Я - хищная. Пророчица (СИ) - Ангел Ксения (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
До «Скрепки» я добралась без приключений, вошла в знакомое, пахнущее кофе помещение и замерла в нерешительности. На моем месте весело щебетала по телефону пышногрудая рыжеволосая дама лет тридцати. В невообразимо глубоком декольте можно было утонуть взглядом, а в высоком начесе на затылке – запутаться. Увидев меня, рыжая сверкнула мутно-зелеными глазами и, буркнув что-то нечленораздельное в трубку, отключилась.
– Здравствуйте, – вежливо поприветствовала меня. – Чем могу помочь?
– Я здесь работаю, – пробормотала я и замолчала.
– Ты Полина? – Она широко улыбнулась, поднялась со стула и, фамильярно подбежав, кинулась пожимать мне руки. – Так чего ж ты молчишь? А я тебе уже и вещи собрала!
– Вещи?
– Вот же они. – Рыжая схватила небольшую картонную коробку и протянула мне. В ней сиротливо лежало наше с Глебом фото в рамке, принесенная из дома флешка и пара непонятно откуда взявшихся дискет.
– Я не понимаю...
– Полина, зайдите.
Голос шефа тут же заставил пышногрудую умолкнуть. Она одернула блузу и чинно проследовала к столу. Я же вошла в кабинет начальника и закрыла за собой дверь.
Разговор был коротким. «В ваших услугах больше не нуждаемся. Спасибо за сотрудничество». Я даже спорить не стала – молча выслушала и покинула кабинет.
Вышла из «Скрепки» и расплакалась. С неба сыпалась крупа: проникала за воротник и противно щипала за шею, покрывала землю белым ковролином – хрупким и ненастоящим.
Я не жалела о работе, просто она была частью неумолимо ускользающей человеческой жизни, расставаться с которой не хотелось. Но я не могла не признать: сотрудник из меня тот еще. Нужно идти дальше. Подумать, как жить. Не зависеть же от человека, который в душе таит на тебя обиду, пусть даже надуманную. Пусть даже вызванную нали.
И плевать, что он главный! Не хочу унижаться. Вот совсем.
Не знаю, сколько бродила по городу. Очнулась, когда уже стемнело и быстро побежала на остановку, чтобы не проворонить последний автобус.
Домой приехала совершенно разбитая. Гостиная встретила тишиной и отсутствием атли. Ну, и хорошо – не хочу никого видеть. Упасть и уснуть. Ни о чем не думать. Завтра поговорю с Глебом, может, он чего посоветует. Хотя вряд ли, он же вообще непонятно, на что живет. Никогда не заикался о будущем, деньгах и прочей необходимой для жизни чепухе.
Дойдя до своей комнаты, остановилась, посмотрела на дверь Влада. Нужно выяснить это с ним раз и навсегда. Хватит уже бегать от проблем!
Затем передумала. Завтра. Сегодня слишком устала. Вымоталась.
Открыла дверь и застыла на пороге.
Влад стоял и смотрел в окно, сложив руки за спиной. Когда я вошла, развернулся, и я испугалась. Впервые с ним – по-настоящему. До стынущих вен и прочих фишек поглощающего страха, когда не можешь пошевелиться. Проваливаешься в него, как в огромный холодный сугроб.
– Прикрой дверь, – тихо сказал Влад, и я безропотно подчинилась.
Нас разделяло несколько метров комнаты, за моей спиной была дверь – верная дорога к бегству, но почему-то воздух пропитался обреченностью и ужасом.
– Подойди.
Слова хлесткие, как плеть. Я замотала головой, прижалась к дверному полотну, чувствуя, как подгибаются колени.
– Нет...
Влад вздохнул и отвел взгляд.
– Хорошо. Тогда я сам.
Я словно зависла в пространстве и времени. Оно превратилось в некое подобие параллакса – замедленное вблизи и ускоренное вдали от меня. Считая каждый шаг в мою сторону, я постепенно понимала, как ошибалась. Всегда. Начиная с момента нашей первой встречи и заканчивая сегодняшним днем.
Сегодняшний день действительно все закончит.
– Смотри на меня.
Полу-размытый голос скользит в сознание, впивается в мысли, меняя их, формирую новые. Лишает контроля. Тело где-то далеко, не подчиняется мне. И это хорошо. Ничто не имеет значения, кроме сладкого, ведущего голоса. Остальное – тлен, бессмыслица.
