Хозяйка Четырех Стихий - Гинзбург Мария (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Глава Нолдокора только головой покачал и сделал князю знак глазами – не надо.

Но толпа уже загудела:

– Пусть расскажет! Правосудие! Его заслуживают даже сидхи! Выслушаем!

– Но здесь нет волхвов Прона, – начал было Иван.

– Пусть рассудит этот волхв! – перебили его.

– Но Дренадан – слуга Ящера, а не Прона! – крикнул Иван. Дренадан сдержал улыбку. Сейчас князю было удобнее забыть о том, какими полномочиями наделен главный волхв любого бога.

– Если он провел праздник Купайлы, почему бы ему не судить! – возразили снизу. – Пропустите эльфку, пусть говорит!

Отдельные крики: «Нельзя верить сидхам!» потонули в общем шуме. Впрочем, Чистильщики быстро сообразили, какую пользу они могут извлечь из такого поворота дела.

– Закон о чистоте расы! – завыли они. – Казнь на месте! Очищение! Все, кто допустил осквернение нашей крови, должны быть наказаны!

Эльфка пробралась к баррикаде. Абдула протянул ей руку и втащил на стол.

– Ну что же, Ваниэль, расскажи нам все, как было, – сказал Лакгаэр.

– Пообещай говорить правду, – сказал Дренадан.

– Обещаю, – отвечала Ваниэль.

– Знай, что если ты солжешь хоть в полслове, Ящер жестоко накажет тебя, – сказал волхв. – Он ненавидит клятвопреступников.

– Нас позвала в хоровод одна из ведьм, – начала эльфка.

– Это правда! – донеслось с высоты. Ведьма снизилась и зависла рядом с Ваниэль. – Я, Марина, звеньевая крыла «Змей», позвала эту эльфку и Карину, мою старшую, в хоровод!

– Карина спросила эту ведьму, где их подруги, а та сказала, что мол, расслабься, не надо контролировать все, сегодня ночь безрассудства… – продолжала эльфка.

– Да, все так и было! – громко подтвердила ведьма.

– А потом Карина спросила меня, по любви или по расчету мы, эльфки, выходим замуж, – непринужденно сказала Ваниэль. – И я сказала, что большей частью – по расчету. Карина тогда сказала: «Мы с вашим Верховным магом вместе в замке дракона были, так это точно, за него можно только по расчету замуж выйти. А я устала рассчитывать, Ваниэль. Я хочу горячего тела, страсти, безрассудства… Сегодня и впрямь такая ночь!».

– Что было потом? – спросил Иван.

– Потом за ней пришел любовник, – сказала Ваниэль. – Молодой красивый парень. Карина познакомила нас, и когда он улыбался, я хорошо разглядела его клыки… Это был мандречен, в чем я клянусь перед вашим богом!

По толпе медленно прокатился смех. Митя сочувственно посмотрел на барона.

– Кто-нибудь еще хочет сказать? – спросил Дренадан.

– Я, – с каменным лицом сказал Владислав. – Начальник моей стражи нашел наемника, с которым разговаривала Карина. Наемник подтвердил, что ведьма ушла с человеком… И княжич Дмитрий, кстати, сказал то же самое.

Княжич кивнул. Он опасался гнева Ящера больше эльфки и не хотел связывать себя.

– По просьбе жителей Рабина я рассмотрел это дело, – медленно и отчетливо сказал Дренадан. – Показаний трех свидетелей – боевой ведьмы Марины, барона Ревенского и эльфки, которые не знакомы друг с другом, вполне достаточно для того, чтобы решить этот случай. Ведьма Карина ушла с мандреченом, и нет никаких оснований, я подчеркиваю – никаких – обвинять в чем бы то ни было наших гостей. Это не государственное дело, а всего лишь дело двух мужчин и женщины. Закон о чистоте расы не может быть применен.

– Так сказал судья, которого вы сами выбрали, – сказал Иван. – Все, дело закрыто.

По толпе пронесся невнятный гул, а потом она медленно начала распадаться.

– Нам пора возвращаться, – сказал Лакгаэр.

– Мои дружинники проводят вас на корабли, – сказал Иван.

– Я приглашаю всех людей Рабина с ответным визитом на наш берег, – сказал глава Нолдокора. – На праздник урожая.

– Надо дожить, – усмехнувшись, сказал князь. – Но все равно, благодарю тебя, Лакгаэр.

– Я приглашаю всех, кроме тебя, Дренадан, – тяжело глядя на волхва, продолжал старый эльф.

