Ведьмак (большой сборник) - Сапковский Анджей (книги хорошего качества TXT) 📗
— Доррегарай! — прошипела Йеннифэр.
— Уважаемый чародей, — дружелюбно проговорил Богольт, — ну нельзя же так…
— Молчи, Богольт. Я сказал: дракона не трогать. Легенду не убивают. Кру–у–угом — и прочь отсюда.
Йеннифэр неожиданно выбросила руку вперед, и земля вокруг Доррегарая вздыбилась голубым огнем, заполыхала пылью разорванного дерна и щебня. Чародей покачнулся, охваченный пламенем. Нищука, подскочив, ударил его в лицо костяшками пальцев. Доррегарай упал, из его палочки вырвалась красная молния и погасла в камнях. Живодер, подскочив с другой стороны, пнул лежащего чародея, размахнулся, чтобы повторить. Геральт прыгнул между ними, оттолкнул Живодера, выхватил меч, ударил, метясь между наплечником и нагрудником лат. Ему помешал Богольт, парировав удар широким клинком двуручного меча. Лютик подставил ногу Нищуке, но впустую — Нищука вцепился в яркий кафтан барда и влепил ему кулаком меж глаз. Ярпен Зигрин, подскочив сзади, подрубил Лютику ноги, ударив топорищем под коленями.
Геральт собрался в пируэте, ускользнул от меча Богольта, коротко ударил подлетевшего к нему Живодера и сорвал с него железный наручник. Живодер отскочил, споткнулся, упал. Богольт гакнул, шибанул мечом, как косой. Геральт проскочил над свистящим лезвием, головкой меча саданул Богольта в нагрудник, откинул, ударил, метя в щеку. Богольт, видя, что не сумеет парировать тяжелым мечом, бросился назад, упал навзничь. Ведьмак подскочил к нему и в этот момент почувствовал, что земля уходит у него из–под немеющих ног. Увидел, как горизонт становится дыбом. Напрасно пытаясь сложить пальцы в защитный Знак, он тяжело ударился боком о землю, выпустив меч из помертвевшей руки. В ушах гудело и шумело.
— Свяжите их, пока действует заклинание, — сказала Йеннифэр откуда–то сверху и очень издалека. — Всех троих.
Доррегарай и Геральт, оглушенные и бессильные, не сопротивляясь, позволили себя спутать и привязать к телеге. Лютик рвался и ругался, поэтому еще до того, как его связали, получил по физиономии.
— Зачем их связывать, предателей, сукиных сынов, — сказал Козоед, подходя. — Укокошить сразу, и кранты.
— Сам ты сын, к тому же сучий, — сказал Ярпен Зигрин. — Не оскорбляй собак. Пшел вон, подметка гнилая.
— Ишь, какие смелые, — проворчал Козоед. — Поглядим, достанет ли вам храбрости, когда мои из Голополья подойдут, а они уже вот–вот. Посмо…
Ярпен, вывернувшись с неожиданной при его тучности ловкостью, треснул сапожника топорищем в лоб. Стоявший рядом Нищука добавил пинком. Козоед пролетел несколько сажен и зарылся носом в траву.
— Вы это попомните! — крикнул он, стоя на четвереньках. — Всех вас…
— Парни! — рявкнул Ярпен Зигрин. — Надавайте сапожнику по заду, дратва его мать! Хватай его, Нищука!
Козоед ждать не стал. Вскочил и рысью кинулся в сторону восточного каньона. За ним последовали голопольские охотники. Краснолюды с хохотом кидали им в спины камни.
— Сразу как–то воздух чище стал, — засмеялся Ярпен. — Ну, Богольт, беремся за дракона.
— Не спешите, — подняла руку Йеннифэр. — Браться–то вы можете, да только за ноги. За свои. Все, сколько вас тут есть.
— Не понял? — Богольт ссутулился, глаза его зловеще разгорелись. — Что вы сказали, госпожа ведьма?
— Выматывайтесь отсюда вслед за сапожником, — повторила Йеннифэр, — все. Я сама управлюсь с драконом. Неконвенционным оружием. А на прощание можете меня поблагодарить. Не вмешайся я, вы испробовали бы на себе ведьмачьего меча. Ну быстренько, Богольт, не заставляй меня нервничать. Предупреждаю, я знаю заклинание, с помощью которого могу превратить вас в меринов. Достаточно рукой пошевелить.
— Ну уж нет, — процедил Богольт. — Мое терпение дошло до предела возможного. Не позволю делать из себя идиота. Живодер, отцепи–ка дышло. Чую, и мне понадобится неконвенционное оружие. Сейчас, с вашего позволения, кто–то отхватит по крестцу. Я не стану тыкать пальцем, но сей момент получит по крестцу одна паршивая ведьма.
