Русские инородные сказки - 6 - Фрай Макс (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .TXT) 📗

НАТАЛЬЯ ЛИСЯТИНА

ДЖ

Мне, конечно же, проще. Я здесь родилась, живу столько лет (ну как, лет до пятнадцати я даже считала, а потом надоело, что толку-то), мне не привыкать… Но он-то мог бы хоть попробовать, в конце-то концов, я бы помогла, мне не сложно, тем более после шести утра все равно делать нечего. И я еще старалась же, три ночи работу прогуливала…

Он появился в Джинджере рано утром. Тетя Джина убеждена, что только круглый дурак мог сделать это ТАК: мало ли мест, где можно полетать на дирижабле, так нет же, он выбрал самое неудачное, даже на всех картах там высокие горы нарисованы. Ну и рухнул он в самом центре Джинджера, прямо в фонтан с тюльпанами. Прохожие, конечно, вытащили бедолагу, поставили на ноги, дали новую шляпу да и отправили к нам. Уж не знаю, почему так всегда: чуть что неправильно, во всем тете и нам с братом разбираться.

Но когда он предстал во всей красе у нас на пороге, в дурацкой звенящей шляпе господина Джозефа, я сразу решила, что нужно делать ему судьбу, причем срочно. У нас в городе с этим строго: нет судьбы — нет человека, а заезжие такими артефактами редко обладают, потому и сбегают отсюда быстро. Мне же с первого взгляда было очевидно, что этот так просто, как остальные, отсюда не уедет, и вообще вряд ли уедет, а я такие дела за версту чую.

И вбила я себе зачем-то в голову, что судьба ему нужна правильная, интересная, больно уж сам хорош: длинный, угловатый, бледный, глаза щелочками, а волосы рыжие-рыжие. У нас таких днем с огнем не найдешь, все кареглазые брюнеты да голубоглазые блондины, широкоплечие и смуглые, как из инкубатора, надоели — жуть. Да и потом, не зря же его к нам отправили, у нас здесь вообще ничего зря и просто так не бывает. Так вот, судьбу ему мне хотелось сделать как можно лучше, причем в Джинджере ведь это проще простого: думаешь головой и выбираешь то, что больше всего по душе. Только пока судьбу свою не выберешь, окружающие должны сделать все, чтобы о такой необходимости ты ни за что не узнал. Такие правила.

Пока тетя кормила нашего гостя самодельными конфетами и поила собственноручно собранным на балконе чаем (не столько из гостеприимства, сколько из любопытства), я засела на чердаке, среди сундуков с картами Джинджера. Так уж вышло, что братец Джемэ с раннего детства страдал топографической манией: он тащил в дом даже самые сомнительные каракули, если они хоть чуть-чуть напоминали ему наш город. В один прекрасный день его пыл поутих, а в один еще более прекрасный день тетушка Джина собрала весь этот жуткий хлам и отволокла на чердак. Джемэ такого святотатства даже и не заметил, чего и следовало ожидать, ведь он не всегда замечал, что вместо карт Джинджера собирал какую-то ерунду, подписанную то «Нью-Йорк», то «Туобуя». Сомневаюсь я, что город Джинджер сильно обрадовался бы, узнай он об этом, а ведь ходят слухи, что он знает вообще все.

Мне же на сей раз была нужна одна-единственная карта, она всегда появляется в городе вместе с новым жильцом, например, рождается вместе с младенцем или еще как-нибудь, моя вот — именно так мне и досталась, но ее со временем, конечно же, реквизировал Джемэ, да и ладно, с моей-то судьбой на тот момент все уже было ясно, до сих пор не жалуюсь, а карта эта, можно сказать, сувенир, не более. Многие жители города все равно эти карты сжигают чаще всего, вот как тетя, например.

Весь ужас был в том, что, покрывшись с ног до головы пылью с запахом ванили (у тети все с запахом ванили, хотя я бы предпочла мяту) и оцарапав локоть, я еще и получила по макушке ламинированным свитком, рухнувшим откуда-то с верхней полки, причем свиток оказался моей картой, и если это само по себе очень здорово, то откусанный чьими-то неровными зубами кусок вполне сошел бы за катастрофу. Я, знаете ли, терпеть не могу, когда портят мои вещи, и уж молчу о том, что кусок когда-то был с изображением дороги к пещерам. Хотя, в конце концов, ну что там можно выбрать, в этих пещерах. Не золото же.

