Хрустальный Дракон - Кнаак Ричард Аллен (книги без регистрации полные версии txt) 📗
Грифон отскочил в сторону и стал звать Кейба, опасаясь, что тот может находиться или без сознания, или и того хуже. Ответа не последовало. Однако поднявшийся грохот позволял услышать человека, только если тот находился всего лишь в нескольких ярдах. Он прекратил свою попытку, так как в это время его опять начал атаковать тот же монстр. И опять Грифон уклонился от него, но на этот раз уже с трудом.
Звуки сражения становились все громче и громче. Волки-рейдеры быстро пришли в себя от такой неожиданности. Годы войны всему научили рейдеров. Они за это должны бы сказать спасибо мне, — подумал птица-лев.
Грифон увернулся еще от одного взмаха левиафановской лапы, постоянно высматривая что-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия. Его руки были намного короче лап квеля, поэтому возможность рукопашного боя он оставлял на самый крайний случай.
Птица-лев нашел для себя в качестве оружия шест, воткнутый в том месте, где когда-то стояла разобранная кем-то палатка. Он посмотрел на ужасный наконечник шеста с мрачным удовлетворением. Только арамиты могут делать шесты для палатки с таким острым наконечником. Но еще лучше было то, что весь шест был сделан из твердого дерева. Металл, конечно, был бы лучше, но Грифон был не в том положении, чтобы выбирать. Он выдернул шест, крутанул им вокруг себя и тут же нырнул им квеля. На этот раз уклоняться пришлось квелю.
Воспользовавшись этим преимуществом, Грифон начал развивать атаку. Квель взвыл и, для защиты махнув лапой, попал по деревянному шесту.
Шест сломался пополам.
Перехватив инициативу, огромное создание стало надвигаться на Грифона в полной уверенности в своих силах. Оглядевшись, птица-лев не увидел ничего, что могло бы заменить сломавшийся шест. Нужно было только копье.
За свою долгую кровавую историю он не раз убивал, не имея в руках даже этого.
Птица-лев сделал выпад. Удивленный безрассудством маленькой фигурки, квель не удосужился закрыться. Грифон, хорошо зная слабые места представителей этой расы, нацелился в недостаточно бронированную шею.
С невероятной скоростью острый обломок впился в мягкое горло и вышел на затылке. Квель завыл и попытался вытащить обломок, но рана была смертельной. С сопением обливающееся кровью животное наконец рухнуло на землю. Грифон еле успел отскочить с дороги, чтобы не быть подмятым падающими на землю несколькими сотнями фунтов мертвого монстра.
Падение квеля лишило Грифона оружия, так как под весом монстра остатки шеста разломались на мелкие, совершенно никчемные кусочки.
И только после того, как он закончил собственную стычку, Грифон заметил, как разрослась битва вокруг него. Люди визжали, кричали или то и другое вместе. Вой квелей от боли время от времени перекрывал остальной шум битвы. Слышалось постоянное бряцание металла и выкрики команд волков-рейдеров. И на фоне всего этого он слышал раскаты грома, которые наводили его на мысль о дожде, если бы не то обстоятельство, что гром гремел и гремел без остановки. Временами то тут то там проскакивали зеленые молнии.
Земля опять начала сотрясаться. По силе новых толчков птица-лев понял, что теперь конец совсем близок. По миру квелей, должно быть, уже прошел ураган разрушения!
Поэтому-то они и вышли сражаться на поверхность, — прозвучал в его голове леденящий, отдаленно знакомый голос.
Я знаю тебя! Глаза Грифона расширились. Во рту у него пересохло. У него все еще оставались в памяти детали битвы с Ледяным Драконом.
Тогда ты знаешь, что я могу быть союзником.
Кейб сказал…
В голосе появились нотки оправдания. Я передумал. Я помогу вам.
— Потому, что собственные владения Хрустального Дракона тоже оказались под угрозой? — не удержался, чтобы громко не спросить Грифон.
На этот вопрос повелитель Легара не ответил. Вместо этого он начал действовать, как будто он обо всем уже заранее договорился. Ты можешь быть спокоен, когда дело касается Кейба Бедлама. Волшебник знает свою роль во всем этом. Если все пойдет хорош-ш-шо, все уладитс-с-ся очень с-с-скоро!
