Лорд-Чародей - Уотт-Эванс Лоуренс (серии книг читать онлайн бесплатно полностью txt) 📗
А Ясновидица, низко согнувшись, стояла у ног Лучника. Одной рукой она хватала зверюшек, а другой мгновенно сворачивала им головы. С полдюжины крошечных телец уже валялось на полу фургона.
Крушила в немом изумлении следил за действиями Ясновидицы. Ее руки работали с быстротой, немыслимой для женщины ее возраста. Она четко хватала белок, упреждая их движение. Сворачивая шею одной, она уже выискивала взглядом следующую.
Крушила, ни слова не говоря, присоединился к побоищу и принялся нанизывать крошечных зверьков на свой меч. Через несколько секунд хаос прекратился, а шум стих. В фургоне слышались лишь удары капель по крыше и затрудненное, прерывистое дыхание Лучника. Крушила стоял согнувшись, не имея сил распрямить спину. Затем он стряхнул с клинка нанизанных на него белок, и принялся подсчитывать потери противника. На полу фургона оказалось тридцать четыре тельца.
— Их было гораздо больше, — сказал Крушила. — Пару я видел на крыше фургона и несколько штук прогнал на подходе.
— Пятьдесят четыре, — откликнулась Говорунья. — Ровно столько он смог подчинить своей воле.
— Откуда ты знаешь? — спросил Крушила.
В этот момент в дверях появился Вожак, и, прежде чем ответить, Говорунья внимательно на него посмотрела.
— Мне это сказали лерры. Лерры погибших белок вне себя от ярости и готовы нам помочь. Лорд-Чародей призвал их и связал своей магией. Но о смерти речи не было. Он не мог их контролировать так, как контролирует каждое отдельно взятое существо. Как собаку или оленя, например. Но он произнес их подлинные имена и призвал себе на службу. И пока белки были живы, лерры не могли ослушаться его приказов. Но как только белки погибли, их подлинные имена изменились, магия перестала связывать лерров, и те смогли поделиться со мной всем, что им было известно.
— И что же именно? — спросил Вожак.
— Очень мало, — пожала плечами Говорунья. — Лерры знали очень мало. Ведь они были всего-навсего белками, и их мысли ограничивались гнездами, орехами и тем, как спрятаться от дождя и ветра. Зверьков не интересовали планы людей или их магия. Но леррам были известны имена, которые называл Лорд-Чародей, и они сообщили их мне. Все пятьдесят четыре. Чтобы освободить их от власти правителя, я стала произносить их вслух. Но делала это медленно, недостаточно громко и не очень четко. — Она посмотрела на мертвых зверьков, и взгляд ее исполнился печали.
— Пара на крыше убежала, они выглядели как самые обыкновенные белки, — сказал Вожак. — Думаю, что ты смогла освободить не только их, но и еще нескольких.
— Значит, пятьдесят четыре… — произнесла Ясновидица. — Ты в этом уверена?
— Да, было произнесено пятьдесят четыре имени, — подтвердила Говорунья.
— Я не могла их подсчитать, — сказала Ясновидица. — Они двигались слишком быстро, и их было слишком много. Но, сосредоточив внимание на одной, я могла предугадать, куда она прыгнет.
— Но почему пятьдесят четыре? — удивился Вожак. — Он что, собрал всех местных белок?
— Не знаю, — пожала плечами Говорунья. — Они сказали, что Лорд-Чародей собрал всех кого смог, но почему именно столько, не объяснили. Возможно, это действительно были все белки в округе. Может быть, на большее ему не хватило магического могущества. Нельзя исключать и того, что Лорду-Чародею были известны только пятьдесят четыре подлинных имени. Словом, лерры этого не знали.
— Не сомневаюсь, что существует предел числу живых существ, которых он способен единовременно контролировать, — сказал, вытирая руки о штаны, неожиданно появившийся из темного угла фургона Ведун. — Об этом известно уже много столетий. И чем крупнее животное, чем более сильной волей оно обладает, тем слабее контроль и тем меньшее число Лорд-Чародей может себе подчинить. Дело в том, что чем существо более развито, чем сложнее его отношения с окружающей средой, тем длиннее и изощреннее его подлинное имя. Его очень трудно правильно произнести, особенно учитывая, что последние части имени постоянно меняются. — Он посмотрел на мертвых белок. — Имена этих несчастных зверюшек состояли всего из нескольких слогов, в то время как подлинные имена людей практически бесконечны.
