Предатели Мира - Пекур Екатерина (читать книги полные TXT) 📗
Хийята кивнула.
— Вот потому я и спрашиваю — ты веришь своему другу из КСН?
— Да, — без колебаний ответила я, — Но он уже не оттуда. Хотя это, конечно, что-то такое, что трудно вычеркнуть из жизни…
— И ты уверена, что его не могли использовать… без его ведома?
Я задумалась.
— Вообще-то странно, как его можно использовать в целях Комитета, если он будет жить в Адди или в другом месте Горной Страны. Оттуда нельзя уйти, если ты не бриз. И никак нельзя передать весточку. И, заметь, это всё происходит после того, как он год прожил на крючке отдела расследований, сбежал со мной да ещё вдобавок расстрелял кучу народу. Не думаю, что он когда-нибудь захочет пересечься с КСН с чем-то, кроме огромной бомбы. Это уже простое самосохранение. Да и то сказать — как его могли использовать для проникновения в Горную Страну, если ни одна душа не знала, что я бриз? Он им не рассказал, где мы были. А я ничем себя не проявляла, и… ты понимаешь, я же родилась в Мире… у меня ведь даже имя аллонговское. До нашего побега меня так никто и не заподозрил.
— Разумно, конечно. Но ты понимаешь, правда..? Мастер бурчал, что всем нам свойственны простые человеческие слабости, но чтобы он поверил в простые слабости офицера КСН, в его, Мастера, годы нужно что-то убедительное. Вдруг он инициативу проявил или что-то такое. Эти ребята из контрразведки — люди самостоятельные и с большими полномочиями…
— Так и есть, — я пожала плечами. Это и была одна из причин, почему нам удалось уйти живыми. Специальный уполномоченный с таким опытом знал Систему изнутри. Знал и умел все то, что ранее позволяло ему быть идеальным инструментом Системы, — Но это… не так. Я знаю это абсолютно точно.
— Хорошо, — сказала Хияйта, — Тогда я тоже вам верю.
Я снова изумленно разинула рот.
— Я верю, что вы пришли сюда с чистым сердцем. Неважно, что решит Мастер Харт и Совет. Просто знай, что я за тебя.
Эта добрая девушка явно решила довести меня до слёз. Мои глаза немедленно оказались на мокром месте — что самое странное, про Хийяту я тоже была уверенна, что она говорит искренне и страстно. Может, у меня есть ещё и слабенькое Прозрение, которому я никогда не придавала значения?
— Скоро сюда приедет Ларнико Лиловый Свет, — невозмутимо продолжала Хийята, — Мастер Ларнико — старый интриган и циник, но в глубине души он сентиментальный человек и добряк, — ободряюще улыбнулась она, — Я расскажу друзьям. Вам поверят. Мы… как-то повлияем на Совет. Ну на кого им ещё опираться, как не на молодых бризов? На нас тут буквально всё работает. Мы охраняем рубежи, водим бойры, лечим, контролируем Острова. Только Мастера захотят использовать твоего друга в своих целях. Так или иначе. На самом деле, думаю, Совету до колик хочется разговорить живого офицера Комитета. Но только так, чтобы он пошёл на это добровольно, ты понимаешь?
— Я не знаю, согласится ли он, — покачала гловой я, — Мне кажется, он будет отпираться до последнего. Он немножко злой, но патологически честный человек. Его… на самом деле волнуют вопросы чести. Это правда. Он бы хотел как-то так, чтобы и не вашим и не нашим…
Хийята улыбнулась.
— Подай Создатель всем нам мудрости.
Она с извинением глянула на меня, затолкала свою чашку с шкаф и шмыгнула в кресло. Через минуту в зал зашёл Мастер Харт. Я бы не удивилась, узнав, что это ступеньки второй лестницы — через кресло оператора — нашептали ей про его приближение… Остров начал интриговать меня до до колик в животе. Мастер строго глянул на меня, спросил, как я себя чувствую, и предупредил, чтобы я не смела покидать башню. А потом, когда я снова опускалась в нашу комнатку, до меня дослись звуки грандиозной головомойки — за какой Тенью Хийята не нашла лучшего места для нашего домашнего ареста, чем сердце Острова, и неужели растяпа Серая Тучка думает, что он не знает, сколько времени за этот час она практиковала поверхностный контроль?!
Я поймала себя на том, что улыбаюсь. Этот Мастер Харт любил Хийяту как дочь и вовсе не собирался её наказывать. Я почему-то знала это.
И… спасибо тебе, добрая девушка, подумала я, заваливаясь на шкуру снежника. Ты вернула мне хоть какую-то надежду… Хоть самую слабую. И даже не тем, что пообещала помощь. Просто тем, что ты есть.
