Наследники Слизерина (СИ) - Широбокова Елена (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
— Беллс, ну как ты можешь быть такой неромантичной! — с издевкой возмутился он.
— Это не романтика, это каннибализм какой-то! — отрезала она, с отвращением глядя на сестру и ее спутника, которые вошли во вкус, и никак не могли друг от друга отклеиться.
— А что же в твоем представлении романтика? — засмеялся Рудольфус. — Шляться по лесам в поисках недобитых монстров?
— Все лучше, чем это!
— Трудно, однако, тебе будет найти себе пару, — саркастически заметил он. — У твоего избранника должен быть суицидальный комплекс, либо безумная любовь к тебе.
— Не вижу проблем ни с тем, ни с другим, — самоуверенно заявила Белла.
Тем временем, Андромеда и сопливо-романтичный парень наконец-таки закончили с интимными действиями и, держась за руки, продолжили свой путь по аллее, ведущей к замку.
— Не желаешь последовать их примеру? — поинтересовался Рудольфус, когда два черных силуэта исчезли из виду.
— Поцеловаться? — ахнула Белла.
Рудольфус прыснул.
— Вернуться в замок, — пояснил он, подавляя хохот. — А ты, что, хотела поцеловаться?
— Нет, конечно! — поспешно отозвалась она. — Просто решила уточнить, не поехала ли у тебя часом крыша.
— Ты ведь покраснела сейчас? Покраснела? — засмеялся Рудольфус, обличающее указывая на нее пальцем.
Цвет лица собеседницы в такой темноте распознать было невозможно.
— Вот еще! — фыркнула Белла нарочито презрительно. — Пошли отсюда.
Она поднялась на ноги.
— Ничего. Когда мы придем в замок, я сам все увижу.
— А вот и нет! До того времени все уже пройдет!
— Значит, покраснела, — засмеялся он.
— Да хватит уже! — воскликнула девушка, теряя терпение. — Ты идешь или нет?
— Конечно, иду, — Рудольфус тоже встал. — Я теперь боюсь с тобой долго наедине оставаться. Набросишься еще, не ровен час.
— Очень смешно! — желчно отозвалась Белла.
Продолжая лениво пререкаться, они двинулись в сторону замка, и, снова проскочив через главный вход незамеченными, расстались в гостиной Слизерина ровно в два сорок ночи.
Личное и общее
Следующим утром Белла поведала Краучу о своих ночных приключениях, пока они оба возвращались с собрания старост, которое она, вопреки своему изначальному намерению, все-таки соизволила посетить.
Первой реакцией друга на ее рассказ было глубинное возмущение тем, что его не взяли с собой.
— Ну как мы могли тебя взять? — уже в который раз повторила Белла, теряя терпение. — Мы с Руди как бы «вместе» и не вызываем подозрений. Сам посуди, если двое собрались куда-то среди ночи — это романтика, а если трое — уже заговор!
— А, может, вы теперь все будете вдвоем делать, а нас с Рабасом по боку? — обиженно проговорил Крауч. — Вы же ВМЕСТЕ.
— Барти! — разозлилась она. — Что ты несешь? Ты же знаешь, что ты мне друг ничуть не меньше, чем Руди. Но раз уж подвернулась такая возможность, грех было не воспользоваться!
Крауч, разумеется, понимал всю рациональность ее аргументов, но ревность брала верх. Конечно! Как же! Для опасного мероприятия выбрали Рудольфуса, а не его гениальную голову!
Девушке еле-еле удалось доказать другу, что ее выбор пал на Лестрейнджа лишь в силу обстоятельств, а вовсе не потому, что она считает Крауча недостаточно умным, смелым, сообразительным и все в этом роде.
— Скажи лучше, достал ли ты маховик? — тихо поинтересовалась она, желая закрыть, наконец, злосчастную тему.
— А что его доставать? Он уже давно у меня. — надменно отчитался Барти.