Грифон не упустил из вида возникшее пришепетывание в конце сказанного. Он вспомнил о том, что Кейб рассказывал, как дракон боролся с безумием, но на всякий случай он защитил эту свою мысль от повелителя дрейков. В данный момент он был готов принять любую помощь, даже от такого сумасшедшего существа, как Король-Дракон.
— Чего ты от меня хочешь?
— Ты должен освободить скакуна-демона. Я покажу вам, как можно будет отобрать игрушку у этих щенят.
— Это все? А как же со всем этим? Голос дракона начал затухать вдали.
— Мы поговорим потом, когда ты доберешься до скакуна…
— Вернись, — прокричал птица-лев.
Но бесполезно: связь с Хрустальным Драконом больше не возобновилась.
Повелитель дрейков говорил о том, что Кейб знает свою роль. Он испугался за человека, помня из своего прошлого опыта, как Короли-Драконы играют со своими «меньшими собратьями». И все же в свое время Хрустальный Дракон помог освободить землю от своего заледенелого собрата.
Что бы там ни было, Грифон потерял Кейба, а в лагере арамитов царит теперь сущий ад. Единственное, что осталось ему, это — освободить Темного Коня. Возможно, что там он встретит и Кейба', несмотря на намеки Хрустального Дракона.
Он знал, что на первом месте у него должно быть освобождение бессмертного, невзирая ни на что. И не только потому, что он был многим обязан ему, но и потому, что как бы это ни звучало в некоторые времена поразительно, Темный Конь был его другом. Грифон не мог бросить его, как он не мог бы бросить Кейба или собственную жену.
Грифон начал пробираться в том направлении, где предположительно находился сейчас Темный Конь. В каждой руке у него был меч, подобранный у искромсанных арамитов. Дорога была не простой. И не только потому, что теперь не действовало заклинание, сотворенное волшебником, а еще и потому, что битва расползлась по всему лагерю. Арамиты сражались с квелями, используя копья и стрелы. Кое-где даже слышались взрывы. Самое странное было то, что несколько раз он слышал высокие нотки боевых горнов. Сначала он не мог понять их назначение, но потом он увидел солдата с боевым горном, который действовал заодно с несколькими копьеносцами. Копьеносцы пытались одолеть двух или трех квелей. И все это время горнист, в свою очередь, выдувал самые высокие ноты во всю силу своих легких. Грифона шокировало то, что квели, которые находились достаточно близко от горниста, почти падали на колени и пытались закрыть уши от этих звуков. Безоружные, в агонии от пронзительных звуков, они были легкой добычей для копьеносцев.
Чего только не увидишь па войне! Арамиты держались, но это была кровавая битва. Птица-лев не испытывал симпатий ни к одной из сторон, он невозмутимо пробирался через поваленные палатки и горы трупов, как квелей, так и арамитов. Он задумался о том, нет ли сред этих трупов лорда Д'Фарани и его маленького коварного Д'Марра. Скорее всего, нет. Такие злыдни, как эти два, кажется, всегда живут до последнего. Если они сумеют скрыться, он будет преследовать их, даже если для этого ему придется прочесать все Драконье царство. Такие люди имеют свойство быстро привлекать к себе новых сторонников взамен уже потерянных. Даже лишившись армии, Хранитель и его помощник представляют всеобщую опасность.
Вскоре выяснилось, что битва помогает ему. Арамиты и квели были слишком поглощены сражением и усиливающимся землетрясением, чтобы обратить на него внимание. Его неоднократно втягивали в стычки, но еще никто из его противников не сравнялся с ним мастерством, даже второй квель, с которым ему пришлось столкнуться. С ним он встретился, когда тот наполовину вылез из земли. Это стоило Грифону одного из его мечей: кончик меча застрял между двух пластинок природной брони животного, он оставил мертвого квеля у себя за спиной, застывшим, с наполовину торчащим из земли огромным телом.
Затем наконец он добрался до Темного Коня.
Темный скакун слабо сопротивлялся хомуту, который сдерживал его, но эти усилия были почти бессмысленными. Грифон осмотрелся и, как он и надеялся, не обнаружил охраны. Ведь, в конце концов, охранять что-либо было бесполезно, когда монстры из глубины земли вторглись в лагерь. Тем не менее он держался настороже, будучи даже у самой цели своего пути. Нельзя быть слишком осторожным.