Я привались к плечу спящего Каруна и долго лежала, глядя в потолок. Он прав, мой мудрый и грустный старший товарищ. Мы всё ещё живы, и это главное.
Через два дня приехал Мастер Ларнико…
Всё это время мы подолгу сидели в одиночестве, изредка переговариваясь и даже не двигаясь. Мы так вымотались за неделю побега, что даже долгий сон не помогал. Спать хотелось постоянно — уже потом я сообразила, что дело ещё и в низком содержании кислорода на такой высоте. Странно, но на Острове было достаточно тепло — мне ужасно хотелось разглядеть, каким образом это достигается, но выходить из башни мне не разрешалось, и оставалось лишь иногда, когда Мастер Харт и другой оператор уступали место Серой Тучке, жадно глазеть на слой лиловых облаков, над которыми плыл небесный город, на покрывавший его прозрачный купол, на блеск золотых лучей на закате, на кромках крыш, в последнем свете дня…
Когда на лестнице раздался топот, я почему-то сразу поняла, в чём дело. И все вернулось — тоска и испуг, душевная боль и безнадёжность. Как же это было противно — уже успеть полюбить это место, и снова сознавать, что мы на грани… что ничего, в сущности, не менялось.
Подобравшись, Карун сжал мою руку, и мы встали навстречу лидеру Горной Страны.
— Не бойся, родная.
— Я не боюсь. Уже нет.
В комнату зашли трое — Ларнико Лилового Света я помнила ещё по встрече в Адди-да-Карделле, за ним вошёл Мастер Харт, и уже последней, как мышь, в комнату проникла Хийята. Проникла и замерла под стенкой. Дабы старшие не указали на дверь.
— Так-так, — проговорил член Совета вместо «здрасьте», и его выражение и интонация почему-то вдруг напомнили мне достопамятное чудовище господина да Лорро, когда тот изъявил желание меня допрашивать, — Ну, какие у нас будут предложения на этот раз?
У меня укрепилось странное впечатление, что членов Совета Горной Страны готовят в Высшей Школе КСН.
— Я прошу убежища и защиты для нас обоих, — тихо проговорил Карун.
— Боюсь, это невозможно, — процедил Ларнико.
Но он всё-таки приехал, напомнила я себе. Совет хотел бы вынудить Каруна к сдаче всех тайн Комитета. Он мог бы продать это за право жить — но я слишком хорошо знала, что жизнь такой ценой он не купит. Не из верности Комитету — из верности самому себе. Он мог молчать и начать жизнь заново — но не предавать.
— Невозможно для меня или для неё?
— Для вас обоих. Она одна из нас — но она нарушила закон, совершив нападение на сотрудника милиции и выкрав обвинённого. А я вижу перед собой ещё и этого обвинённого. Офицера контрразведки я могу пустить в Адди лишь на публичную казнь. Это… слишком принципиально для бризов и тех, кто с нами.
Каруна прижали к стенке. Надо было быть слепым, чтобы не видеть, как он держал меня за плечи. Да и Харт наверняка поведал Ларнико историю нашего взлёта, кое-что насчёт имён низинных аллонга и всё прочее — а, может, и Хийята в чистосердечном запале что-то рассказала. Тень, теперь каждая скотина Мира пытается сломать нас, играя на наших чувствах! Я понимала теперь, откуда у Каруна взялось это деревянное лицо — это была не только мера устрашения простых смертных, но и его единственная защита. Против всего. Пока ты ничего не ощущаешь, у тебя как бы нет слабых мест.
— На каких условиях Совет мог бы изменить своё мнение? — металлическим голосом проговорил Карун.
Умное тонкое лицо Ларнико было непроницаемо. Копна седых — но ещё рыжих — волос — окружала его голову.
— Вы согласитесь сотрудничать с нами. В случае, если сотрудничество нас удовлетворит, вам сохранят жизнь, но вы оба будете содержаться под стражей пожизненно. В противном случае господин да Лигарра будет расстрелян. Для Санды да Кун я могу сделать исключение. Она может жить в доме своего отца под домашним арестом. Это достаточно щедрое предложение, молодые люди — если я правильно понимаю вашу ситуацию. А если я её понимаю неправильно — то есть что вы оба, по какой-то фантастической причине, не бежите, как бараны от лавины, от ищеек Комитета Спасения Нации — то тогда я тем более не могу вам доверять. Потому что скорее поверю в грандиозную инсценировку, чем в то, что такой человек, как господин да Лигарра, мог и впрямь разругаться с родной «конторой».
