Роза огня - Лэки Мерседес (читаем книги txt) 📗
С невнятным криком Камерон вскочил на ноги и, шатаясь, отступил от тела на шаг.
Звук, в котором смешался плач, вопль ужаса и вздох облегчения, заставил Камерона обернуться. Его глаза встретились с испуганными глазами Розы.
Зверь в нем победил — и девушка оказалась свидетельницей этого.
Нет!
Со стоном отчаяния Камерон отвернулся и кинулся бежать, не разбирая дороги. Ему было безразлично, где он окажется, — лишь бы подальше от этих полных страха, обвиняющих глаз.
Роза не помнила, как очутилась на полдороги к дому. Волосы упали ей на лицо, одной рукой она прижимала к себе обрывки блузки, в другой держала повод Заката. Она знала одно: только что она смотрела в глаза существа, которое, казалось, было ей знакомо — существа, на руках и клыках которого алела человеческая кровь, которое смотрело на нее, словно не узнавая. Она только что боролась за собственную жизнь, а потом видела, как человек, которого она любит, перегрыз горло напавшему на нее негодяю.
Перегрыз совсем не в переносном смысле.
« У меня шок, — промелькнула у Розы смутная мысль. — Нужно добраться до дома…»
Но он тоже с воем побежал в ту сторону! Что, если он притаился и ждет ее, что, если первая жертва только пробудила его кровожадность…
« Ты же думаешь о Ясоне!»
Но ведь не Ясон смотрел на нее бессмысленным взглядом зверя. То был вервольф, луп-гару, и это существо было Розе совершенно незнакомо.
Закат шел рядом с девушкой в полном изнеможении, опустив голову, тяжело дыша, покрытый потом. Роза смутно помнила стук копыт, донесшийся до нее перед тем, как какое-то тело пролетело над ней и отшвырнуло ее в кусты. Может быть, это прискакал Ясон? Может быть, саламандры подняли тревогу? Но почему они сами не атаковали Дюмона?
Роза подумала о крови на руках Ясона, о крови, капающей с его морды, и ее охватила дрожь. Она никогда не видела, как умирают люди, даже ее отец. Как мог Ясон сделать такое с кем-нибудь, даже со своим злейшим врагом?
И как сможет она оставаться в его доме? Что, если он снова сорвется?
Она однажды спросила его, насколько много в нем волка, и Ясон был тогда удивлен и смущен вопросом. Теперь она знала почему.
« Насколько близко к поверхности в нем волк? И что, если в следующий раз рассержу его я?»
Когда Роза вышла из леса и направилась к дому, навстречу выпорхнули две саламандры, чтобы забрать Заката. Роза выпустила поводья и, спотыкаясь, вошла в дом; обеими руками она прижимала к груди остатки блузки в тщетной попытке соблюсти приличия. Плечи и руки болели, каблук правой туфли сломался во время борьбы, и Роза прихрамывала.
Как она оказалась в своей комнате, Роза не помнила. С испуганным вздохом она повернулась и дрожащими руками заперла дверь.
Только после этого она кинулась в ванную комнату и упала на колени перед унитазом. Ее рвало до тех пор, пока в желудке ничего не осталось.
Девушка вытерла рот рукой; только теперь она почувствовала, как болят ссадины.
Дрожа от слабости, она медленно поднялась на ноги и обнаружила, что для нее приготовлена ванна, хотя такого приказания она и не отдавала. Роза с вялым любопытством посмотрела на свои руки: все они были покрыты глубокими царапинами, а волосы, растрепавшиеся и спутанные, оказались полны листьев и веточек.
Роза осмотрела себя. И на юбке, и на остатках блузки была кровь — гораздо больше, чем могло бы попасть на одежду из ее собственных ран.
Внезапный ужас заставил Розу сорвать с себя рваные лохмотья; она так спешила, что забыла расстегнуть пуговицы и сломала ноготь. Как раз когда последний предмет туалета упал на пол, появилась саламандра. Роза не стала ждать, пока та спросит, нет ли каких распоряжений.
— Убери это! — крикнула она, отодвигая от себя ногой окровавленную одежду. — И сожги! Все сожги!
