Неоконченные предания Нуменора и Средиземья - Толкин Джон Рональд Руэл (читать книги .TXT) 📗

отступали перед ней по мере того, как она расползалась к северу, пока, наконец, под властью Трандуиля не осталась лишь северо–восточная часть леса. Там он устроил себе подземную крепость–дворец. Орофер был синда по происхождению и, несомненно, его сын Трандуиль следовал примеру короля Тингола Дориатского. Хотя, конечно, его дворец был не чета Менегроту: Трандуиль сильно уступал Тинголу и богатством, и искусностью, да и гномы ему не помогали; и Лесной народ был диким и невежественным по сравнению с эльфами Дориата. Орофер пришел туда лишь с малой горсткой синдар, да и те вскоре смешались с Лесными эльфами: они переняли язык Лесных эльфов и переменили свои имена на лесные по форме и по смыслу. Они поступили так намеренно: синдар Трандуиля (как и другие, подобные им бродяги, о которых в легендах почти не упоминается) ушли из Дориата после его гибели и не желали ни покинуть Средиземье, ни жить вместе с другими синдар Белерианда, потому что теми правили изгнанники–нолдор, а народ Дориата особой любви к нолдор не питал. Эти синдар хотели на самом деле стать частью Лесного народа и вернуться, как они говорили, к простой жизни, какой жили эльфы до того, как их смутил призыв валар.

По–моему, нигде не объясняется, как связать то, что, как здесь утверждается, синдарские правители Лесных эльфов Лихолесья переняли Лесное наречие, с утверждением настр. 257, что к концу Третьей эпохи Лесное наречие в королевстве Трандуиля из употребления вышло.

См. к этому прим. 14 к «Поражению в Ирисной низине», стр. 280.

В приложении A (I, IV) к ВК сказано, что королевство Гондор во времена своего наивысшего могущества при короле Хьярмендакиле I (1015–1149 годы Третьей эпохи) простиралось на север «до Келебранта и южных окраин Лихолесья». Отец не раз говорил, что это ошибка: следует читать «до Поля Келебранта». Согласно его поздней работе о взаимоотношениях языков Средиземья,

река Келебрант (Серебрянка) находилась в границах Лориэна, и настоящей северной границей Гондора (к западу от Андуина) была река Светлимка. Луга между Серебрянкой, Светлимкой и лесами Лориэна к югу от Серебрянки (первоначально гораздо более обширными) назывались в Лориэне Парт–Келебрант (т.е. «поле, или луг, Серебрянки») и считались частью Лориэна, хотя эльфы жили только в лесах. Позднее гондорцы построили мост в верховьях Светлимки и часто занимали узкую полоску земли между нижним течением Светлимки и Андуином, потому что рассматривали это место как часть своих восточных рубежей: в больших излучинах Андуина (на равнинах между Лориэном и ущельем Эмин–Муиля) было много перекатов и широких отмелей, где отважный и хорошо снаряженный неприятель легко мог переправиться на плотах или навести плавучий мост, особенно в двух западных излучинах, которые назывались Северная и Южная отмели. Именно эта область и звалась в Гондоре Парт–Келебрант; отсюда и пошло употребление этого названия для обозначения древней северной границы. Во времена войны Кольца, когда все земли к северу от Белых гор вплоть до Светлимки (кроме Анориэна) были частью Роханского королевства, название Парт–Келебрант употреблялось лишь применительно к великой битве, в которой Эорл Юный разгромил врагов, вторгшихся в Гондор [см. стр. 299].

В другой работе отец отмечал, что в то время, как на востоке и на западе Лориэн был ограничен Андуином и горами (он не говорит, что королевство включало в себя земли за Андуином, см. стр. 252), его северные и южные границы не были четко определены.

Издревле галадрим считали своими леса вплоть до водопада Серебрянки, где купался Фродо; к югу Лориэн простирался далеко за Серебрянку. Там росли менее густые леса, смыкавшиеся с Фангорном. Но сердцем королевства всегда был угол между Серебрянкой и Андуином, где находился Карас–Галадон. Границы между Лориэном и Фангорном были расплывчатыми, но ни энты, ни галадрим никогда их не нарушали. Легенда гласит, что когда–то, давным–давно, Фангорн встретился с королем галадрим и сказал ему:

— Я знаю свои земли, ты знаешь свои; не будем досаждать друг другу. Но если кто–нибудь из эльфов захочет побродить по нашим лесам — милости просим; не пугайтесь и вы, если встретите энта в своих краях.

