Венец Бога Справедливости - Шихматова Елена (книги бесплатно .txt) 📗
Адельберт взглядом заставил Анжи обернуться — по ступеням поднимался Георг, одетый во все белое, как и полагалось ученику философской школы. Юный философ, постигающий основополагающие законы магии, изучающий строение и жизнь вселенной, тэниец, во всем старающийся дойти до самой сути, вот кто стоял перед ним. Нет, Анжи не понимал: зачем это, для чего, но сегодня он понял другое, самое важную для него истину, насколько дорог ему сын, насколько он любит его.
— Отец! — радостно воскликнул Георг, но, подойдя к нему, не осмелился обнять, но лишь склонить колени и опустить голову.
— Я виноват, папа, я даже не знаю: смею ли просить у вас прощения.
— Смеешь, сын мой, как и я.
Георг, сомневаясь, правильно услышал и понял слова, удивленно поднял взор — из глаз отца текли слезы!
— Папа, я знал, что вы любите меня.
— Конечно, люблю, очень люблю.
— Тогда, вы прощаете меня?
— Прощаю.
Георг не мог более сдерживать себя и, поднявшись с колен, обнял отца.
— Ура! — раздалось вокруг. — Да здравствует королева Амариллида!
— Ура принцу Георгию!
— Спасибо тебе, — прошептал Георг одними губами.
"— Я не хочу быть военным, — говорил он тогда юному дракону. — Я хочу учиться в философской школе, но мой отец и слышать ничего не хочет об этом. Он меня ненавидит.
— Не говори так, Георг. Я уверен, отец любит тебя, очень любит, но не понимает. И чтобы понять тебя ему понадобится время, и даже не столько время, сколько осознание привязанности к тебе. А любимым не желают зла, но только того, чтобы любимые были счастливы. Пока отец видит тебя счастливым на военной службе, все твои доводы кажутся ему оправданиями одной из временных увлеченностей, поэтому ты должен доказать ему и всем, что это не так. Я уверен, однажды отец горячо обнимет тебя и скажет…"
— Как же ты дорог мне, сынок, — сказал Анжи вслух, сейчас. Георг в очередной раз отказывался верить услышанному.
— И вы мне, отец, очень дороги.
— Ура! Да здравствует королева Амариллида!
— Хвала Великому Богу Справедливости!
45 глава. Конец вольной жизни
Идэлия торжествовала, эльфы прекращали свои обычные занятия и выходили на улицы, тут и там раздавались пение, смех. Уже в этот день большинство освобожденных невольников недавнего режима, вернулось домой, воссоединились разлученные семьи, а на центральных площадях всех городов и поселений подняли флаги с тем самым гербом, который ранее казался едва ли не бессмысленным. Менестрели уже сочиняли оды в честь Хранителя и героев недавних событий. Слыша их, Амариллида вновь и вновь улыбалась, приветствуя взмахом руки свой народ.
— Ура! Хвала королеве!
Ее осыпали цветами и лепестками роз, за ее экипажем следовали десятки и сотни эльфов, одни возвращались в свои дома, а другие присоединялись к королевскому поезду. Тем временем в столице стараниями прежнего градоначальника полным ходом шло восстановление нарушенного порядка, от зданий до целых улиц, от простых семейных отношений до всей привычной жизни Сияющего города.
— А все-таки у нас красивая страна! — восхищенно говорила Лидия, встречая очередной живописный уголок природы или гармонично вписанные в него дворцы и парки.
Девочка едва ли не впервые имела такую возможность: спокойно путешествовать по просторам своей страны, тогда как до этого она практически не покидала стен столичного дворца. Не говоря уже о поездке к усыпальнице, когда ей запрещали открывать занавеску в карете, и уходить дальше нескольких десятков метров от раскинутого лагеря. Зато сегодня и Лидия, и Яромир могли беспрепятственно вглядываться в белеющие точки по сторонам, просить подъехать к ним поближе. Конечно, мальчик не разделял благоговейного восторга принцессы, но скорее смотрел на все как турист, который теперь нисколько не жалел о согласии с предложением Берендора проследовать в королевском экипаже до столицы, откуда Бог обещал перенести его и Георга на границу Идэлии с Риданой. Не менее обрадовало мальчика письмо из Тэнии и весточка ему от Антонио, пришедшая вместе с официальными обращениями. Антонио хвалил его за проявленное мужество, за помощь Идэлии и, конечно, желал скорой встречи с ним, после всех дней неведения и волнений крепко обнять его.
