Грёзы Февра - Мартин Джордж Р.Р. (мир бесплатных книг .txt) 📗
Он поспешно вышел на бак, подальше от нестерпимого жара. Пиджак, рубашка и брюки были насквозь мокрыми, словно он только что вынырнул из реки. Марш с облегчением вздохнул, когда почувствовал дуновение ветра. Мгновение он наслаждался благодатной прохладой. Впереди показался остров, разделявший реку на две части. За ним, на западном берегу, светился огонек. Они стремительно приближались к нему.
— Черт, должно быть, мы делаем не менее двадцати миль в час. А может, и все тридцать.
Марш сказал это довольно громко, почти крикнул, как будто громогласным голосом мог воплотить вымысел. В свои лучшие дни «Эли Рейнольдз» делала всего восемь миль в час. Сейчас, правда, ей помогало течение.
Марш тяжело протопал по трапу, ведущему наверх, проворно пересек кают-компанию и вышел на штормовой мостик, чтобы посмотреть, что делается позади. Приземистые широкие трубы извергали дым и искры, иногда оттуда вырывались языки пламени. Палуба ходила ходуном и напоминала собой кожу живого существа. Кормовое колесо вращалось с такой бешеной скоростью, что из водопада, извергающегося снизу вверх, образовалась стена воды.
Прямо по пятам следовал пароход по имени «Грёзы Февра»; погруженный в полумрак, он деловито дымил, выбрасывая дым из своих высоких труб чуть ли не до луны. Теперь судно находилось ярдов на двадцать ближе, чем тогда, когда Марш спустился на основную палубу.
Подошел капитан Йергер.
— Мы не можем уйти от него, — сказал он усталым, печальным голосом.
— Нужно поддать пару! Поддать жару!
— Лопасти не в состоянии вращаться быстрее. Если Док, не дай бог, не вовремя чихнет, паровой котел взорвется к чертовой матери и отправит нас к праотцам. И двигателю уже восемь лет, того и гляди развалится. Да и жир у нас на исходе. Когда он кончится, придется бросать в топку голые дрова. «Эли Рейнольдз» — старушка, капитан. А вы хотите заставить ее танцевать, как на свадьбе. Долго она не выдержит.
— Проклятие! — Марш выругался и оглянулся. «Грёзы Февра» настигал, расстояние между ними неуклонно сокращалось. — Проклятие, — снова повторил он. Он знал, что Йергер прав.
Марш посмотрел вперед. Они шли прямо на остров. Главное русло реки поворачивало на восток. Западная развилка представляла собой рукав, причем довольно мелкий и сужающийся; было видно, как склоняются к самой воде растущие по берегам сучковатые деревья.
Марш снова направился в рулевую рубку.
— Войдите в рукав, — приказал он лоцману. Рулевой недоуменно оглянулся. На реке такие решения принимает лоцман.
— Нельзя, сэр. Посмотрите на берега, капитан Марш. Вода спала. Я знаю эту излучину. Сейчас она непроходима. Если я сверну туда, пароход застрянет, и мы просидим на нем до весеннего паводка.
— Может, и так, — сказал Марш. — Но если мы там не пройдем, значит, «Грёзы Февра» не пройдет и подавно. Им придется обходить остров другой стороной. Для нас сейчас стократ важнее избавиться от них, и плевать на всякие там банки, топляк и прочую чепуху. Вы меня поняли?
Лоцман нахмурился.
— Никто вам не давал права, капитан, указывать мне, как проходить реку. Я не посрамлю свою репутацию. До сих пор Я не разбил ни одного корабля и сегодня не собираюсь. Мы останемся в главном русле.
Эбнер Марш почувствовал, что лицо его наливается кровью. Он оглянулся. До «Грез Февра» оставалось три сотни футов, не больше. Расстояние продолжала быстро сокращаться.
— Чертов болван! — завопил Марш. — Эти наши гонки, возможно, самые решающие на реке, а у меня вместо рулевого за штурвалом стоит болван. Они бы уже догнали нас, если бы корабль вел мистер Фрамм или если бы у них был боцман, хорошо знающий свое дело. Может, они в топках сжигают тополь. Взгляни, — он указал тростью в сторону преследовавшего их парохода, — даже с той черепашьей скоростью, с которой они тащатся, нас нагонят в считанные минуты, если только мы не обхитрим их. Слышишь меня? Сворачивай в этот проклятый рукав!
— Я могу пожаловаться на вас в ассоциацию, — упрямо сказал лоцман.