— Неужели подлинные имена могут меняться? — удивился Крушила.
— Только в последних слогах, — ответил Ведун. — Как правило, детали уходят в такую даль, что мы их и сами не знаем. Ведь если начальные части каким-то образом изменятся, то мы перестанем быть самими собой, верно? Мы станем другими, имеющими определенное сходство с теми, кем были прежде. Но последующие части имени — а это сотни и тысячи слогов — меняются. Разве мы не меняемся по сравнению с тем, какими были десять лет назад или в детстве? А если меняемся, то как же мы можем сохранить наше прежнее подлинное имя? Ведь подлинное имя — это полная характеристика живого существа. Если меняется существо, то вместе с ним меняется и имя.
— Именно поэтому Лорд-Чародей не может долго контролировать людей, — сказала Ясновидица. — К тому времени, когда он произнесет достаточно большую часть имени, чтобы получить власть, это действие само по себе, преодолевая волю жертвы, меняет последние слоги ее имени.
— Поэтому он использует животных.
— Да. Животные организованы проще и наделены врожденным инстинктом подчиняться приказу, — сказал Ведун.
— Но как он узнает их имена? — спросил Крушила. — Неужели он смог запомнить такой огромный список?
— Талисман Имен, — сказала Ясновидица. — Один из восьми Великих талисманов власти, владение которыми превращают простого мага в Лорда-Чародея.
— Этот талисман связан со мной, — заметила Говорунья. — А если точнее — с моим талисманом Языков. Поэтом он не решается меня убить.
— Верно, — подхватил Ведун. — Если она умрет, талисман Языков умрет вместе с ней, а следом за ним погибнет Великий талисман Имен. Лорд-Чародей не сможет узнавать подлинные имена и утратит власть над живыми существами. Но, увы, — вздохнул он, — Лорд-Чародей по-прежнему будет помнить все те имена, которые узнал ранее. У него есть талисман Памяти, связанный с моим талисманом Истины.
— Все это очень интересно, — заявил Вожак, — но полагаю, урок магии сейчас не самое главное. Пора в дорогу. Мы с Мечом расчистили путь.
— Но Лучник… — начала Красавица.
— Волами буду править я, — прервал ее Ведун. — Конечно, я не так хорош, как Лучник, но думаю, что получится.
— Отлично, — кивнул Вожак. — А теперь нам предстоит сделать выводы из этого нападения. Следует ли нам теперь принять дополнительные меры предосторожности? Что он может еще учинить? — Он отступил в сторону, пропуская Ведуна.
Через пару минут, когда Ясновидица и Говорунья рассказывали Вожаку, что произошло до его появления, а Крушила чистил меч, фургон дернулся, затрясся и снова покатил по залитой грязью дороге.
29
Несмотря на то, что дискуссия о возможных угрозах и методах магических нападений заняла почти всю вторую половину дня, Крушила не решился поделиться своими опасениями. Эти опасения родились у него, когда он увидел, как изгнанные с козел белки мечутся по подножке фургона.
Крушила надеялся, что Лорд-Чародей до этого не додумался, а потому предпочитал не высказывать все вслух. Ясновидица утверждала, что всегда знает, следит за ними правитель или нет, но Крушила все же сомневался. А что, если Лорд-Чародей подслушает и возьмет его мысль на вооружение?
Говорить об этом имело смысл только в том случае, если бы Крушила мог придумать меры противодействия. Но пока подобного рецепта не было, он предпочитал держать рот на замке.
С другой стороны, можно задать вопросы, которые позволили бы изобрести систему защиты. Помучившись еще некоторое время, он наконец решился. Когда почувствовавший себя чуть лучше Лучник занял место на козлах, а дрожащий, насквозь промокший Ведун влез в фургон, Крушила спросил:
— Лорд-Чародей ведь может подчинить себе любых животных?
— Да, пока владеет всеми восемью талисманами, — ответила Ясновидица, закутывая Ведуна в сухую накидку.
