставить их снова прибегнуть к магии, чтобы восстановить в памяти каждого жителя планеты события гражданской войны?
Мондиганд-Климд колебался, что случалось с ним весьма редко.
— Я не уверен, милорд, что это поможет.
— Хорошо. Потому что этого никогда не произойдет. Меня не радуют наглядные последствия того, что я сделал, но будь уверен, что я не собираюсь больше делать ничего подобного. Помимо всего прочего у меня нет желания довести до всеобщего сведения, что их новый корональ начал свое царствование с обмана и одурачил всю планету, заставив людей считать, что его восшествие на престол было мирным. Но я также вижу большую опасность в том, что они внезапно вспомнят истинную последовательность событий. Люди последние два года жили с фальшивой историей, которую мои маги внедрили в их головы в конце гражданской войны. Плохо это или хорошо, они принимают ее за настоящую. Если я теперь ее отниму, это может вызвать еще большие волнения, чем сейчас. Что ты на это скажешь, Мондиганд-Климд?
— Я полностью с вами согласен.
— Ну, тогда проблема остается. На планете свирепствует чума, и в результате возникает огромное количество ложной магии, помесь обмана и мошенничества, которую мы оба презираем. — Престимион сердито уставился на маленькие керамические головки, которые Мондиганд-Климд прежде рассыпал по его столу, а теперь начал сгребать обратно в мешок. — Поскольку чума была вызвана магией, то с ней нужно бороться при помощи контрмагии, хорошей магии, истинной магии, как ты говоришь. Магии твоего сорта. Очень хорошо. Пожалуйста, придумай что-нибудь, друг мой, и поставь меня в известность.