— А я могу вышвырнуть тебя за борт, — в том же духе ответил ему Эбнер Марш и угрожающе двинулся навстречу.
— Отправьте вперед ялик, капитан, — предложил лоцман. — Измерим глубину и посмотрим, сумеем ли мы пройти. Эбнер Марш презрительно фыркнул.
— С дороги, щенок! — взревел он и грубо оттолкнул лоцмана в сторону. Тот упал.
Марш схватил рулевое колесо и закрутил его вправо. «Эли Рейнольдз» послушно повернула нос. Лоцман выругался. Марш, не обращая внимания, всецело сосредоточился на штурвале. Пароход обогнул выступавший мыс острова и начал обходить его с западной стороны. Марш на мгновение обернулся через плечо и увидел, что «Грёзы Февра», находившийся всего в двух сотнях футов позади, вынужден был замедлить ход и остановиться. Потом его колеса начали стремительно вращаться в обратную сторону.
Когда минуту спустя Марш обернулся второй раз, их преследователь начал поворачивать в сторону восточного берега. А потом стало не до наблюдений.
«Эли Рейнольдз» тяжело врезалась во что-то — судя по звуку, в большое бревно. От удара у Марша так щелкнули зубы, что он едва не откусил себе кончик языка. Чтобы устоять на ногах, ему пришлось буквально повиснуть на штурвале. Лоцман, который уже поднялся, снова упал и застонал. «Эли Рейнольдз» летела с такой скоростью, что перепрыгнула через препятствие, которым, как успел заметить Марш, оказался ствол огромного полупритопленного, почерневшего от воды дерева. Раздался жуткий грохот, оглушительный треск и стук. Судно задрожало так, словно попало в руки сумасшедшего великана, потом начало вибрировать, после чего последовал сильный толчок, сопровождаемый звуком расколовшегося дерева. Ствол дерева угодил в лопасти колеса.
— Проклятие! — выругался лоцман и снова поднялся на ноги. — Дайте-ка мне штурвал!
— С удовольствием, — сказал Эбнер Марш и отошел с дороги.
«Эли Рейнольдз» оставила мертвое дерево позади себя и теперь стремглав неслась вперед по мелководью излучины, вздрагивая и сотрясаясь каждый раз, когда налетала на очередную песчаную банку. При этом скорость ее падала, да и рулевой решил вмешаться в этот процесс. Он вцепился в колокол и, как безумный, начал звонить в машинное отделение.
— Полный стоп! Полный стоп колеса!
Колесо еще пару раз лениво повернулось и со стоном замерло. Из выпускных труб вырвались две высокие струи белого пара. «Эли Рейнольдз», потеряв ход, неустойчиво закачалась, штурвал в руках лоцмана безвольно поворачивался.
— Мы потеряли руль, — сказал он, когда пароход врезался в очередную банку.
И судно встало.
Эбнер Марш, налетев на рулевое колесо, все-таки прикусил язык. Выпрямившись и сплюнув кровь, он услышал, как внизу кто-то закричал. Было чертовски больно; хорошо еще не откусил язык совсем.
— Проклятие, — проговорил лоцман. — Взгляните.
«Эли Рейнольдз» не только потеряла свой руль, но и половины гребного колеса как не бывало. Судно еще раз выпустило струю пара, застонало и погрузилось в ил, слегка накренившись на правый борт.
— Я же говорил вам, что по рукаву пройти нельзя, — сказал лоцман. — Меня не вините!
— Заткнись, болван! — рявкнул Эбнер Марш. Он смотрел назад, за деревья. На реке никого не было. Наверное, «Грёзы Февра» прошел дальше. — Сколько времени нужно, чтобы обогнуть этот поворот?
— Какое вам дело? Все равно мы до весны отсюда никуда не тронемся. Нам нужен новый руль, новое гребное колесо, да и высокий уровень воды, чтобы сняться с мели.
— Поворот, — снова спросил Марш. — Сколько времени нужно, чтобы пройти поворот? Лоцман сплюнул.
— Тридцать минут, может быть, двадцать, если он будет нестись как оглашенный. Какая разница? Говорят же вам…
Эбнер Марш распахнул дверь рулевой рубки и громовым голосом позвал капитана Йергера. Его имя ему пришлось прореветь трижды, и только через пять минут капитан Йергер наконец появился.
— Простите, капитан, — извинился старик, — я был внизу, на основной палубе, там сильно обварились ирландец Томми и Большой Йохансен. — Увидев, что случилось с гребным колесом, он замолчал. — Моя бедная старушка…
