Твое имя - Платунова Анна (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Дальше? Ты уже все знаешь сама. Сначала я видел только испуганную девушку, которая не подпустит к себе ни одного мужчину ближе чем на десяток шагов. Для меня сделали счастливое исключение. Но видела бы ты свои глаза, какими ты иногда смотрела на меня: «Не подходи. Не тронь». И сжимала в руках кинжал. Моя родная…
А потом постепенно все изменилось. Иногда сквозь колючки и рубцы, волосы, обстриженные под корень, изгрызенные ногти словно проглядывала другая девушка — нежная и светлая. Наверное, именно такой ты была в тот день, когда выродок, чье имя недостойно произнесения вслух, встретил тебя в лесу. Я так и вижу ленты в твоих волосах и улыбку, в которой столько любви…
К тому же в тоненькой девочке оказалось столько внутренней силы, какая не у каждого мужчины найдется. Смелая, самоотверженная, всегда готовая прийти на помощь — с каждым днем я восхищался тобой все больше. И в один прекрасный день проснулся с мыслью, что жить без тебя не могу.
Я люблю тебя! И никто, кроме тебя, мне не нужен! Теперь ты мне веришь?
Ах, имя! Конечно, теперь я могу тебе его назвать. При рождении меня нарекли Михаилом. Приятно познакомиться, птаха!
Мара! Родная моя! Почему ты плачешь?
ГЛАВА 57
Мара не знала, что ответить на этот вопрос. Она верила ему, конечно, верила. И сама любила так, что щемило сердце, но…
— Бьярн… Ми… Бьярн! Извини, я уже привыкла так тебя называть! Пойми… Этот великолепный дворец. Вседержитель… Ты — наследник. Я очень тебя люблю, но такая жизнь не для меня.
Бьярн попытался сказать что-то, но Мара подняла ладонь, умоляя молчать и дать ей высказаться.
— Как ты себе представляешь обычную девчонку среди всего этого? Твои родители, твои братья и сестры никогда меня не примут. Я стану посмешищем. Буду бояться покидать твои покои, чтобы никому не попасться на глаза. Презираемая всеми и даже самой собой. А тебя будет терзать чувство вины и стыда. Ты будешь разрываться между чувством долга и любовью ко мне. И неизвестно, что в конце концов победит… Я не смогу быть твоей любовницей.
Мара прерывисто вздохнула, пытаясь сдержать рыдания, но слезы против ее воли текли по щекам.
— Хотя сама мысль о разлуке с тобой невыносима, но лучше сейчас, чем потом, когда пройдет год или два и мы измучаем друг друга. А если я забеременею? Только представь, на какую жизнь мы обречем бедного ребенка? Нет, нет…
Мара закрыла лицо руками, съежилась на стуле. Ей было так жаль, что она своими слезами испортила день, который хотела сделать счастливым.
Она почувствовала, что Бьярн опустился рядом с ней на колени и обнял ее ноги.
— Радость моя, просто выслушай. Я никогда не запру тебя в клетке, никогда не сделаю больно. Если ты решишь, что должна уйти, я держать не стану, хотя и жить без тебя мне незачем… Как ты думаешь, зачем наследник престола проходит испытание?
Мара пожала плечами. Традиция казалась ей странной и, мягко говоря, глупой… Бьярн догадался о ее мыслях и улыбнулся.
— На самом деле смысл есть. Правитель только тогда станет мудрым и сильным, когда узнает жизнь своей страны изнутри. Дойдет до самых дальних ее рубежей, встанет наравне со своими будущими подданными. В нашей клятве говорится… — Бьярн наморщил лоб, вспоминая: — Пока не принизишься, не возвысишься. Зато пройдя испытание, он получает гораздо больше прав, чем другие. Посмотри на меня, моя девочка…
Он мягко отвел ладони от ее пылающих щек.
— Мара, даже речи не было о том, чтобы ты стала моей любовницей. Помнишь, на ночь Поворота ты предположила, что правящая верхушка вырождается из-за близкородственных браков? Наш род никогда не допустил бы такого. Мы прекрасно понимаем, что всегда необходимы новые силы — свежая кровь, свежие взгляды. Развивается и движется только то, что не дает себе закостенеть и застыть. Понимаешь, вернувшийся после двухлетнего испытания наследник очень часто приводит с собой жену. Два года — это слишком долгий срок. Бывали случаи, когда будущий правитель возвращался с ребенком, а не только с женой. Такое позволено только правящему роду и только будущему Вседержителю. Моя мама вот так же пришла однажды с отцом…
— Твоя мама? — повторила Мара, не веря ушам. — Но… Бьярн. Я ведь ничего не знаю. Даже вилку и то, наверное, держу неправильно… Да о чем я говорю… Голова кругом… Бьярн… Михаил… Какая жизнь меня ждет?
