Золото Ларвезы (СИ) - Орлов Антон (лучшие книги .TXT) 📗
– О чем я не в курсе?
– Наверное, Лорма и Чавдо Мулмонг решили поберечь нервы своего короля, – словно в раздумье произнес Лис. – Мудрое решение. Эти двое опасались, что законопослушная женщина твои действия не одобрит, и ты начнешь из-за этого расстраиваться. Они послали к ней своих наемников – те должны были оставить в доме изувеченный труп и позаботиться об уликах, которые указывали бы на магов Ложи. Исполнителям помешали. Они едва приступили, когда туда ворвалась хорошо тебе известная чердачная приблуда. А перед этим, заметь, он спер две лучших шубы в резиденции Светлейшей Ложи. В переулке Трех Плошек он мигом порешил всех участников – и тех, кто занимался твоей мамой, и тех, кто стоял на стреме. Дотла спалил мебель в комнате и приколол к стене записку «Сонтобия вне игры». Эдмар изрядно фыркал по поводу того, что в качестве фиксирующего предмета он использовал не какой-нибудь изысканный кинжал, а первый попавшийся кухонный нож. Я тоже нахожу, что это дурной тон. Мы, демоны, в таких вопросах щепетильны. Он перебинтовал Сонтобии руки – она успела потерять левый мизинец и две фаланги на правой кисти – а потом увел ее оттуда, закутав в краденую шубу. Куда она подевалась дальше, сам прикинь, если перед этим Северный Пёс засыпал Аленду снегом, а после куда-то умчался.
Послышались шаги, и Лис умолк. Мимо прошли трое вурванов, спешивших в зрительный зал. Каждый отвесил светский полупоклон в сторону демона, благосклонно кивнувшего в ответ. Должно быть, гости из Хиалы здесь не редкость, раз они даже не удивились.
– Он не сказал об этом, – буркнул Дирвен, когда трое воспитанных кровососов скрылись во тьме парка.
– А ты у него спрашивал?
Ну да, опять он якобы не прав, и демон Хиалы туда же! Словно тонешь, барахтаясь из последних сил, и ухватиться не за что, и никто руки не протянет.
– А он бы разве сказал, если б я спросил? Он мне когтями глотку чуть не порвал, только амулеты спасли. Меня от этой рыжей сволоты натурально корежит.
– Отрадно слышать, истинный бальзам на мою демонскую сущность! По этой рыжей приблуде половина Хиалы сходит с ума, но я-то принадлежу к другой половине. Приятно встретить единомышленника, – Лис мечтательно облизнулся, показав острые клыки. – Я сделал доброе дело – поспособствовал твоей встрече с Глодией, и вот она, заслуженная награда, не заставила себя ждать.
– По-твоему, свести меня со Щукой на узкой дорожке – доброе дело?!
– А как же иначе? Разве лучше было бы оставаться в неведении? Хотя зря я это сделал, ох, зря, мостик-то еще сильней зашатался…
– Какой мостик?
– Эта моя личная проблема. Тебе такие проблемы и не снились.
С этими словами Лис серебристой тенью скользнул в кустарник – бесшумно, и ни одна ветка не шелохнулась, как будто он туманом просочился сквозь заросли.
На протяжении второго акта Глодию терзали мрачные раздумья: она ведь собиралась сперва высказать Дирвену всю правду и после хорошенько отволтузить его, чтоб на карачках уполз, а на деле ограничилась пинком в причинное место да тремя затрещинами – не маловато ли отвесила?
Как увидела поганца своего бывшего, самозваного Властелина Сонхи, беглого короля Ларвезы, по которому петля плачет, так ей сразу вспомнились наставления госпожи Армилы, обучавшей их с сестрицей Салинсой хорошим манерам и всяческим светским премудростям. Та говорила, что при выяснении отношений важно закончить разговор в подходящий момент и сделать это красиво. Когда Глодии показалось, что наступил подходящий момент, она удалилась во всем блеске своего достоинства, в сопровождении свиты, то есть, Мейлат.
А теперь ее одолевали сомнения: может, лучше было бы так навалять бесстыжему угробищу, чтоб на нем места живого не осталось? Рядом ведь был осерчавший за господина Тейзурга Серебряный Лис, который не позволял ему активировать амулеты… И-эх, сплоховала, такой шанс упустила! Но тут же думалось, что слово иной раз бьет потяжелее кулака, и она закончила этот разговор как надо: синяки и ушибы Дирвен живо залечит с помощью амулетов, а то, что его в правду носом ткнули, небось бесследно не пройдет.
