Молчи, терпи (СИ) - "Alena Liren" (библиотека книг .txt) 📗
– Я что-то слышала о ней, – призналась королева, выискивая в памяти хоть какие-то зацепки. – Это тот регион твоей страны, в котором растет виноград?
– И змеи, – заметил Джек. – Очень много змей… Я там был всего пару раз, когда отец лично дегустировал местные вина.
Юноша закрыл глаза, нащупал ладонь супруги, крепко сжав ее… Он вспоминал о том дне, когда впервые заметил смуглокожую девушку. Конечно, уже тогда Джек понял, что приглянулся Катерине куда сильнее, но все свое очарование она находчиво тратила на Бертрама, день ото дня пытаясь получить корону, что маячила прямо над ее головой. И ведь получилось.
– В те года… Регион хотел отделиться от страны. В Аквантрии производится львиная доля вина, добывается особый вид устриц, змеиной кожи… Словом, это важная часть страны. И отец Катерины был представителем «местной знати». Он богатый человек для той местности.
– Местной знати?
Король громко вздохнул.
Он и забыл о том, что Эренделл не слишком велик, и знать там не может быть местной. Но когда страна раздроблена на десятки мелких частиц, когда следы ее есть на каждом континенте, и между доходами общества лежит огромная яма… Каждый гражданин, имеющий хоть какую-то собственность в распоряжении, мнит себя богатеем. Так почему бы не поддержать его иллюзию?
– У отца Катерины имелось небольшое стадо длинношерстных овец, пара виноградников и винодельня, – ответил Джек. – Еще у него есть несколько имений в разных частях региона, но они не приносят дохода. Раз в два года семья Катерины устраивала праздник для дальних родственников… Для того, чтобы входить в наш круг – маловато, но по меркам Аквантрии – состояние огромное.
Эльза вдруг представила себе жизнь Катерины до вхождения в королевскую семью. Наверное, из слуг у нее была лишь повариха, да и в это верится с трудом. Королева вдруг представила высокого мужчину с блестящим от пота лбом, мозолистыми руками… Таким был фермер, которого она встретила однажды в детстве… Интересно, все они одинаковы? Потому что гувернантки все очень похожи…
– Отец быстро понял, что один из его сыновей должен жениться на старшей дочери местного «аристократа», чтобы народ понял: нет нужды в бунте. Бертрама не пришлось уговаривать.
– А почему не ты? – спросила Эльза.
– У меня были другие планы.
Неужели?
Эльза поцеловала Джека в щеку, словно пытаясь поддержать его. Пусть говорит, ничего не стесняясь. Королева уже успела убедить себя в том, что здраво оценит ситуацию, и не станет слишком бурно реагировать, что бы она не услышала секундой позже. Супруг нахмурился. Казалось, что он не слишком-то настроен продолжать беседу.
– Бертрам возненавидел ее, когда понял, что не был интересен жене так… Как… Как был интересен я.
Вот так просто. Он произнес это, сказал, признался жене в многолетней связи, в том, что помогал Катерине мстить его брату за несчастливый брак. Эльза закусила губу, опасаясь, что с губ ее сорвется болезненный стон. Она догадывалась. Поняла это, как только Катерина позвала ее в ту беседку, чтобы провести «деловую» беседу.
– И мы… Мы сблизились, – осторожно заметил Джек.
– Представляю…
– О, нет, Эльза. Такой близости ты представить не можешь. И не стоит, если честно, представлять это.
Джек потянулся к жене, чтобы поцеловать ее щеку, и затем забыть об этом разговоре, но Эльза поспешила отвернуться. Ее серые, словно металл глаза горели в темноте. Королева резко поднялась с кровати, мыски ее коснулись холодного пола. Девушка выражала удивительное спокойствие, стойкость королевского оруженосца. Эльза потянулась к свече, что стояла на верхней полке.
– Мы с ней были лучшими друзьями, любовниками… Ни дня не проходило без совместных утех. Это было очень-очень давно, и кончилось слишком резко. Для нее, по крайней мере.
Голос Джека не был виноватым.
Да и нельзя его винить… В конце концов, прошлое – это прошлое. Ведь Джек был свободным юношей, испытывал определенные желания, и должен был справляться с ними сам или с чьей-то помощью. Эльза поморщилась. Оказалось, что слышать это – куда противнее, чем ей казалось.
– Как? – спросила Эльза, дотянувшись до свечи.
– Просто я понял, кто она на самом деле. Я был на войне, Эльза, я убивал людей, и долгое время не мог… Прийти в себя.
Королева затушила одну из свечей. Теперь источником света была лишь та, что горела у самого окна. Сквозь стекло доносился вой удивительно сильного ветра, и капли морской воды медленно сползали по борту корабля, словно стучась в кабину. Девушка подошла к свече, но остановилась, не решаясь дотянуться… Корабль сильно качнуло. Должно быть, большая волна подхватила его, подняла к небу. Сейчас еще раз тряхнет перед спокойной дорожкой…
– Мы творили ужасные вещи, Эльза, ужасные… Только я смог устать от них. А Катерина не смогла. Потому что она сама по себе ужасна. О, ты не знаешь, что ей нравилось вытворять с хорошенькими молодыми девицами, как нравилось издеваться над детишками.
Светловолосая королева знала, что дальше расспрашивать не станет. Ей хватит и того, что она уже успела услышать. Подтверждение. Больно. Противно. Унизительно. Теперь Эльза по-другому смотрела на Катерину и ее попытки хорошо выглядеть в присутствии Джека, на все эти косые взгляды, брошенные в его сторону и на бесконечно милые комплименты, произнесенные не слишком тихо. Для нее ничего не кончено. Королеве кажется, что ее многолетний роман должен продолжиться.
Джек поднялся. Он собрал все свои силы, чтобы встать и подойти дрожащей то ли от злости то ли от страха жене. Каждый шаг давался ему тяжело, словно юноша уже давно спал, и только сейчас скинул с себя всемогущую дрему. И краткое расстояние между ними казалось огромным.
А мышцы не слушались его, суставы болели, и ноги казались несуразно тяжелыми. Супруг достал свечу, за которой шла его дорогая жена. Он задул ее, погрузив каюту во мрак. Сладкий мрак ночи, царивший за окном, прекрасную темноту, способную как отогнать страх так и привлечь его.
