Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель - Корнев Павел Николаевич (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗

Несколько дней я так и провалялся – одурманенный обезболивающей настойкой и безразличный ко всему. Думать не хотелось. Когда начинал думать – возвращалась боль. Накатывала волнами, шибала в голову ничуть не хуже дубинки, и я сдавался. Просто проваливался в навеянные наркотической микстурой видения и незаметно засыпал. Потом просыпался, и все повторялось по новой…

В конце концов – через декаду или на следующий день? – я все же решился разорвать порочный круг. Заставил себя позабыть про боль, открыл глаза и скосился на соседнюю койку. Пустую. Уже пустую. Только на одеяле темнели черные пятна крови.

Зачем кому-то понадобилось убивать экзорциста? Со мной-то все ясно – перехватили по пути, чтобы не помешал. И поэтому очень сомневаюсь, что и Бернара, и меня уложил один и тот же пехотинец. Нет, должен остаться кто-то еще.

Зачем устроили нападение на каюту Рауля – понятно. У него карта.

А экзорцист? Чем он…

Вновь зародившаяся в затылке резь растеклась по голове, но я лишь стиснул зубы. Если сдамся, так и проваляюсь в койке все плавание. А этого допустить нельзя, никак нельзя…

Превозмогая боль и слабость, я потянулся к бесам и принялся развеивать на тончайшие нити их сущности. Тут же нахлынули чужие воспоминания, непонятные образы сменились заполонившим каюту серым безмолвием пустоты, но мне уже было все равно. Тоненькая струйка силы была слишком важна, чтобы отвлекаться на такие пустяки.

Пустота? Бесы?

Потом, все потом…

Вновь почувствовав себя почти живым, я начал проговаривать сложную мантру, и тут же по всему телу разошлось снимающее усталость и боль тепло. И лишь макушку – там, куда пришелся удар, – кололи холодные иглы потусторонней силы.

Какое-то время спустя уколы сменились легким жжением, и стало легче. Легче, но лишь на самую малость. Оно и понятно: одно дело царапины затягивать и совсем другое – приводить в порядок рассаженную мастерским ударом черепушку.

И тем не менее дело сдвинулось с мертвой точки. Чувствуя, как утекают сквозь пальцы последние капли силы, я усилил хватку, буквально вытягивая из бесов саму их суть, и боль отступила. Голова перестала гудеть, кружившиеся перед глазами серые точки сгинули, и в кои-то веки удалось не провалиться в бездонную яму забытья, а заснуть спокойным, здоровым сном. Ну, почти здоровым…

Когда проснулся, голова уже не болела. Совершенно. Уселся на кровати – и тут же чуть не сверзился вниз: меня мотануло в сторону, и вовсе не качка корабля стала тому причиной. Нет, тело затекло, и каждое движение сопровождалось неприятным покалыванием. Вероятно, могла помочь разминка, но я решил не рисковать и потихоньку сполз на пол. Перебрался к пустой койке экзорциста, достал завалившуюся под нее кожаную шляпу с серебряными колокольчиками и осторожно нахлобучил ее на макушку. В самый раз повязки прикрыть.

Потом перевел дух, внимательно осмотрел висевший на сундуке замок и нахмурился: свежих царапин на мягком металле не было. Неужто убийца воспользовался ключом? Придется проверять.

Уже привычно отперев парой булавок нехитрый замок, я перетряхнул его содержимое сверху донизу, но на первый взгляд все оказалось на своих местах.

И что получается?

Рассчитывай заговорщики отыскать у Бернара дубликат карты, ночное нападение становилось вполне объяснимым. Но теперь эту версию придется отбросить. И остается совершенно непонятным, что послужило причиной для столь решительных действий.

Если только… если только дело не в самом экзорцисте. Точнее – не в его способностях. Получается, нападение – дело рук бесноватых? Которых на корабле быть просто-напросто не может? Марионетка? Сомневаюсь…

Я прислонился спиной к сундуку и начал прокручивать предшествующие нападению события, чувствуя, что не беру в расчет какой-то важный факт.

Только ли бесноватым мог быть опасен экзорцист? Или…

И тут в памяти всплыла черно-зеленая клетка флага преследовавшей нас бригантины. Точно! Это ведь Бернар почуял неладное и поднял тревогу! Именно ему удалось уловить биение протянувшейся между кораблями призрачной нити. И ко всему прочему, экзорцист намеревался начать поиски предателя, наведшего на нас драгарнский военный корабль.