Представлялось то так, то эдак, и от противоречивых чувств она ерзала на стуле, словно юбка угваздана скипидаром – однажды в пору деревенской жизни случился с ней такой конфуз.
Недовольные соседи шикали, а она до того увязла в своей «рефлексии», как называла этакие утонченные умствования госпожа Армила, что даже не огрызалась.
Вначале Мейлат была счастлива: если во Владении Дахены она не пропускала ни одного спектакля и всегда принимала участие в подготовке, то попасть в театр другого Владения, да еще на премьеру – это для нее редкий подарок! Мама обычно брала ее с собой, но с тех пор, как мама умерла, в ее жизни многое изменилось. Перчинка все-таки хорошая, несмотря на свой непростой нрав, и словами не выразить, как Мейлат была ей благодарна.
В антракте Клименда ни с того, ни с сего накинулась на подошедшего к ним юношу – судя по узорам на шарфе, из Владения Этрагиды. Из-за чего вышла стычка, Мейлат не поняла, они говорили между собой на чужом языке. Вдобавок она была чуть жива от страха, потому что рядом находился демон Хиалы. Высшие демоны иногда появляются в Эгедре, вурваны избегают с ними ссориться. Великое счастье, что он никого не тронул – наверное, уже успел насытиться.
Перчинка потом сказала, что парня в шарфе Этрагиды она давно знает, засранец тот еще, других таких засранцев свет не видывал. Наверное, он из тех, кого вместе с ней привезли из Мадры.
Между тем вурван Тирьяго, которого играл прекрасный и хищный Аридьяго Сукома, нашел первого из людей, чью кровь он слизнул на балюстраде. Не повезло: тот оказался одним из нелепых чудаков, которые считают, что люди должны жить, как им вздумается, а не выполнять свое предназначение в пищевой цепочке. Парень был учеником часовщика и мечтал создать часы с механическими птицами, которые выскакивают и танцуют. Днем и ночью он корпел над своими чертежами, и жаждущий вурван стал для него всего лишь досадной помехой, отвлекающей от любимого дела. Мейлат вместе со всем залом от души смеялась над этим недотепой, который увлечен никчемными игрушками и пренебрегает тем, что составляет главный смысл человеческой жизни.
Потом на сцене появился загадочный юноша, нежнейшим тенором спевший «Кого б нектаром алым напоить…» – и она сразу догадалась, что это и есть тот персонаж, который в последнем действии утолит жажду Тирьяго.
Вурван разыскал девушку, которой принадлежала вторая капля крови, но у этой коварной злодейки был жених из магов. Она пригласила Тирьяго к себе домой, а сама тайком сбегала к жениху, все ему рассказала и согласилась подать из окна условный знак боевым магам, которые будут поджидать в засаде.
На этом второй акт закончился. Когда объявили антракт, Мейлат плакала, изо всех сил стараясь всхлипывать потише. Хорошо, что она в маске, и ее мокрых глаз никто не увидит. Вот бы ее растерзал тот демон в лисьем облике, тогда бы все ее страдания разом оборвались… Почему вурваны бывают такими жестокими?
Комический эпизод: Тирьяго встретил старую знакомую, за которой ходила по пятам назойливая невкусная девица, возомнившая, что кровь у нее – слаще не бывает. Вурваны спели дуэтом, сравнивая невкусных людей с прокисшим позавчерашним супом, с неудавшимся пирогом, который хозяйка, застыдившись, тайком выкинула на помойку, с вонючей лужей, оставленной в подворотне пьяницей. Зрители хохотали и бешено аплодировали, а Мейлат стояла у стенки, оцепенев от своего горя, и ей хотелось исчезнуть, перестать быть, лучше б она никогда не рождалась, это несправедливо, что некоторые люди рождаются невкусными… Она же не виновата, что она такая, и никто из невкусных не виноват! Сейчас ведь и над ней тоже смеются: это она похожа на прокисший суп, на выброшенный пирог, на мерзкую лужу в подворотне. Невкусным жить незачем, но ей не хватает решимости самостоятельно уйти из жизни.