— Только попробуй, Богольт. Доставь мне удовольствие.
— Йеннифэр, — укоризненно сказал краснолюд. — Почему?
— А может, я просто не люблю делиться, Ярпен?
— Ну что ж, — усмехнулся Ярпен Зигрин. — Глубоко человеческое чувство. Настолько человеческое, что не хуже краснолюдского. Приятно видеть свойские… свойства у чародейки. Потому как и я тоже не люблю делиться, Йеннифэр.
Он согнулся и коротко замахнулся. Железный шар, появившийся неведомо откуда и когда, свистнул в воздухе и ударил Йеннифэр в лоб. Прежде чем чародейка успела прийти в себя, она уже висела в воздухе, удерживаемая за руки Живодером и Нищукой, а Ярпен опутывал ей щиколотки веревкой. Йеннифэр яростно крикнула, но один из стоявших позади парней Ярпена закинул ей ременные поводья на голову, сильно стянул, ремень, врезавшийся в раскрытый рот, заглушил крик.
— Ну и как, Йеннифэр? — спросил Богольт, подходя. — Как же ты сделаешь из меня мерина? Коль и рукой не можешь пошевелить?
Он разорвал ей воротник кафтанчика, рубашку. Йеннифэр визжала, давясь поводьями.
— Нет у меня сейчас времени, — проговорил Богольт, бесстыже ощупывая ее под ржание краснолюдов, — но погоди малость, ведьма. Прикончим дракона — поиграем. Привяжите ее как следовает к колесу, парни. Обе лапки к ободу, так, чтобы она и пальцем не пошевелила. И пусть ее теперь никто не трогает, мать вашу так, прошу прощения. Очередность установим в зависимости от того, кто как покажет себя с драконом. Эй, кто–нибудь, уберите ремень.
— Богольт, — проговорил связанный Геральт тихо, спокойно и зловеще. — Осторожней. Я отыщу тебя на краю света.
— Удивительно, — ответил рубайла так же спокойно. — Удивительно. Я б на твоем месте сидел тихо. Я знаю тебя и вынужден серьезно отнестись к угрозе. У меня не будет выхода. Ты можешь не выжить, ведьмак. Мы еще вернемся к этому вопросу. Нищука, Живодер, на коней.
— Ну судьба, — застонал Лютик. — На кой ляд я ввязался?
Доррегарай, наклонив голову, рассматривал сгустки крови, медленно капавшие из носа на живот.
— Может, перестанешь глазеть! — с трудом выговорила чародейка, словно змея, извиваясь в веревочной петле и напрасно пытаясь скрыть обнаженные прелести. Ведьмак послушно отвернулся. Лютик — нет.
— На то, что я вижу, — засмеялся бард, — ты, небось, использовала никак не меньше бочонка эликсира из поскрипа, Йеннифэр. Кожа как у шестнадцатилетки, искусай меня гусыня.
— Заткнись, курвин сын! — взвыла чародейка.
— Сколько тебе, собственно, лет, Йеннифэр? — продолжал Лютик. — Сотни две? Ну, скажем, сто пятьдесят. А сохранилась как…
Йеннифэр вывернула шею и плюнула в него, но промахнулась.
— Йен, — укоризненно сказал ведьмак, вытирая оплеванное ухо о плечо.
— Пусть он перестанет глазеть!
— И не подумаю, — сказал Лютик, не спуская глаз с роскошной картины, каковую представляла собой растрепанная чародейка. — Ведь мы из–за нее тут сидим. И нам могут перерезать горло. А ее, самое большее, изнасилуют, что в ее–то возрасте…
— Заткнись, Лютик, — сказал ведьмак.
— И не подумаю, — повторил бард. — Я как раз собираюсь сложить балладу о двух сиськах. И попрошу не мешать…
— Лютик, — Доррегарай потянул кровоточащим носом, — будь серьезным.
— Я и так чертовски серьезен.
Богольт, поддерживаемый двумя краснолюдами, с трудом вскарабкался в седло, тяжелый и неуклюжий от лат и наложенных на них кожаных защитных пластин. Нищука и Живодер уже сидели на конях, держа поперек седел огромные двуручные мечи.
— Лады, — кашлянул Богольт. — Пошли на него.
— Э, нет, — произнес глубокий голос, звучавший как латунная труба. — Это я пришел к вам!
Из–за кольца валунов вынырнула, посверкивая золотом, длинная морда, стройная шея, вооруженная рядом треугольных зубчатых выростов, когтистые лапы. Злые змеиные глаза с вертикальными зрачками глядели из–под роговых век.
— Я не мог усидеть на поле, — сказал дракон Виллентретенмерт, осматриваясь, — потому пришел сам. Охотников биться вроде бы все меньше?
