Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды - Аллор Ира (библиотека книг .TXT) 📗
– Ну что же ты? – проговорил Манвэ.
– Ничего, уже ухожу. Раз уж ты так меня гонишь…
– Да, так. А как еще? – «Ну что еще ему надо? Чтобы прощения попросил? Но ведь это будет попыткой примириться, удержать – нельзя. Ну что еще ему сказать?!»
– Гоню? Просто позволяю уйти – ты же сделал это когда-то.
– Ну да… – усмехнулся майа. – Позволяешь… Разве я могу ослушаться приказа сотворившего?… Ты же… мой Вала. – Златоокий еле слышно вздохнул.
«И он – туда же, – подумал Манвэ. – Как я мог сотворить его – таким… Разрушитель… Скорее бы это закончилось».
– Да в чем дело? – не выдержал он. – Кто я тебе – после того как вынес приговор? Что с того, что я сотворил тебя? Какое это теперь имеет значение?!
– Кто? – вскинул брови майа. – Я же сказал: мой Вала. А что из этого следует? Да ничего особенного, конечно, кроме, хотя бы… нерасторжимой связи. – Он усмехнулся.
– Можно подумать, я не знаю. Но сейчас не самое подходящее время говорить об этом.
– Поздно? Ты меня своим не считаешь? Еще с тех пор? – Майа зло сощурился.
«Гнать его – ни к чему этот разговор. Или… нет, нельзя».
«Зачем он – так? Почему ему надо, чтобы я ушел? Если бы просто не желал видеть – не пробуждал бы… Что же он?»
«Что же… Все тебе объясни. Может, испугается? Вряд ли. Еще возмущаться начнет, мятежник несчастный… Усыпить и отволочь к Мелькору? Пусть тот ему как хочет, так и объясняет? Совсем малодушно… А что это ты вдруг о достоинстве вспомнил? Не поздновато ли? Будь последовательным. У него и так немало оснований тебя стыдиться – появится еще одно, какая разница?»
Златоокий поднял глаза.
– Ты уверен, что так надо?
«Уверен? Сможет ли Мелькор его защитить? Ну и что, что от обруча освободился? С ним и без обруча управились в свое время. Ответственность переложить хочу, только и всего».
Майа пристально смотрел на Валу. «Разорвать связь – это хуже, чем убить. То есть жить-то потом – как? Это же невозможно… За что? Ему мало?»
«Какой абсурд…» – подумал раздраженно Король.
– Ну хорошо, допустим, не гоню я тебя, – сказал он вслух. – Возможно, это даже бессмысленно. Не пинками же тебя выкидывать, если сам не соображаешь.
– И на том спасибо, – буркнул майа, явно успокаиваясь. – Ты не бойся, глаза мозолить не стану. Но все же побуду здесь… раз уж ты сменил гнев на милость… – не без иронии добавил он.
– Вот спасибо! – фыркнул Манвэ. Болезненное напряжение, как ни странно, отпустило, хоть и чувствовал он себя сейчас последним глупцом и размазней.
– Пожалуйста, – пожал плечами майа. – Ты, конечно, без меня прекрасно обходился, но уж если разбудил… – Он запнулся. «Плохо тебе, я же вижу – как тут уйдешь…» – подумал он.
Манвэ, по привычке уловив мысль майа, чуть не выругался. Начинается… Еще его в рядах соболезнующих не хватало! Все же не стоило будить. Ох уж эти Видящие – он же еще и Вардино творение…
– А что с Мелькором? – спросил Златоокий, пытаясь скрасить неловкую паузу. – Он… изменился? Ты поэтому его освободил?
«Да уж, спросил так спросил. Соврать – так это на Мелькора напраслину возводить. А зачем, если до сих пор надеюсь, что удастся это сокровище к нему спровадить?»
– Ты хотел сказать – покаялся? Нет.
– И ты его просто так выпустил? А Круг? А…
– А Король пока еще я.
– Да, конечно. – Златоокий кивнул. – А почему – пока?
– Потому что пока еще никто меня от этой почетной обязанности не освобождал, – процедил Манвэ.
– А что, такое возможно? – усмехнулся майа, пряча за усмешкой настороженность.
– На все воля Единого, – не сдержавшись, елейно промурлыкал Манвэ, благочестиво закатив глаза к потолку. «Не свалится ли чего-нибудь оттуда?»
– Да, разумеется, – снова кивнул Златоокий. – А освобождение Мелькора – тоже Его воля? – невинным голосом поинтересовался он, устроившись в некотором отдалении от Манвэ.
