Вернувшийся к свету (СИ) - Вэдер Ольга (книга жизни TXT) 📗
Дан поморщился.
- Шайни, - неторопливо начал он, и Стрелок вздрогнул так, будто его жарким днем облили ледяной водой, - помолчи.
- Как скажете, - быстро согласился Шайни, наблюдая за тем, как танцуют в глазах дана сердитые алые искры.
Посвист ветра глушил звуки, но топот копыт создатели услышали.
Шайни поднялся и поклонился подъехавшей Линнель. Ардаггер остался лежать, лениво повернувшись в сторону сестры. Та легко спрыгнула со своего Ривейна и намотала поводья на ствол тонкой осинки. Белый конь, покосившись на стоящих в отдалении Табара и Дэха, коротко заржал, словно приветствуя их. Издалека донеслось ответное ржание.
Линнель подошла к брату.
- О чем спор? - поинтересовалась она.
- Не спор, а обмен мнениями, - отозвался дан и кивнул на свернутый плащ, лежащий на земле. - Присаживайся.
- Благодарю, - Линнель устроилась на черном плаще брата.
Стрелок беззвучно отошел далеко в сторону.
- Лэйано приезжал? - спросила создательница мира.
- Да, - отозвался Ардаггер. - Он изменился.
- Я заметила, - надменные губы Линнель изогнулись в горькой улыбке. - Здесь будут проблемы.
Дан задумчиво кивнул: в этом он был согласен с сестрой.
- Мне нельзя уезжать из Оннелана надолго, - заговорила Линнель, - поэтому Хард я пока оставлю Раймору. Он справится.
- Пожалуй, это неплохой выход, - поразмыслив, согласился Ардаггер и сел, обхватив колени руками. - Но тебе придется ездить туда.
- Конечно, - сказала создательница мира и замолчала. - Может быть... - произнеся эти два слова, она замялась. - Может быть, ты останешься? - договорила Линнель.
- Я думал последние три года над тем, правильно ли мое решение, - сказал дан, - и я не знаю.
Линнель опустила голову, длинные черные волосы закрыли ее лицо.
- Что говорит Леми? - поинтересовалась создательница мира.
- Ничего, - ровно произнес Ардаггер. - Если она ушла со мной из своего мира, что ей до нашего.
Два белых и один черный конь мчались на юг по Северному тракту. Ни Харстэй, ни Бартог не знали, почему Ардаггер назначил встречу у Трех Стражей, но Леми понимала, что дан хотел переговорить с сестрой наедине.
Леми была уверена, что разговор уже произошел, и она погоняла Лаклато, спеша доехать до холмов.
Места вокруг были знакомы до последнего дерева, до выбоины на дороге. За три года Леми побывала всюду и могла с легкостью объяснить, как проехать из предгорий Восточной подковы до Скального Кряжа. Владения Ардаггера показывал ей Шэндор. Старый дракон знал много и охотно отвечал на вопросы Хозяйки, однако изредка Леми ловила на себе его изучающие взгляды: казалось, дракон оценивает ее и прикидывает, что можно ожидать от девушки в дальнейшем.
Леми жаль было покидать мир: она успела привыкнуть к нему. Но перспектива стать создательницей другого, нового мира привлекала ее. Ей интересно было попробовать сделать что-то самой, и у Леми порой захватывало дух, когда она робко подумывала о возможности творить живые существа. Она тайком пробовала их делать, но то, что у нее вышло, сжег Шэндор по ее же просьбе. Леми добилась, чтобы дракон дал клятву никому не рассказывать о тех уродцах. Шэндор поклялся.
Как и не было тяжелой затяжной войны, думала Линнель, старший брат вернулся. Но сколько же судеб было изломано, сколько жизней прервано. Зачем, зачем он начал войну? Зачем мы ее продолжили?
Ардаггер молчал, размышляя о своем.
- Хочу проводить тебя до лабиринта, - сказала Линнель.
Ее глаза, обычно напоминавшие льдинки, были грустны: лед таял.
- Конечно, - отозвался дан.
Его слова заглушил топот копыт, когда из-за холмов показались два исполинских всадника на гигантских конях. Картан и Альфарад гнали карьером своих могучих лошадей. Ардаггер поднялся. Линнель изумленно взглянула на богатырей.
Осадив Шерхо, Картан спрыгнул с седла, и Линнель показалось, что земля вздрогнула. Саанар оглянулся на брата; увидев его многозначительный кивок, повернулся к Хозяину и сказал:
- Дело такое. Мы с братом посоветовались и решили, что...
