Открытое (ЛП) - Мессенджер Шеннон (книга бесплатный формат txt) 📗

Проекция Оралье потянулась к его рукам.

— Если ты действительно доверяешь мне, скажи, что происходит.

На секунду он выглядел искушенным. Но покачал головой.

— Я не могу. И клянусь, я делаю тебе одолжение, держа тебя в неведении. Я отсчитываю дни до тех пор, пока Стиратели не уберут этот беспорядок из моего мозга.

— Могу сказать. — Оралье закрыла глаза, вспоминая. — Я чувствую так много страха и разочарования. И… отвращение?

Кенрик убрал от нее руки.

— Скажем так, иногда я не особенно горжусь тем, что называю себя Членом Совета.

— Неужели все так плохо? — прошептала она.

Он побледнел, когда кивнул.

— Иногда мне снится, что я ухожу.

— Ты имеешь в виду отставку? — уточнила Оралье.

Он помедлил, прежде чем подойти ближе.

— Я сделал свою долю для моего народа, Ора. У меня не было бы никаких проблем, если бы кто-то другой взял на себя управление. Но… я не уйду, пока ты не уйдешь со мной…

Все затаили дыхание: Софи, Оралье, проекция Оралье… даже Кенрик, как будто он не мог поверить, что только что сказал это.

Но он не взял свои слова обратно.

Вместо этого он потянулся к ее лицу, нежно обхватив ее щеку.

— Может, я и не Эмпат, но я знаю, что не одинок в этом. Только не говори мне, что ты никогда не желала…

— Пожалуйста, не говори этого, — взмолилась Оралье, но в ее мольбе не было энергии.

Она даже наклонилась к его руке.

— Ора, — выдохнул Кенрик, откидывая капюшон, — ты не должна продолжать бороться. Мы не были бы первыми, кто ушел бы из-за этого…

Оралье покачала головой.

— Кенрик, не надо.

Его челюсти сжались, а глаза вспыхнули с той же силой, что и его голос, когда он сказал ей:

— Ради любви, Ора. Мы оба знаем, что это так, как бы мы ни притворялись.

Настоящая Оралье прикрыла рот ладонью, по ее лицу текли слезы.

Ее проекция просто стояла и дрожала.

Кенрик потянулся к ее другой щеке.

— Подумай, насколько все было бы проще, если бы мы перестали отрицать свои чувства, — прошептал он. — Как мы могли бы быть счастливы. Как свободны. — Его взгляд переместился на ее губы. — Мы могли бы иметь собственное жилье. Наши собственные жизни. Может быть, когда-нибудь даже нашу собственную семью.

— Кенрик…

Он наклонился к ней, и ее губы приоткрылись, словно она могла позволить ему поцеловать себя. Но в последнюю секунду она отвернулась.

— Я не могу этого сделать.

Он снова повернул ее подбородок к себе.

— Не можешь? Или не будешь?

— И то и другое.

Слово, казалось, образовало стену между ними, становясь все толще с каждой последующей секундой молчания.

Кенрик склонил голову набок.

— Что-то ты не договариваешь»

— Нет…

— Да. Я слишком хорошо тебя знаю, Ора. На самом деле… Возможно, я даже знаю, что это такое.

— Здесь нечего знать, — отрезала Оралье.

Кенрик грустно рассмеялся, отступая назад.

— Эмпаты — ужасные лжецы.

— Кенрик…

— В тот раз, когда ты была больна, — перебил он. — Когда ты не позволяла мне водить тебя к врачам. Я оставался рядом с тобой всю ночь, просто чтобы быть в безопасности. И было несколько моментов, когда я не мог сказать, спишь ты или бодрствуешь. Ты ворочался и что-то шептала снова и снова. Что-то, что звучало… очень похоже на салдрин.

Софи почувствовала, как у нее отвисла челюсть.

«Салдрин» — это был правильный термин для мунларка.

— Это не значит… — попыталась возразить проекция Оралье, но Кенрик оборвал ее.

— Я видел, как ты расстроилась, когда Прентиса отправили в Изгнание. И я видел выражение твоего лица, когда Олден принес нам эту нить ДНК. Все думали, что это розыгрыш или недоразумение, но только не ты. Не пытайся отрицать это, Ора. Я видел, как ты вздрогнула, когда он произнес фразу «проект Мунларк», и ты изо всех сил старалась остановить поиски Олдена. Думаешь, я не знаю, что именно ты убедила Бронте приставить кого-то в кабинет Кинлина, чтобы он присматривал за всем?

