Песнь Гнева (СИ) - Кадышева Дарья (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
Иветта всегда заводила разговор первой. Он смущался и, бывало, грубил ей ненароком. Но она почему-то не обращала на это внимания. С каждой их встречей в ней было все больше уверенности. А Марк наоборот совершенно растерялся и не знал, о чем говорить с ней, кроме как о текущих делах. Он был рад, что у него сегодня образовался повод для повседневного разговора.
«Хотя и не совсем повседневного».
— Почему именно тебе поручили переводить заклинание банши? — спросил Марк, доставая из-под подушки несколько листов бумаги.
— Не только мне. Еще несколько избранных корпят над ним прямо сейчас.
— Так почему вы?
— Потому что мы любимчики Оплота.
— Ааа… Однако даже Радигост не захотел этим заняться.
— Он занят сейчас другим. Когда Твердолику все-таки удалось найти формулу заклинания, он отдал ее Оплоту вместе с дневником, — проговорила Иветта. — У нас есть шанс победить Катэля.
— Самовлюбленный мерзавец наконец понял, что не сможет справиться один. Надеюсь, он вас потом не будет «устранять». Как лишних свидетелей.
— Не смешно, — фыркнула магичка. — Давай же, рассказывай. Ты смог перевести?
— Зачем его вообще переводить, если нужно прочесть в обратном порядке?
— Потому что обратный порядок не сработал.
— Кто-то уже пытался?
— Почти все.
— А рядом с Катэлем не пробовали?
— Хорошая мысль, но только заклинания такого типа могут работать отдаленно от того, на кого они направлены. Понимаешь, это связующая магия, она как бы должна соединяться с чем-то, а не просто подчиняться формуле… Здесь нужно что-то еще, может, зелье. Или ритуал.
— Или кровь. Это как то заклинание, про которое ты говорила? Магия связи?
— Нет, это… Это что-то вроде проклятия. Недостаточно просто произнести его и выбросить парочку искр из талисмана. Оно способно подарить бессмертие и защиту от любого оружия в этом мире, значит требует еще и огромной силы от заклинателя, — Иветта нахмурилась. — Вот мы и решили перевести формулу. Вдруг это поможет.
— Где князь ее раздобыл? Может, она вообще не та?
— Та. Это древнее заклинание, оно настолько мощное, что им пользовались единицы. Если вообще пользовались, потому что кроме Катэля история не знает подобных случаев.
— История вообще ничего не может сказать о прошлом, потому что ее постоянно переписывают, — заметил Марк с кривой усмешкой. — Особенно это любят делать в княжествах.
— И формулу этого заклинания мог знать кто-то очень старый. Говорят, что нашелся один такой эльф… Так ты смог перевести ее?
— Почему ты не можешь?
— Потому что мало кому из нас знаком этот диалект.
— А у вас еще хватает наглости презирать Стражей Маарну, — Марк цокнул языком и уставился в свои исписанные бумажки. — На этом языке не говорят уже почти две тысячи лет. «Жиу та ан эпан дий оза дия нами о прэс э ао кор дий жам апок» — вот как звучит формула этого вашего проклятия. Дико, непривычно, кровь из ушей и тому подобное… Вы используетедля своих чар lelavot,смесь из эльфийского языка и старого диалекта, которым пользовались люди с земель, где сейчас расположена Ярима. Но этот язык… Ты молодец, что решила попросить у меня помощи.
— Так что с переводом? Не томи.
— Должен же я держать интригу, — Марк перевернул один из листочков. — О, Кернун великий, и вы, маги, не можете это перевести?
— Марк. Говори уже.
— На что похожи эти слова? «Дия», «кор», «апок»?
— Не знаю… На бессмысленные речевые выкидыши какого-нибудь племени, которое прогресс обошел стороной.
— Верно. Это наш древний язык, на котором говорили, когда и Лутарии, собственно, не было, когда люди еще жили в мире с эльфами. Этот язык — набор из перекроенных эльфийских словечек, что позволяет одновременно развить теорию о том, что всеобщий — просто переделанный эльфийский.
— Стоп. Чем же он тогда отличается от того, на котором строится высшая магия?
— Тем, что эльфы показали людям свои книжонки, а произносить слова правильно не научили.
— Чушь какая-то.
