Ловящая время - Нартова Татьяна (книги онлайн без регистрации TXT) 📗

— А мне это все можно? — Хэн, начавший уже намазывать тост джемом, несколько непонимающе взглянул на меня, отложив и кусочек поджаренной булочки, и нож. Потом, видно, понял смысл сказанных мною слов и, беспечно махнув рукой, ответил:

— Трис, здесь не больница, ешь, что душе угодно. Я вообще не понимаю, почему больным кроме бульонов ничего не дают? Во-первых, им не только жир нужен и вода, но и витамины, углеводы, микроэлементы. Во-вторых, от однообразного питания начинается аллергия. В-третьих, когда человек получает удовольствие от самых даже незначительных, вроде, вещей, он быстрее выздоравливает. Подчас теплая улыбка, вовремя сказанное слово, вкусная еда играют большую роль в этом, чем лекарства.

Я согласно кивнула, осторожно цепляя на вилку макароны под каким-то хитрым соусом. Интересно, он его сам готовил или купил где-нибудь. Спросить об этом было очень неловко, к тому же я слишком занялась пищей, так что рот постоянно оказывался набитым. Хэн также не жаловался на отсутствие аппетита, запивая третий или четвертый ломтик белого хлеба чаем. Солнце поднялось выше, светлый луч лег теплой ладошкой на кровать, приятно грея спину.

— Нравится? — спросил, наконец, парень. Я улыбнулась, с каким-то странным нетерпением смотря ему в глаза. Может, рискнуть? Наверное, он бы не стал это с таким трепетом спрашивать, если бы не сам готовил.

— Очень. Сам готовил?

— Да, кому же еще? Поваров и кухарок не держу! — усмехнулся Хэн.

— Не смешно, — все равно улыбнулась я. Ветер с улицы доносил аромат цветов и влажной земли. Меня так и потянуло пройтись хотя бы рядом с домом, посмотреть на природу, на золотые деревья, на еще пока зеленую травку. Подышать свежим воздухом, размять ноги после долгого бездействия. На свете наступало настоящее бабье лето. Замечательное время, когда природа, словно шлет людям свой прощальный привет перед тем, как начнут осыпаться листья, лить дожди, небо затягиваться по утрам серой пеленой туч, чтобы ночью очиститься, принося первые заморозки. Терять такие дни, проводя их за чтением книги и лежа в постели, я была не намерена. Немного помолчав, я все же решилась спросить, — Хэнеан, а когда мне можно будет на улицу выйти, а?

— Понимаешь, выйти ты можешь хоть сейчас. Но дойдешь ли? Переломов у тебя нет, голова тоже почти полностью зажила, так что никакая серьезная опасность тебе не грозит. Пока ты лежишь или сидишь, организм может никак не реагировать. Но поверь мне, стоит встать, и пол поедет в разные стороны. Ты еще очень слаба, Трис.

— Я понимаю, — огорченно произнесла я, отворачиваясь от окна.

— Хорошо, если ты позавтракала, пойдем, — смилостивился парень. Я невольно улыбнулась, кидаясь к нему обниматься. Меня переполнила вдруг такая немыслимая радость, что мне ничего не оставалось, как выразить ее, крепко стиснув Хэна. Парень несколько осторожно приобнял меня, стараясь уследить, чтобы я не опрокинула поднос с завтраком.

После того, как страсти немного улеглись, а Хэн догадался убрать продукты хотя бы на стол, началось самое главное. Осторожно цепляясь за руку моего спасителя, я медленно встала голыми пятками на пол, только сейчас обнаруживая себя в достаточно приятной, ажурной ночной рубашке. Неудобно было спрашивать, от кого она осталась. Ведь возможно, что одежка принадлежала его сестре или матери. А может, у него есть девушка. Последняя мысль неприятно покоробила меня, но я мгновенно одернула себя за такие собственнические мысли. Действительно, не будет же он оставаться совсем один. Такой приятный парень и без девушки, даже, хотя бы без бывшей, это как-то странно. Пол под ногами качнулся, но я изо всех сил изобразила полную уверенность, бросая руку Хэна. Тот несколько скептически посмотрел на меня, руку отнял, но даже не подумал отходить. Я нагло прошагала с десяток шагов, ощущая, как начинают ныть ноги и спина. Зато теперь я была полностью уверена, что хоть до туалета дойду без посторонней помощи. Именно в него я и отправилась. Парень понимающе проводил меня взглядом, но преследовать не стал. И на том спасибо, а то я начинала чувствовать себя калекой. Конечно, когда за тобой так усиленно ухаживают, это приятно. Но даже хорошее имеет предел, за его границей становясь невыносимым.