Волхв Ящера усмехнулся.

– Обычно ответчики, выиграв дело, относятся к судьям совсем по-другому, – заметил Дренадан. – Так и рвутся отблагодарить…

Лакгаэр отрицательно покачал головой.

– В тебе когда-то текла наша кровь, – сказал глава Нолдокора. – Но из-за той крови, что течет в тебе сейчас, я запрещаю тебе ступать на наш берег!

Иван озадаченно перевел взгляд с одного на другого. Волхв очень неприятно улыбнулся.

– Я понял тебя, – сказал Дренадан. – Но если я все же приду? Что тогда со мной будет?

Лакгаэр чуть наклонил голову к плечу и прищурился. Он вспоминал одно старое мандреченское выражение.

– Тогда я покажу тебе дорогу, по которой ты давно должен был пройти, – сказал глава Нолдокора. – Прощай, жрец. До свиданья, князь.

Снизу уже тянулись руки – эльфы хотели помочь спуститься своему предводителю. Но несколько свободных рук, чтобы подхватить спрыгнувшую Ваниэль, в толпе тоже нашлись.

– Чего это Лакгаэр на тебя так взъелся? – спросил князь.

– Что это значит, «покажет дорогу, по которой ты давно должен пройти»? – спросила Светлана.

– Так мы называли показательную казнь в воспитательном лагере во время бунта Детей Волоса, – ответил волхв.

– Ты такой старый? – сказала целительница и тихо ойкнула, смутившись. – Прости, Дренадан…

– Я не женщина, чтобы стесняться своего возраста, – пожал плечами волхв.

– Надо же, сколько лет прошло, – сказал Иван задумчиво. – А они все не могут вам простить.

Дренадан не ответил. Он смотрел вслед эльфам.

Окруженные дружинниками князя, гости двигались в сторону дороги. Чистильщики сбились тесной кучкой у почти прогоревшего Купальца, и ничем не пытались препятствовать исходу своих врагов.

– Кто у них там заводила? – спросил Иван, глядя на Чистильщиков.

– Светозар, – сказал Владислав. – Сын купца первой гильдии Пафнутия Жадного.

– Он мой ровесник, – добавил Митя.

Князь покачал головой.

– Опасный зверь этот Светозар, – сказал Иван.

– Почему? – спросил Митя.

– Он уже умеет проигрывать, – ответил князь.

Россыпь синих искр озарила темноту. Лакгаэр завесил над носовой фигурой последней ладьи, ждавшей эльфов, магический шар. С дороги казалось, что в руках деревянной статуи Ульмо вспыхнул факел.

– Ты солгала, чтобы спасти всех нас? – спросил Марфор.

Дружинник князя Ивана, шедший рядом с ними, сосредоточенно смотрел в сторону леса и даже бровью не повел при этих словах эльфа. Возможно, воин слишком сильно опасался последней безумной попытки Чистильщиков и был весь поглощен наблюдением за подступами к дороге, или действительно не знал эльфийского.

– Не только поэтому, – ответила Ваниэль.

Ульрик покосился на них, потом на дружинника.

– А вы дома не могли бы поговорить? – спросил столяр.

– Ты так его любишь, – задумчиво продолжал Марфор, не обращая внимания на Ульрика. – Но за что? Я его тоже знаю. Он холоден, как черный лед [11], и для достижения своей цели пойдет не то что по головам – а по трупам.

Ваниэль сказала мокрым от слез голосом:

– Он не всегда был таким, поверь мне. Погоня за Эрустимом иссушила его душу… Он всего этого не хотел. Он жил здесь, ждал, и надеялся, что дракон не придет, и он всю жизнь проведет вот так – помощником столяра.

Марфор недоверчиво покачал головой.

– Ваниэль права, – хмуро сказал Ульрик. – Ну подумай сам, Марфор. Ведь если бы он этого хотел, ему достаточно было нанять одну мандреченскую ведьму и спуститься в замок за Эрустимом.

Ваниэль всхлипнула. Марфор обнял ее.

– Не плачь, Ваниэль, – сказал он. – Хорошо, пусть он даже лучший из мужчин – но он не стоит ни такого самопожертвования, ни, тем более, твоих слез…

– Марфор! – закричал Лакгаэр с ладьи. – Ульрик! Ну что такое, вечно вы последние! Сколько можно ждать!

Лакгаэр смотрел, как Шенвэль жадно пьет.

– Да, так все и было, – сказал старый эльф. – Что ты теперь думаешь делать с Эрустимом?