- ...мы поедем с вами, - договорил Альфарад и сошел с коня.
Линнель была ошеломлена.
- Хорошо, Альфарад, - сказала она спустя долгое время. - Если вы с Картаном так решили, поезжайте с Ардаггером. Отговаривать вас я не стану. О, нет! - вдруг проговорила она и указала на дорогу. Дан и саанары одновременно обернулись и увидели во весь опор скачущего Раймора.
- Если и он... - начала было Линнель.
- Он - вряд ли, - успокоил сестру Ардаггер.
Лихо осадив коня, Раймор отдышался и сказал:
- Я приехал проводить, вас, Хозяин.
Всадники перевели коней на шаг: не часто ездивший верхом Бартог сознался, что у него отбиты все внутренности. Леми посмотрела на него с сочувствием - ей довелось несколько раз прокатиться на Грае, и она знала, какой тряский галоп у этой лошади. Харстэй не удержался от ехидного замечания.
- Ты столько времени жил в Форте, Бартог, - нарочито невыразительным тоном проговорил саанар, - что мог бы позаботиться и о седле с мягкой подушкой.
- А ты мог бы отчистить свои стремена от ржавчины, - не остался в долгу оружейник.
Леми привыкла к подобным полушутливым перепалкам. Машинально вертя в пальцах поводья, она вдруг вспомнила фразу, брошенную Ардаггером после того, как Шэндор сжег созданные ее существа. Тогда она не придала значения словам дана, нынче его фраза словно обожгла ее. Конечно, Ардаггер знал обо всех ее действиях, и неспроста он сказал: "Будь осторожней, Леми. Ты сделала первый шаг по моей дороге". Какой шаг, недоуменно подумала в тот момент девушка, и лишь сейчас до нее дошло. Да ведь по ее приказу уничтожены были живые создания! Пусть они не могли ходить и говорить, но что-то они чувствовали! И Леми решила - если она в новом мире создаст хоть кого-то, то, каким бы ни вышло это творение, убить его она не прикажет. Никогда.
Она попыталась поставить себя на место этих бедняг. Да, Ардаггер говорил, что он имеет право уничтожать свои создания, поскольку он дал им жизнь, но какое до этого дело приговоренным к смерти существам?! Что им до решения создателей! Они хотят жить, им нельзя отказывать в этом праве.
Как прошел день, Леми не заметила. Она, Бартог и Харстэй то гнали коней карьером, то переводили их на шаг и негромко беседовали, пока кони медленно шли в ногу. Саанар не на шутку сцепился с оружейником, и Леми подумала, что их спор перейдет в бой: разговор шел на повышенных тонах, пальцы Харстэя играли на рукояти меча, а ладонь Бартога поглаживала приклад заряженного арбалета. Но все закончилось мирно, хотя оставшуюся дорогу спорщики зло посматривали друг на друга. Леми понимала, что эти двое не станут врагами, но, возможно, в недалеком будущем они станут соперничать.
Леми готова была поклясться, что Харстэй в глубине души признает оружейника значительно одареннее себя. Наверное, думала Хозяйка, из Бартога выйдет талантливый творец. Время покажет.
Смеркалось, когда они подъехали к Трем Стражам. Леми была удивлена, увидев, кроме Шайни и Ардаггера, Картана, Альфарада, Раймора и Линнель. Еще больше она удивилась, узнав, что Чекан с братом поедут с Хозяином.
Темнота не смущала создателей мира, и ночью небольшой отряд по-прежнему мчался по бездорожью на юг. Впереди скакал Ардаггер на своем Табаре. Огненный конь горел, словно огромный костер, освещая путь. Лаклато держался рядом, и Леми видела каждую травинку в зеленом ковре, стремительно летящем под копытами. Грива Табара то взметалась языками пламени, и тогда из темноты неожиданно выступали скачущие рядом всадники, то падала, и они снова исчезали в ночи. Только гулкий перестук копыт указывал на то, что всадники продолжают мчаться неподалеку. Единственным, кто оставался хорошо освещенным, был Ардаггер.
Он на скаку обернулся и ободряюще подмигнул Леми. Та улыбнулась в ответ, захваченная ночной скачкой. Лаклато фыркал, просил повода; его атласно-черная шкура в оранжевом свете пламени казалась багровой, Леми чудилось, что она чувствует сквозь кожу сапог, как бока лошади становятся все горячее и горячее. Она набрала повод - Лаклато послушно принял в сторону.