Саламандра повисла над грудой тряпья, которая тут же поднялась в воздух. Все еще дрожа, Роза повернулась спиной к саламандре и ее ноше и погрузилась в ванну, словно в источник жизни; она отчаянно, почти в истерике принялась оттирать с себя следы крови.
Следующим, что осознала Роза, было появление новой одежды. Должно быть, она распорядилась, чтобы саламандры все принесли; так ли это было, она не помнила. Волосы ее оказались расчесаны — то ли ею самой, то ли саламандрами, то ли ее собственным сильфом.
Розе не хотелось покидать ванную — такую чистую, теплую, безопасную — и выходить в комнату. Против воли она наконец прошла в спальню, а оттуда — в гостиную.
Там ее ожидал приготовленный для поездки багаж — сундук и саквояж. Роза еще ничего не упаковала перед своей прогулкой и уж тем более не могла сделать этого после…
На сундуке лежала записка. Роза тупо посмотрела на нее, взяла и начала читать.
« Я распорядился приготовить поезд. Отправляйтесь в город сегодня же. Оставайтесь там, пока не побываете на спектакле с участием Карузо, если он Вас все еще привлекает. Я заказал для Вас номер в Палас-отеле, так что Вы сможете не встречаться ни с кем, кто Вас знает и кто мог бы потребовать объяснений. На станции Вас будут ожидать носильщик и экипаж. Отдохните как следует. Если после всего случившегося Вы пожелаете уехать, я пойму. Дайте знать моему агенту, куда Вы желаете отправиться, и на станции Вас будет ожидать билет в первый класс. Я распоряжусь, чтобы остальные Ваши вещи были отправлены вслед за Вами, Мой агент также позаботится о том, чтобы в банке на Ваше имя был открыт счет и на него переведено жалованье, а также солидное выходное пособие «.
Подпись отсутствовала, да Роза в ней и не нуждалась: каллиграфические буквы были выжжены на бумаге, как это могла сделать только саламандра.
Все еще в состоянии оцепенения, Роза натянула перчатки, накинула плащ, приколола к еще влажным волосам шляпку и опустила вуаль, чтобы скрыть царапины на лице. Не оглянувшись назад, она вышла из комнаты.
Портье в отеле Роза сообщила, что пережила несчастный случай, все еще находится в шоке и просит ее не беспокоить. Тот взглянул на ее покрытое царапинами и синяками лицо за вуалью, пробормотал вежливые слова сочувствия и распорядился, чтобы багаж Розы носильщики доставили в номер люкс с собственной ванной. Ему явно не хотелось, чтобы в вестибюле отеля с молодой женщиной приключилась истерика: портье даже не попросил Розу расписаться в книге для постояльцев, самолично проводил в номер и распорядился, чтобы из ресторана немедленно доставили большую бутылку бренди.
Роза, хоть и испытывала искушение и была бы рада погрузиться в забвение, к напитку не прикоснулась. Вместо этого она послала горничную за чайником с горячей водой и стала рыться в саквояже в поисках травяных чаев господина Пао. Он снабдил ее, как он это назвал, » аптечкой «: целым набором пакетов с целебными травами, на каждом из которых имелась надпись, сделанная его почерком.
Роза вынула два пакета и заколебалась, какой выбрать: на одном значилось» снотворное «, на другом —» успокоительное «.
Однако она уже успокоилась; хоть это и было неестественное спокойствие, рожденное шоком, но все же своего рода спокойствие. Сейчас она нуждалась в возможности уснуть, а потому выбрала снотворное.
Роза заперла дверь и дважды проверила, надежен ли замок, потом медленно разделать, стараясь не потревожить ушибы и ссадины, которые болели все сильнее с каждой минутой. Надев самую просторную и теплую из ночных рубашек, Роза выпила горький отвар, не добавляя в него сахар, выключила свет и забралась в постель.
Солнце еще только садилось, а окно комнаты Розы выходило на запад. Закат горел за задернутыми занавесками так ярко, словно весь город был охвачен пламенем,
В памяти Розы все еще сохранялись странные провалы: она, например, совсем не помнила дорогу в Сан-Франциско. Должно быть, ей все же удалось убедить железнодорожных служащих, что с ней все в порядке, иначе, как она заподозрила, они проводили бы ее в госпиталь, а не к ожидающей коляске. Действительно, шок производил странное действие…