Так я и сказала нашему гостю: Дж, сказала я, выбирай, что тебе показывать в городе, вот карта, хочешь, свожу на рынок, там можно купить абсолютно все, ты не поверишь, когда увидишь! А может, пойдем в парк аттракционов, или в цветочный магазин, или в кафе, или на пристань, выбирай что душа пожелает, у нас есть даже древние развалины недалеко от того фонтана, в который ты угодил, библиотека и школа, а вот, видишь, здесь храм Джинджера и башня мудрецов…

— Храм Джинджера? — уточнил гость, а сам, я вижу, к не до конца оторванной (откушенной) подписи в углу карты приглядывается. — Так вроде город ваш называется.

— Да, — говорю, — город Джинджер и его храм. Мы решили, что чем поклоняться всяким выдуманным богам и заниматься прочей ерундой, от которой ум заходит за разум, можно направить рвение особо религиозных жителей в мирное русло: пусть приносят в жертву мусорные кучи и ублажают город новыми красивыми зданиями, а не только хлеб переводят. И богам нравится, что к ним никто не лезет.

— Так-так…

— А еще у нас есть потрясающей красоты сад, вот, смотри…

— А что это у вас здесь?

Тут-то я и поняла: приплыли. Гость наш указывал пальцем с темным ногтем точно туда, где должны бы быть пещеры, если бы… Ведь потащится туда, и ничего скучнее судьбы его тогда не придумаешь. Это мягко говоря!

— Ерунда всякая, — бормочу, а сама тете знаки всякие бровями делаю. Ей-то врать проще, судьба у нее совсем не такая, как моя.

— Да, — подхватывает тетя, — ерунда. Мусор разный, куча злобного дикого зверья, болота, опять же. И хорошо, что порвалось, а я пойду цветы поливать, пока солнце не взошло.

Чтобы наш гость не успел опомниться, я схватила его за руку и вытащила на улицу. В два часа ночи в Джинджере всегда людно, здесь ведь гораздо больше ночных жителей, чем любителей жаркого солнца. На работу я решила не идти: люди наверняка смогут пережить ночь-две без воздушных шариков — а чем, вы думали, я занимаюсь? — в отличие от этого, странного и долговязого. Ну не потому, что он странный и долговязый, а потому, что самостоятельности в выборе приличной судьбы ему явно не хватило бы.

Страшно сказать, сколько всего я ему показала за три ночи, я раньше и не знала даже, что столько всякого есть в Джинджере. Но с каждой секундой моя вера в разум гостя становилась все слабее и слабее.

На рынке он купил курицу, а вечером мне едва удалось спасти ее от ножа, с которым этот странный человек носился за ней по всему дому. На рынке! Курицу! На нашем лучшем в мире рынке, где можно купить даже волшебную палочку с какими-нибудь смешными свойствами вроде превращения крыши в небо!

В парке он попытался сорвать зеркальные цветы. Нет, всякое, конечно, бывает, но я бы никогда не поверила, что можно сделать это в ответ на их просьбы не загораживать свет.

В библиотеке я битый час оттаскивала его от книг с грифом «очень опасно», потому что даже предупреждения о том, что между их переплетами на данный момент можно найти только огонь и ничего более, на него не действовали. И это при том, что на библиотечных полках есть даже такие книги, в сюжете которых у некоторых получается поучаствовать самим.

Хуже всего было в храме Джинджера. Я допускаю, что трудно сходу привыкнуть к чужим совершенно традициям и прочему, но! есть! жертвенный! хлеб! прямо! с жертвенника!

Наверное, я чего-то не понимаю.

И, кажется, не интересовали нашего гостя ни легенды и тайны Джинджера, ни все красоты, ни даже прекрасные девушки Белой улицы. Зато каждую секунду он расспрашивал меня о пещерах, дались они ему. В конце концов, на третью ночь я не выдержала и рассказала что смогла.

— Дж, — сказала я, — бесполезно просто так объяснять, что такое пещеры и с чем их едят, как ты выразился. Ни с чем их не едят. Зато там едят о-го-го как. И не только едят. Новичкам в Джинджере туда лучше не соваться. Это что-то вроде заповедника странных и злющих существ, которые не имеют ничего общего с городом, но как-то сюда попали и прижились — не знаю уж, чего их всех так золото привлекает. Все эти существа…