Однако прошло много лет, прежде чем эльфам или энтам довелось ступить на земли соседей.

В тексте «О Галадриэли и Келеборне» сказано, что во время войны с Сауроном в Эриадоре в конце семнадцатого века Второй эпохи нуменорский флотоводец Кирьятур высадил большое войско в устье Гватло (Сероструя), где находилась «небольшая нуменорская гавань» (стр. 239). По–видимому, это первое упоминание об этой гавани, о которой много говорится в более поздних работах.

Наиболее подробный рассказ о ней содержится в филологическом эссе о названиях рек, которое я уже цитировал в связи с легендой об Амроте и Нимродели (стр. 242 и далее). О названии Гватло в этом эссе говорится:

Название «Гватло» переводится как «Сероструй», но по–синдарски gwath означает «тень», сумерки, какие бывают в тумане, или в пасмурный день, или в глубоком ущелье. На первый взгляд, такое название не соответствует данной местности. Земли, через которые протекала Гватло, разделявшая их на области, именуемые нуменорцами Минхириат («Междуречье» Барандуина и Гватло) и Энедвайт («срединный народ»), были по большей части равнинными, и никаких гор и ущелий там не имелось. Местность, где сливались Гландуин и Митейтель [Седой Исток], была ровная, течение там было медленное, и кое–где река разливалась болотом [138]. Правда, в нескольких сотнях миль ниже Тарбада перепад высоты делался больше, но течение Гватло все равно оставалось медленным, и суда мелкой осадки под парусом или на веслах легко доходили до самого Тарбада.

Объяснение названия «Гватло» нужно искать в истории. Во времена войны Кольца в тех местах кое–где еще оставались леса, особенно в Минхириате и на юге Энедвайта; но большая часть тех равнин была покрыта лугами. Со времен Великого мора в 1636 году Третьей эпохи Минхириат почти полностью обезлюдел, хотя в лесах еще жили охотничьи племена, скрытные и немногочисленные. Остатки дунлендингов Энедвайта жили на востоке, в предгорьях Мглистых гор; между устьями Гватло и Ангрена (Изена) жил довольно многочисленный, но дикий народ рыбаков.

Но в былые времена, когда нуменорцы впервые пришли в те края, все было совсем по–другому. В Минхириате и Энедвайте росли обширные, почти сплошные леса, их не было только в центральной части равнины, на Великих болотах. Леса начали исчезать в результате деятельности Тар–Алдариона, короля–морехода, который подружился с Гиль–галадом и заключил с ним союз. Алдарион очень нуждался в древесине: он хотел сделать Нуменор великой морской державой; но когда он принялся валить леса в Нуменоре, это вызвало там большое недовольство. Приплыв к берегам Средиземья, Алдарион был поражен его бескрайними лесами. Он решил построить в устье Гватло гавань, которая принадлежала бы только нуменорцам (Гондора, само собой, еще не существовало). И Алдарион начал там большое строительство, которое продолжилось и даже расширилось после его смерти. Этот опорный пункт в Эриадоре сыграл позже важную роль в войне с Сауроном (1693–1701 годы Второй эпохи); но первоначально он был задуман как склад древесины и кораблестроительная верфь. Местные жители были весьма многочисленны и воинственны, но они жили в лесах разрозненными общинами, не имея общего вождя. Нуменорцев они опасались, но не враждовали с ними — до тех пор, пока порубки не приняли угрожающих размеров. Тогда местные жители стали при любой возможности устраивать нуменорцам засады, и нуменорцы начали относиться к ним как к врагам и принялись безжалостно вырубать леса, забыв о бережливости и не заботясь о восстановлении. Леса вырубались прежде всего по берегам Гватло, и древесину сплавляли по реке к гавани (Лонд–Даэр); но позднее нуменорцы проложили в лесах дороги к северу и к югу от Гватло, и оставшиеся местные жители бежали из Минхириата в дремучие леса мыса Эрин–Ворн, расположенного к югу от устья Барандуина; переправиться через Барандуин они бы не решились, даже если бы могли, потому что боялись эльфов. Из Энедвайта люди перебрались в горы на востоке, там, где позднее находился Дунланд; они не осмелились перейти Изен и поселиться на большом полуострове между Изеном и Лефнуи, образующем северный берег залива Бельфалас [Рас–Мортиль или Андраст; см. прим. 6 на стр. 214] из–за «бесов»… [продолжение этого отрывка см. в главе «Друэдайн»].