Янтарная Цитадель - Уоррингтон Фреда (лучшие книги TXT) 📗
С каждым ходом она ощущала нарастающее беспокойство Гарнелиса. На лбу царя выступил пот.
– Государь, – набралась она, наконец, храбрости сказать, – вам нехорошо? Позвать кого-нибудь?
Слова ее оказали непредсказуемое действие. Царь окинул ее горящим взором.
– Нет! – взревел он, вскакивая, вздымаясь перед ней. – Молчи!
Он ухватил Имми за руку – пальцы его были как бугристая сталь, хватка – как тиски. Ничего вокруг себя не видя от боли и ужаса, она болталась в его руках, как кукла, а царь кричал: – Молчи! Ни звука! – И уже тише: – Ни звука!
Тяжело дыша, он поволок ее к завешенной гобеленом стене и отпер потайную дверь. Впереди копилась ледяная тьма, и чуялась в воздухе медь, гроза и кровь.
Гарнелис волоком перетащил ее через порог. Изомира висела на его руках мешком. В ушах вдруг загремели стоны каменного шара, и девушка поняла – скорее она умрет, чем сделает шаг по этим, пляшущим перед глазами ступеням.
И вдруг царь остановился.
Он оттащил ее в палату метрарха, захлопнул дверь и прислонился к гобелену, держась за лоб. Изомира, стискивая ноющее запястье, отковыляла в сторону. Гарнелис не заметил. Перейдя в смежный зал, он принялся расхаживать вокруг поминального ложа, содрогаясь всем телом.
– Нет, – срывалось с его губ. – Не она. Не сейчас.
Изомира дико оглядывалась на двери. За ними стоят двое стражников… если она выбежит, станут они ее останавливать? Может, стоит попытаться?
Гарнелис шагнул к ней, и девушка попятилась.
– Почему все они шарахаются? – проговорил он. – Почему мои подданные боятся меня? Разве я чудовище? Разве так запомнят меня? – Изомира молча взирала на него. – Отвечай!
– Вы приказали мне молчать, государь.
– Садись, дитя, – совсем негромко приказал царь, указывая на кресло. – Жди здесь. Не уходи.
Изомира подчинилась. Лелея запястье над доской для метрарха, она наблюдала, как царь подходит к дверям и бросает страннику пару неслышных слов. Прошло несколько томительных минут, прежде чем стражник ввел в чертог юношу, и сам вышел.
Имени юноши Изомира не знала, но встречалась с ним на Башне. Был он худощав и сплошь веснушчат, на лоб свисали грязные рыжие волосы. Когда-то он был симпатичен, но холод и изнурительный труд изуродовали его, и роскошная одежда не могла этого скрыть. Грудь его сотряс с трудом подавляемый кашель.
– Ваше величество? – пробормотал он, так же изумленный, как в свое время Изомира. Взгляд его метнулся к ней, и тут же вернулся к царю.
– Пойдем, мальчик. Ты мне нужен.
Гарнелис подвел юношу к двери в стене. Та затворилась, и гобелен упал на место. До Изомиры донеслись быстро глохнущие шаги по каменным ступеням.
Девушка уставилась в игральную доску, перебирая фигуры дрожащими пальцами.
«Что бы он с мальчишкой не делал, – подсказал ядовитый голосок Серении, – вряд ли они там любятся».
Потом до девушки донесся слабый крик. И еще один.
– Я должна ему помочь, – проговорила она, поднимая голову.
– Не надо, – ответил голос из дверей.
В комнату вступил Лафеом, двигаясь к девушке своей скользящей походкой. Лицо под капюшоном его длинного белого плаща словно бы светилось. Изомира при его появлении чуть до потолка не подпрыгнула.
– Царь приказал тебе оставаться здесь? – спросил он негромко и резко.
– Да…
– Вот и оставайся. Уединение царя нарушать непозволительно. Но это ты знаешь. – Он сел напротив, и Изомира ощутила почему-то, что может ему довериться.
– Помогите мне, прошу. Я не знаю, что делать. Я так боюсь.
– Чего?
– Царя.
После ее слов из-за потайной двери донесся отчетливый вопль. На глаза Изомиры навернулись слезы, но Лафеом словно не слышал.
– Что он делает? – спросила девушка. – Он будто…
Слова «обезумел» она произнести не решилась.
– Все не так, как кажется, – пояснил Лафеом. – Как, ты думаешь, он может править столь обширным краем, как Авентурия, или поддерживать хрупкое равновесие зауромы, не применяя чар? Царь – могучий и опытный чародей гауроф. Не нам оспаривать его действия. Пути его сложны сверх нашего понимания.