Когда я вышла из сокровенной комнатки, Хэна уже не было. Зато на кровати лежала одежда. Узкие штаны с ремнем, красивая белая рубашка и корсет из мягкой золотой ткани. Напялив все это на себя, я подошла к небольшому зеркальцу прямо рядом с выходом. Посмотрела на свое отражение, ужаснулась видом опухших глаз, растрескавшихся губ, бледной кожи и кругов под глазами. Решительно тряхнув каштановой гривой, я пошарила в прикроватной тумбочке, нашла расческу и тщательно вычесалась. Хоть как-то поприличнее выглядит. Выйдя в таком вот обновленном виде из спальни, я попала в небольшую гостиную. Посреди нее стоял тщательно застеленный диван. Но даже широкое покрывало бежевого цвета не могло скрыть краешек простыни. Видно, Хэн спал здесь последние ночи. Сам парень обнаружился тут же, галантно подхватив меня под локоть и выводя на улицу. От резкого, яркого и шумного мира у меня засвербело в ушах, и сами по себе закрылись глаза. Когда я вновь распахнула их, то не смогла даже подобрать упавшую челюсть от восхищения. Маленький домик моего спасителя находился почти посреди светлой лесной полянки. Вокруг нее, словно прижимаясь к человеческому жилью, стояли деревья. Дубы, буки, ели, каштаны. Сильные, могучие ветви спускались почти до самой земли. Это были настоящие гиганты с пушистыми кронами, подпирающими голубой небосвод, на котором, словно кусочки тумана, плыли белоснежные облачка. Солнечный свет расставил светлые и темные пятна, создавая непередаваемую игру красок. В воздухе кружились насколько пестрых громадных бабочек. Кое-где цвели странные, чуть фосфоресцирующие цветы. Когда на один из таких цветков сел полосатый шмель, то вокруг него поднялась золотистым светящимся маревом пыльца. Несколько птичек пролетели почти рядом со мной, садясь на ветку клена и начиная заливаться свистом. Где-то отстукивал свой ритм дятел, куковала кукушка. В кустах что-то треснуло. Я обернулась, замечая, убегающего прочь пятнистого оленя с ветвистыми рогами. Вдалеке показал свою серую шубку заяц, но тут же скрылся, продолжая бегать по своим делам. А перед домиком раскинулось маленькое озерцо с ледяной кристально чистой водой. Сотни птичьих голосов встретили меня приветственной песней. Это был живой лес, настоящий, не тронутой, дикой природы, в которой соседствуют все животные, растения, где их отношения не ломаются под натиском человека. Хэн продолжал смотреть на меня, словно изучая мою реакцию. Сам он немногим выделялся из леса. Человек, в сущности, и есть его дитя, ничем не отличающееся от других созданий природы. Просто он слишком поумнел, зачерствел душой. И дело тут не в том, что люди приобрели почти безграничные возможности. Хэнеан тоже мог бы отгрохать себе особняк, вырубить деревья, начать продавать шкуры убитых животных, спиленный лес. Но он был другим, он просто жил рядом с природой, он стал одним из жителей этого большого куска земли, но при этом достаточно цивилизованным и самостоятельным. Парень мог существовать отдельно в своем доме, мог остаться с тем же спокойствием в лесу. Я прошла чуть дальше. Под ногами шуршала опавшая листва. Я торопливо подошла к озеру, опуская в воду кончики пальцев и мгновенно отдергивая их, настолько нестерпимо холодной была она.

— Ну как тебе? — спросил Хэн, присаживаясь на корточки рядом со мной.

— Ты знаешь, я, кажется, понимаю, почему ты предпочитаешь жить среди леса, а не в городе. Наверно, если бы я могла, я бы осталась здесь, — я вдохнула полной грудью, ощущая, что в этом месте даже атмосфера другая. Ни в деревне, ни тем более в мегаполисе не могло быть такого чистого и свежего воздуха, наполненного запахами цветов, ароматом еловой хвои и влажностью реки. Именно реки. Даже на таком расстоянии в несколько десятков метров я смогла различить ее величественно сверкавшую полосу на горизонте. Видимо, дом Хэна находился на возвышенности.