И если дело именно в этом, не собирались ли меня к Святым отправить намеренно, а не только потому, что под горячую руку подвернулся? Очень на то похоже – а значит, следует поберечься. Ткнуть ножом в горло много ума не надо, а агентов Драгарна явно не всех прищучили.

Если уж на то пошло, Виль Чесмарци тоже на их стороне играть может, и тогда нападение на каюту всего лишь отвлекающий маневр. Непонятно только, зачем Драгарн всю эту возню затеял. Или на бригантине просто чужой флаг подняли? А смысл? Так и так свидетелей бы не оставили.

Получается, либо на борту действует агентура Драгарна, либо все это проделки марионетки. Могу я попытаться отыскать марионетку? Почему нет? Искать-то среди пехотинцев надо, команду в расчет можно не принимать. Другое дело – никто ничего заподозрить не должен. А то выпаду за борт – и все дела.

Скрипнула дверь, судовой врач зашел в каюту и оторопело уставился на пустую койку. Впрочем, замешательство его продлилось недолго.

– Вам нельзя вставать! – заволновался он, углядев меня на полу.

– Да я и не встаю…

– А что тогда вы делаете на полу?

– Сижу.

– Ложитесь немедленно, пора менять повязки.

– Давайте в другой раз, а? – предложил я. – И принесите нормального бренди, а то меня от вашей гадости мутит уже. И похмелье какое-то странное…

– Да что вы такое говорите?! – возмутился судовой врач. – Немедленно ложитесь на койку, или я буду вынужден позвать его сиятельство!

– Валяйте, будет с кем выпить. А на койку не вернусь…

– Почему?!

– С нее падать высоко.

– Да ну вас к бесу! – вспылил врач и выскочил за дверь. Я осторожно поднялся на ноги, подождал, пока утихнет головокружение, и вытащил из мешка фляжку с полынной настойкой. Хлебнул; чувствуя, как начинает расходиться по всему телу тепло, плеснул немного ароматной жидкости на ладонь и растер по щекам и шее. Сунул фляжку под одеяло, зажал в руке несколько вытащенных из кошеля серебряных марок и, репетируя раскачивающуюся походку, поплелся на выход.

Караульных у каюты выставить не озаботились, так что никто не помешал мне подняться на палубу. Матросы с изумлением посматривали на растрепанную фигуру бродящего босиком чудака, но подходить не решались и держались в отдалении. Под звон серебряных колокольчиков я добрался до фальшборта и, облокотившись на него, уставился в море. Холодный ветер легко пронизывал нательную фуфайку, в лицо то и дело летели брызги ударявшихся о борт серых волн, и вскоре меня начала бить мелкая дрожь.

Но я стоял и ждал. Чего? Да кто его знает! Что может рассчитывать увидеть в море малость свихнувшийся из-за проломленного черепа человек? Это скорее к судовому врачу вопрос.

– Поговорите с ним, господин граф. Может, он вас послушает! – А вот и сам медик, легок на помине.

– Себастьян! – ухватил меня под локоть Рауль. – Пойдемте…

– Куда, мой граф? – Я даже не повернулся в его сторону. – Мы уже приплыли?

– Нет, вам надо отдохнуть…

– Я выспался. Так, говорите, мы плывем обратно?

– Да, обратно, – обменялся быстрыми взглядами с врачом изрядно встревоженный Луринга. – Скоро войдем в порт и надо собирать вещи…

– Какие вещи? Я готов!

– Вы мешаете матросам, – из последних сил сохраняя спокойствие, потянул меня от борта граф.

– Мешаю? – начал озираться по сторонам я. – А капитан не возьмет меня в команду? Всю жизнь мечтал стать моряком. Буду лазить по вантам…

– Конечно, обязательно возьмет, – передал Рауль Луринга меня с рук на руки Джеду и тихонько шепнул тому: – Уведи его отсюда…

Я покорно поплелся с палубы, дошел до каюты и лишь тогда повис на руке сержанта.

– Джед, не хочу я туда. Там темно и экзорцист мертвый. Давай лучше в кости сыграем.