А вопли продолжались, пронзительные, отчетливые, отчаянные. Изомира сжалась в комочек, по щекам ее струились слезы.
– Мне плевать! Я не могу это слышать!
Она вскочила, и так же проворно Лафеом заградил ей дорогу, ухватив за плечи.
– Отпусти! – вскрикнула она. – Я помогу мальчишке! И плевать, что со мной будет! Богиня, да что с вами?
– Нет, – мягко прошептал архитектор, и улыбнулся. – Садись.
От него странно припахивало чем-то прелым, вроде палой листвы. Силы рядом оставили Изомиру, она тяжело опустилась в кресло, дрожа от гнева, но беспомощная, словно на нее навели порчу. Голос Серении прошептал ей: «Отравленного меда не пробуй».
Архитектор сел напротив, и чем громче становились вопли мальчишки, тем благостней улыбался бледный человечек.
– Никогда не слышала, чтобы царь колдовал, – пробормотала Изомира. – Никто нам не говорил.
– Ты многого еще не знаешь. А еще большего не узнаешь никогда.
При взгляде на него Изомире мерещились выползающие из глаз архитектора бледные черви силы, впивающиеся в ее мозг. Она опустила голову, закрыла глаза, но весь чертог наполняла темная мощь, от которой ныли зубы и кожу словно стягивала невидимая паутина. «Беги, дуреха! – надрывалась Серения в глубине ее рассудка. – Антаровы ядра, если хочешь спастись – беги!».
– Зачем он так поступает с нами? – выдохнула она.
– Разве служить нашему царю – такая мука? – насмешливо ответил архитектор.
Мысленному взору Изомиры открылось жуткое видение: вся Янтарная цитадель заполнена злом. Лафеом, владыка Поэль, Граннен, Серпет, даже Намания – все они кружат обок царя, питают его бредовые видения, помогают плести черную паутину…
– Что же ты такое? – прошептала Изомира.
Архитектор замер вдруг. Черные его зенки разом запульсировали, словно он понял – девушка прозрела в нем яд, но пытаясь запугать ее, он лишь открыл истинное свое лицо…
Их прервал стук. Мгновение улетело. Отвернувшись, Изомира подняла взгляд и увидела, как открывается потайная дверь.
На пороге стоял царь. Грудь его вздымалась, рот был приоткрыт, глаза закатывались. На руках его была кровь, красные пятна на камзоле, и край мантии оставлял на полу багровый след.
Изомира, шатаясь, поднялась на ноги, подавляя неслышный визг. Юбка ее зацепилась за игральную доску, и фигуры разлетелись по полу.
Гарнелис ткнул в нее пальцем.
– Вон, – приказал царь. Он шагнул к ней, и она увидела на дрожащей его руке кровь, таящуюся в морщинах. – Уходи!
И она побежала.
Коридоры вели вокруг нее хоровод, бесконечные и пустынные, озаренные неяркими фонарями. Она заблудилась; в груди кололо, не хватало воздуха, ныли ноги, но она продолжала бег. И не царь преследовал ее в воображении, а Лафеом, с улыбкой на бледном лице.
Коридор уперся в вызолоченные створки. Дернув за ручку, девушка влетела внутрь и захлопнула двери за собой. Изомира оказалась в огромной гостиной; двери по левую руку вели в спальню, к просторной постели под балдахином – и в проеме дверей стояла женщина в полосатом шелковом платье, потрясенно взирая на Изомиру.
Девушка вжалась в дверной косяк. От усталости у нее так болели ребра, что она не могла говорить.
Женщина неторопливо двинулась к ней. Лицо ее под безупречно уложенными седыми волосами было исполнено царственного величия, достоинства и силы. Платье было так накрахмалено, что плыло вместе с хозяйкой, как галеон.
Серебро, золото, чернь смешались перед глазами Изомиры. Она рухнула, и дворянка подхватила ее. Потом оказалось, что девушка лежит на широкой кровати, задыхаясь, а комната то скрывается во мраке, то вновь выходит на свет.
– Вот так, дыши глубже, – подбодрила ее дама. – Сесть и не пробуй. Бедняжка.
На лоб девушке легла тряпица, мокрая и восхитительно холодная. Голова кружилась все меньше, силы постепенно возвращались к Изомире. Глянув на даму, она поняла, что сильное, красивое ее лицо не меньше, чем лик царя, обезображено тяжким гнетом. И что-то в нем было знакомое.