— Отличная жизнь! Среди тех, кто будет тебя любить! Ты хочешь стать медикусом — значит, станешь. Так не принято было раньше, но я тот, кто может изменить правила. Поверь, правящая династия вовсе не затворники-белоручки. Отец практически не бывает дома, пытаясь уследить за всеми делами страны, а мама поддерживает его. Останься со мной, Мара. Останься со мной, птаха моя. Девочка моя. Давай пройдем этот путь вместе! Давай станем лучшими правителями, которых знала Симария.
— Мне страшно… — прошептала Мара.
— Я знаю, родная. Жизнь не очень похожа на детскую сказку. Приходится сражаться и сражаться… То за свою свободу, то за свою любовь. Но мы ведь не будем сдаваться? Мы с тобой столько всего преодолели. Конечно, стадо шатунов куда менее опасно, чем коварные столовые приборы, которые тебе придется изучить, но я думаю, мы справимся даже с этим.
Мара рассмеялась сквозь слезы: на него невозможно сердиться. Жизнь, конечно, не сказка… Но она вдруг вспомнила книгу, давным-давно виденную на ярмарке. Прекрасный принц преклонил колено перед девушкой, предлагая ей руку и сердце. И хотя дедуля Биргер усмехнулся и сказал, чтобы она выкинула глупую сказку из головы, потому что ни к чему хорошему пустые мечтания не приведут, Мара все-таки запомнила.
Наследный принц и будущий правитель Симарии стоял на коленях перед безродной девчонкой, с надеждой заглядывая ей в глаза.
— Стань моей женой, родная.
Сердце Мары колотилось, как в лихорадке. Ничего не получится. Она такая неумеха и недотепа. И все эти слуги, и все эти сияющие залы. А она даже ходить правильно не умеет. А родители? Вдруг она им не понравится? Вдруг сестры Бьярна станут ее задевать?
— Я согласна, — прошептала она.
Плевать на все! Справятся, не впервой. Ведь если не бороться за свою любовь, то зачем тогда вообще жить?
Все следующие дни Мара умирала от страха. Напрасно она надеялась, что после принятия решения страх пропадет сам собой. Он никуда не делся. Хотя, следует признать, бояться, когда рядом тот, кто всегда поддержит и защитит, оказалось даже приятно.
Дни сделались такими насыщенными и яркими, что Маре порой казалось, будто она видит волшебный сон. Временами приятный, как в тот момент, когда Бьярн, зацеловав ее всю, торжественно сообщил, что теперь позовет и Рейвена с Эрлом, чтобы они своими глазами увидели, что с ней все в порядке.
— Они здесь? — ахнула Мара.
— В замке, да! Я пошлю за ними.
Эрл с писком кинулся на шею, обвил своими маленькими руками.
— Марунечка!
Рейвен со смущенной и немного растерянной улыбкой — неловко ощущал себя посреди роскоши, и этим они были схожи с Марой — подошел и прижал к груди обоих. А Бьярн заключил всех троих в свои широкие объятия.
— Рейвен, вы ведь еще не скоро уедете? — спросила она. — Я заранее скучаю!
Радость от встречи сразу поблекла, когда она подумала об их отъезде.
— Ну, — Рейвен смущенно взъерошил волосы. — Такое дело… Мы не уезжаем! Наоборот, совсем скоро в столицу прибудут лестаты нашего клана.
— Я уже отправил посланника с письмом от Рейвена, — подтвердил Бьярн, наслаждаясь изумлением Мары. — Пришлось выдержать сложную беседу с отцом, но, думаю, скоро в закон внесут кое-какие поправки относительно лестатов… Хотя не стану забегать вперед.
— О, Бьярн! — Мара кинулась на шею любимому. — Я думала, ты его ненавидишь!
— Понимаешь, — помрачнел Бьярн, — здесь не все так просто. У нашей семьи с разумной нечистью свои счеты. Два старших брата моего отца погибли именно из-за разумной нечисти… Не из-за лестатов, но это неважно. Отец, одолеваемый горем, развязал войну, убивая без суда, следствия и права оправдаться. Этого больше не будет… Иногда люди оказываются куда опаснее. Мы до недавнего времени даже не подозревали о том, какие порядки установились на севере Симарии. Здесь многое придется обсудить и изменить. Одно могу сказать наверняка: господин Грир еще не знает о том, что годы его наместничества закончились, но в Холодных Холмах для него уже приготовлена комната, С Горгом же разговор будет коротким.