— Значит, он знал, — сказала Софи, когда обе Оралье сдавленно всхлипнули. — Он знал, что ты моя…

— Должно быть, — прошептала настоящая Оралье. — Но я понятия не имела. Он никогда не говорил… — Она наклонилась ближе к его проекции, крича: — Почему ты не сказал мне, когда я вспомнила?

Кенрик, конечно, не ответил.

А Софи изучала его, пытаясь решить, хочет ли она смеяться или плакать, или телепортироваться куда-то далеко-далеко.

Еще один человек, которому она доверяла, который что-то скрывал и лгал ей каждый раз, когда она его видела.

Это было самое худшее в жизни мунларка… если не считать того, что ее постоянно пытались убить враги.

Никто никогда не был тем, за кого себя выдавал.

— Что он имел в виду, говоря, что ты была больна? — спросила она, пытаясь собрать воедино как можно больше реальной истории.

Оралье прижала руку к животу.

— Процесс предоставления Черному Лебедю того, что им было нужно для твоей генетики, оказался более сложным, чем я ожидала… физически и эмоционально. И Кенрик пришел сразу после того, как я вернулась домой с процедуры. Я пыталась скрыть это от него, но чуть не упала в обморок, едва открыв дверь. Поэтому он настоял на том, чтобы позаботиться обо мне. Но… я проснулась одна. Он сказал мне, что пошел домой после того, как я, наконец, заснула. Очевидно, нет.

— И именно из-за тебя Кинлин решил, что секретарь докладывает о нем Совету? — уточнила Софи, вспомнив, как Олден впервые привез ее в Атлантиду. — Не Бронте?

— Похоже, Бронте не нужно было убеждать. Все, что я сделала — это предположила, что Кинлин и Олден, возможно, превышают свои полномочия… а потом я убедилась, что получила отчеты об их деятельности, чтобы следить за прогрессом Олдена, а также удалить любые заметки о тебе из протокола. Я пыталась защитить тебя!

Софи понятия не имела, что делать с этой информацией, кроме как засунуть ее в другую мысленную коробку вещей, с которыми ей придется иметь дело позже.

Ее мозг был довольно загроможден ими.

Когда-нибудь ей придется набраться храбрости и попытаться распаковать их. Но сейчас она вернулась к воспоминаниям, наблюдая, как Кенрик поднял руку, чтобы заставить Оралье замолчать.

— Не утруждай себя ложью, которую собираешься выдать, — сказал он ей. — Мы оба знаем, что я прав. И… я понимаю. Или, во всяком случае, пытаюсь.

— Кенрик…

— И если именно поэтому ты должна остаться, Ора, то я тоже останусь. — Он осторожно заправил один из ее локонов за ухо. — Тебе понадобятся все союзники, которых ты сможешь заполучить. Тем более что когда-нибудь Черный Лебедь собирается ввести в игру свой мунларк. Ты ведь это знаешь, верно?

Рот Оралье начал складываться в одно слово. Но в последнюю секунду она перешла на приглушенное: — Да.

Кенрик серьезно кивнул.

— Ты знаешь много других вещей, о которых не говоришь мне?

— Клянусь, Кенрик. Это было частью сделки. — она перевела взгляд на свои ноги. — Я полностью отделена.

— Хорошо. Так будет легче защитить тебя.

— Я не нуждаюсь в твоей защите!

— Нет, нуждаешься. И ты ее получишь. Я буду здесь, рядом с тобой, даже если мне придется притворяться, что между нами чисто профессиональные отношения. Все в порядке. — добавил он, вытирая ее свежие слезы. — Я знал, что разговор пойдет именно так. Как ты думаешь, почему я никогда раньше ничего не говорил? Я просто… надо было сказать… хотя бы раз. Просто посмотреть, что будет. А сейчас, похоже, самое подходящее время, потому что ты все равно ничего не вспомнишь.

Оралье закрыла глаза и судорожно вздохнула.

— Ты не умеешь скрывать свои чувства, Кенрик. Они там… каждый раз, когда я рядом с тобой.

Его улыбка была душераздирающей.

— Знаю. Эмпаты могут быть ужасными лжецами… но они всегда находят более глубокую правду.

— Мы не похожи на Телепатов. Мы не можем похоронить его или стереть, — пробормотала Оралье.

— Совершенно верно. — Кенрик заправил ей за ухо еще один локон, прежде чем поправить капюшон и прижать два пальца к виску. — И все же тебе будет трудно понять, что ты чувствуешь без контекста, верно? Так как насчет того, чтобы я помог тебе с этим? Я думаю, что пришло время оставить все это позади, не так ли?