— Нет, Ив, все верно, если ты владеешь эльфийским и знаешь, как его можно исковеркать своим человеческим произношением, формулу этого заклинания будешь способен перевести. Вопрос в самом переводе… — Марк покинул кровать и приблизился к Иветте. — Вот что у меня получилось: «Жизнь твоя в игле, игла эта в яйце, яйцо в птице, птица в небе теперь и на век, которому нет конца».
— Что это? — поморщилась магичка. — В этом есть вообще смысл?
— Ты не веришь, что это правильно?
— Верю. Потому что сама формула выглядит как чушь. Хорошо, если нам не придется искать какую-нибудь птицу, в которой заключена жизнь Катэля.
— Может, и придется. Очевидно, что это метафора. Под которой скрыто уязвимое место Катэля.
Иветта восхищенно посмотрела на Марка.
— Не ожидала от тебя такого.
— Я и не такое могу, — усмехнулся он, протягивая ей листочки. — Забирай. Обещай, что встряхнешь эту сонную и пыльную кучку старичков своим открытием.
— «Твоим» открытием. И в Оплоте не так уж много стариков. Спасибо, Марк, — Иветта улыбнулась. — Получается, что заклинание придумал человек?
— Банши, — поправил Марк. — А откуда его знает тот великий и старый эльф — совсем другая история. Но мы, ты и я, любим копаться во всяких тайнах, так что…
Он не договорил. Иветта все сидела на столе, смуглая, стройная, в плотных серых брюках и светлой шелковой блузе. Подведенные угольком глаза смотрели на него, и в них не читалось ни тени былой робости. Она привыкла к его обществу.
Она была так невыносимо близко к нему, что Марк чувствовал ее запах. Духи с возбуждающей корицей на теплом женском теле.
Они были снова наедине. Иян пропадал где-то в городе, отправившись на встречу с гонцом из Зарибора. Он ушел как раз за час до того, как Иветта переступила порог трактира.
Они были одни. И Марк ощущал знакомый ему голод.
Он наклонился к ее лицу и приник к ее губам, ожидая, что она оттолкнет его. Он просто не мог позволить себе упустить этот момент. Но магичка ответила, дрожащей ладонью дотронувшись до его волос. Это удивило Марка, и он пошел дальше, дав волю своим рукам. От изгибов ее тела перехватывало дыхание. Его пальцы жадно заскользили по ее плечам и талии, и одно только уважение к ней удерживало его от того, чтобы опуститься ниже поясницы.
Скромная и сдержанная Иветта так крепко обнимала его, прижимаясь всем телом, что Марк едва верил ей. Он прервал поцелуй и провел обветренными губами по ее тонкой шее. Она издала высокий стон. Керник сжал кулаки, собирая в складки ткань ее блузы.
Его разум был готов отъехать в забытье к древним богам. Он не знал, как ему еще удавалось держать себя под контролем. Он хотел повалить ее на стол и сорвать одежду. Это было, как… Он мысленно выругался. Это было, как если бы ему вновь было пятнадцать лет, и его впервые в жизни обнимала женщина, а он не мог контролировать то, что происходило у него в штанах.
Раньше он бы поддался своим чувствам. Но сейчас…
Он отстранился от ее лица, тяжело выдохнув, словно раненый зверь.
— Что такое? — прошептала Иветта, даже не думая отпускать его широкую спину, которую обхватывала своими смуглыми горячими руками.
Какой же силой надо обладать, чтобы вырвать себя из объятий этого прекрасного создания?
Марк ненавидел свое тело, которое умоляло его продолжить купаться в очаровании и тепле магички. Он должен был это прекратить.
— Ив, — позвал он, отвернувшись. — Нам не стоит. Ты же сама знаешь, почему.
— Знаю, — как-то отрешенно ответила она и мягко освободила его.
Марк отошел от нее — нет, отшатнулся — резво, похолодев и сжавшись. Иветта не стала это растягивать, и он был благодарен ей за это. Она просто ушла. Даже дверь за собой закрыла.
«Вернется ли еще?»
Этим же вечером, когда сумерки плавно опустились на Тиссоф, он пытался уснуть, но не мог. Он сминал простыни под собой, ворочался, вставал, курил, ложился обратно, ворочался… Темнота пустой комнаты ласково касалась его своим спокойствием. Где-то внизу последняя грустная мелодия лютни близилась к завершению. С городских улиц за приоткрытым окном тянуло летней прохладой. Но он не мог спать.