– Смотри на меня...
Сдаю последние позиции, постепенно расслабляясь. Мне не страшно. Чувства выключены. Атрофировались. Умерли.
А дальше – темнота...
...Пошевелиться было трудно. Можно даже сказать, невозможно. Мышцы будто превратились в кисель и полностью отказывались подчиняться, даже веки разлепить получилось с трудом.
В помещении было темно и пахло сыростью, а еще какими-то благовониями. Все, что я могла видеть – небольшой участок каменной стены, черной, шероховатой и гладко отполированной, на которой отплясывали ритуальные танцы странные тени. Или это не стена?
Сознание возвращалось медленно, логические связи между мыслями никак не хотели восстанавливаться. Где я? Почему лежу?
С трудом повернула голову, пытаясь рассмотреть обстановку. Завороженно остановила взгляд на полукруге свечей, пламя которых и рождало странные танцующие тени. Красные знаки на выбеленной стене.
Знаки стихий...
Человек в черном стоял поодаль, склонив голову, и капюшон бесформенного одеяния скрывал его лицо. Руки сложились в неизвестный магический пасс, сам он был неподвижен и, казалось, погружен в себя.
Нужно встать. Сейчас же. Соберись, Полина!
Почему же так трудно пошевелиться? Руки – так вообще живут отдельной жизнью, словно и не мои вовсе. Онемели и висят плетьми, окунаясь во что-то вязкое, теплое...
Постепенно я осознавала, что происходит. Дернулась в сторону, но с места не сдвинулась – оказалась крепко привязанной к ритуальному камню.
Да-да, мы у очага! Моя болезненная слабость, круг из свечей, знаки на стенах могут значить только одно.
– Влад... – прошептала я и почувствовала, как сбилось дыхание. Горло жгло огнем, во рту ощущалась сухость, а сердце стучало, как сумасшедшее. Страх? Тахикардия? Сколько крови я потеряла.
Человек в черном поднял голову. На безучастном лице не отразилось ни одной эмоции – только решимость.
– Лежи спокойно, Полина.
Ага, сейчас! Впрочем, мои трепыхания мало что изменили. Немного сползла влево, но все так же осталась накрепко привязана к камню. Скользнула взглядом вниз и поняла, что в пол вбиты железные пруты, загнутые на концах, к которым и привязаны веревки.
Безысходность накрыла сразу же, а за ней пришла паника. Попыталась пошевелить пальцами рук – получилось. Тут же ощутила противную липкость на ладони. Сколько я уже тут лежу? Без сознания, с порезанными запястьями.
– Что же ты творишь? – прошептала, глотая горячие слезы, но ответа уже не ждала. Его и не было. Влад снова опустил голову и продолжил шептать свои заклинания.
Ну, вот и все. Тут я и умру. Не будет меня, проклятия, противоречивых мыслей и боли. Не будет обид. Страха.
Ничего не будет.
Постепенно на смену панике приходило спокойствие. Я так устала... Нужно просто закрыть глаза и уснуть.
Закрыть глаза...
– Вермунд, ты совсем слетел с катушек? Какого черта ты делаешь вообще?!
Голос Глеба доносился откуда-то издалека, сквозь плотный морок обволакивающего сна. Глаза открывать совершенно не хотелось, как, впрочем, двигаться и говорить. Но страх – не за себя, с собой я уже успела попрощаться и смириться – за Глеба заставил сделать над собой усилие.
Мир дернулся, завращался, и я зажмурилась, пытаясь сфокусировать взгляд на примчавшемся спасти меня друге.
– Уходи. – Воздух со свистом вырвался из легких, бронхи жгло огнем. – Глеб, прошу...
– Тебе лучше послушать ее, – спокойно сказал Влад.
– Я никогда никого не слушаю, – упрямо произнес Глеб. Я, наконец, рассмотрела его. Растрепанный, бледный, глаза лихорадочно блестят. Правый рукав закатан, в руках нож. – Я не могу войти, но могу тебя выманить. Своей кровью.
– Не можешь, – ответил Влад. – Круг защищает меня. Единственное, что ты можешь сделать...
– Я отрекаюсь! Отрицаю свою принадлежность к атли, клянусь великими духами воды, земли, воздуха и огня, не возвращаться в этот священный круг.
Воздух вокруг меня сгустился, потемнел. Лавина покатилась с горы – не остановить.
И я в этой лавине. Теряю – кровь, доверие, любимого, друга.