«Ага, сейчас ему все возьми да расскажи! Впрочем, не я, так Мелькор расскажет. Или еще откуда-нибудь узнает».
– Я же сказал, – терпеливо проговорил Манвэ, – решение принял я. На законных основаниях, – и чуть не поморщился: похоже, клятый обруч опять ожил от подобной наглости.
– А Эру, значит, согласился? – продолжал майа, ничего не заметив.
– Ну как тебе сказать… Пока нет.
– И-и… что теперь? – Майа резко посерьезнел, глаза сузились, и в них замелькали ледяные сполохи. Он замер, ожидая ответа.
– Я не знаю. Поэтому лучше бы ты отправился к Мелькору: Всевышний на него не смотрит, а я могу с трона в любую минуту полететь… Если мы с Единым не придем к согласию – в соответствии с Его волей… – Повелитель Валинора мрачно усмехнулся, только усмешка вышла странная, скорее – оскал… Вала не успел отвернуться.
– Что это? – Златоокий впился глазами в Манвэ. – Что с тобой?
Внезапно каким-то образом догадавшись, что происходит и кто тому причиной, он почувствовал, как возмущение захлестнуло его:
– Это же… подло! – Он кинулся к Манвэ.
– Замолчи, не лезь! – прошипел тот, обхватив, не в силах сдержаться, голову руками. – Это не твое дело! Сгинь отсюда!
– Вот еще! Как это – не мое?! Я же остался и вообще… Как Он может?! – вырвалось у майа. – Тебе мало крови?! – крикнул он, оглядываясь по сторонам, словно пытаясь разглядеть кого-то в воздухе. – Ты… Ты… – Внезапно Златоокий, словно захлебнувшись собственными словами, рухнул как подкошенный, сжавшись в комок и стиснув ладонями виски. Манвэ, скрипнув зубами, склонился к майа.
– За что? – прошептал он. – Это же всего только майа, он не понимает, что говорит, он просто… такой впечатлительный…
«Каждый должен отвечать за свои слова, поступки и мысли», – раздался в его сознании мерный, спокойный голос.
– Пощади его, не надо!
Манвэ упал на колени, чувствуя, что готов каяться, молить о прощении, пообещать сделать все, что от него потребуют, отречься от чего угодно, только бы… Встала в памяти с болезненной ясностью картина: конец Предначалыюй эпохи, Круг, Мелькор на коленях, протянувший к нему скованные руки… Резко, отчетливо стало ясно: пощады не будет – бесполезно унижаться, просить о милости, простершись в алмазной пыли…
– Отчего же? – послышался тот же голос. – Я прощу тебя, снизойдя к неразумию твоему: если впредь будешь вести себя как подобает и перестанешь упорствовать в своих ошибках, уподобляясь твоему проклятому братцу. Ты что, разучился понимать Меня? Я же сказал – навечно! А ты что делаешь?
– Но… он же уже не опасен, у него нет сил, и – может, мы все-таки сможем договориться?
– Пока он не покается и не отречется – причем искренне, а не лживо – от своих заблуждений, пока не склонится перед величием Замысла – нет ему прощения и пощады. И не тебе менять предначертанное, которое ты не способен до конца уразуметь…
– Но… разве нельзя дать ему еще одну возможность быть вместе со всеми? Неужели он не достаточно наказан?
– Да как ты вообще смеешь со Мной пререкаться? Ты, чья власть только Моим именем держится? Получивший от Меня все милости, о которых только можно помыслить?!
– Милости… – Манвэ покрепче прижал к себе Златоокого и приподнял голову. – Спасибо… Я всегда помнил и помню о них, ибо они безмерны… – Он сделал над собой усилие, чтобы не расхохотаться.
– Так слушай же, – словно не заметив этого, продолжал Единый, – ты должен вершить Мою волю. Иначе, если ты не стряхнешь с себя паутину лжи, которой, похоже, Моргот оплел уже и тебя, ты будешь наказан и низвергнешься с престола своего – а кому как не тебе звать, как высока Таникветиль, – и участь Мятежника постигнет тебя, и даже худшая – ибо ты предал Мое доверие, будучи приближен ко Мне более всех Айнур. Но вижу Я, что ты не в состоянии внять голосу разума, ожесточив сердце свое, и бесполезно сейчас разговаривать с тобой, поэтому знай – если не смиришься, то на тех, кто близок тебе, отразится дерзость твоя, те, кто дорог тебе, пострадают от безумия твоего… И будешь просить пощады и милости, по глух буду Я к твоим мольбам. Ты понял меня?