Все эти почти два дня принц Каримэны провел в долине Берендора, хотя таковой теперь можно было назвать всю Идэлию, где он хорошо отдохнул и набрался сил. И лишь по просьбе королевы он и Руфина явились во дворец на торжественный прием в честь возвращения Ее Величества. Как и следовало ожидать, всех участников недавних событий — гостей Идэлии — наградили самыми высокими национальными наградами: нагрудными орденами имени Великой Вероники, первой королевы тогда единого государства эльфов. К Яромиру также вернулся и перстень королевы.
Наутро всех троих героев Берендор перенес на границу с Риданой, уже к вечеру на быстрых сергинских лошадях они достигли Борограда, от которого оставалось половина суток пути.
— Завтра мы будем дома! — радостно воскликнул Яромир, осознав, пожалуй, только сейчас, что то страшное бегство закончено, что они уже не в Идэлии, но в Ридане. В эту ночь ему даже ничего не снилось, или снилось, во всяком случае, наутро, он ничего не мог вспомнить, настолько крепко он спал, не в пример тем дням, отведенным для сна вместо ночи.
Жители Борограда встретили их очень дружелюбно, предоставили лучшие гостиничные номера для ночлега. Но несколько смущенно обращались они теперь к Георгу, называя не иначе как "господин", или более конкретно: "ваше высочество", отчего юноша первые мгновения терялся едва ли меньше. Он хорошо понимал: обман закончен, он должен будет вернуться на родину — очередной побег будет означать прощание с гордостью и честью, а для него это являлось недопустимым. Весь вечер и всю ночь Георг буквально не находил себе места, в итоге так и не сомкнув глаз. Наутро Руфина, которая сразу обратила внимание на его воспаленные глаза, но спросить осмелилась только в пути, и не с утра, а вечеру.
"Ты совсем не спал?"
"С чего ты взяла?"
"Это видно"
"Я не хочу говорить на эту тему!"
"Я понимаю, тебе тяжело…"
"Спасибо! — оборвал ее Георг и, не совладав с собой, пришпорил коня. Дракон едва сдерживал слезы и не от слов Руфины, а от всех нахлынувших на него воспоминаний.
— Ты знаешь: кто твои родители? — холодно и даже зло говорил его дедушка, Морель. — Они — предатели, предатели своей Родины и тебя в первую очередь. Они обманывали тебя, все эти годы, скрывали правду, двойную правду.
— Какую двойную правду? Зачем вы мучаете меня?
— Нет, я тебя не мучаю, я лишь хочу, чтобы ты знал правду.
— Вам мало тех рассказов о заговоре? Может, вы мне теперь вообще скажете, что я не принц?!
— Напротив, принц, и, причем, законнорожденный.
Георг только что не со слезами на глазах смотрел на "любящего" дедушку, безжалостным тоном продолжающего говорить.
— Альчести обманывала тебя: Даниил Карсавин никогда не был твоим отцом, им был и остается настоящий король, Эдвард Белинский.
— Нет, — Георг даже отступил на шаг, — вы лжете!
— Да, Альчести все продумала! По-настоящему, ты должен был обрадоваться.
— Чему радоваться? Такому отцу?! Да лучше бы я вообще не был принцем!
— От этого все равно никуда не уйдешь, Георгий. Быть принцем Каримэны, не только — любой страны — большая честь и большая ответственность. Твой долг — служить народу и мне жаль, что Альчести вместе со своими магами забивала тебе голову не тем, чем нужно.
— Не говорите так о моей матери! Она никогда не желала мне зла!
— Да, и именно поэтому скрывала от тебя имя настоящего отца.
— Именно поэтому! Да лучше на ферму пойти работать до конца жизни, чем быть сыном его превеличества!
— Замолчи! Ты не понимаешь, что говоришь.