— Это хорошо… — оценивающе протянула Белла. — Значит, с твоей и с моей стороны все готово. Интересно, что там у остальных…
Что там у остальных выяснилось только через неделю, когда друзьям вновь удалось собраться в Выручай-комнате для обсуждения готовящегося преступления.
— Белла, у меня для тебя плохие новости, — с ходу заявил Рудольфус, едва они вошли внутрь.
— Что? — холодея, спросила она.
— Мне ничего не удалось устроить насчет твоего алиби, — горько продолжил он. — И, скорее всего, уже не удастся.
— Не страшно, — с облегчением выдохнула Белла, которая с самого начала не считала, что алиби ей так уж необходимо. — Я с ног до головы увешаюсь слизеринской символикой и буду кричать на трибунах до хрипоты. Все меня запомнят и подтвердят, что я была там.
— Да, пожалуй, — согласился Рудольфус без особого энтузиазма. — Не идеальный вариант, конечно, но, в крайнем случае, сойдет.
Очередь объясняться, наконец, дошла до Рабастана. Его вклад в общее дело заключался в том, чтобы придумать, как заманить жертву в ловушку, но он всячески затягивал исполнение поручения, ссылаясь на нехватку времени. И вот теперь вместо ответа Рабастан с серьезным видом вытряхнул из своего рюкзака на стол ворох каких-то чертежей и рисунков разной степени истрепанности. Ощущение было такое, что трудился он над всем этим несколько месяцев.
Остальные трое с недоумением взирали на заваленный пергаментом стол, не понимая, какое отношение все это может иметь к их делу.
— Мама была права, когда говорила, что у тебя есть задатки художника, — отдал справедливость Рудольфус, взяв в руки и деловито рассматривая одно из изображений, напоминающее фрагмент пейзажа. — Но как это поможет нам с Маландрой? Хочешь соблазнить ее своим талантом к рисованию?
Рабастан молча отнял у брата пергамент и положил на стол, где из разнокалиберных кусочков уже выстраивалась одна грандиозная картина.
Друзья, открыв рты, наблюдали за тем, как у них на глазах появляется подробный план Хогвартса с удивительно четко прорисованными деталями вплоть до последнего дерева. Мало того, картина двигалась! По Черному озеру скользила мелкая рябь, ветви Гремучей ивы колыхались от легкого летнего ветерка, на поле для квиддича шла ожесточенная борьба между игроками серебристо-зеленой и красно-золотой команд, а трибуны всех четырех факультетов были забиты болельщиками и напоминали разноцветный копошащийся муравейник. Рабастан полностью воссоздал обстановку, которая будет на момент совершения убийства, да еще и в динамике! Мастер-классы магической живописи явно не прошли для него даром.
— Потрясающе, — только и выговорил Крауч. — Неплохо было бы соединить это все теперь, — с этими словами он взмахнул палочкой, и дотоле отдельные куски пергамента срослись, образовав цельное полотно.
— У тебя здесь ошибка, — вдруг заметила Белла, указывая пальцем на один из участков картины.
— Где? — удивился Рабастан и суетливо обежал стол, направляясь к тому месту, где стояла подруга.
— Из хижины лесничего идет дым, — пояснила Белла. — А ведь Хагрид тоже должен быть на матче.
— Точно! — спохватился Рабастан и, достав из кармана ластик, склонился над картой, чтобы стереть свое художественное излишество.
— Это все, конечно, замечательно, но ведь твоим заданием было не рисование карт, а разработка плана по поимке Аллен, — заметил Рудольфус, оторвав всех от созерцания живописного шедевра. — Если ничего не придумал — лучше признайся сразу, пока не поздно сделать это за тебя.
Рабастан закончил тереть ластиком пергамент и, подняв глаза, посмотрел на брата с немым укором, затем выдвинул стул и сел. Остальные последовали его примеру.
— Я много размышлял об этом, — обстоятельно начал он, — и пришел к выводу, что лучше будет отправить ей письмо совой прямо во время матча с просьбой прийти на лужайку за трибуной к назначенному часу…
— От кого письмо? — сразу же перебил Рудольфус.
— Ну, допустим, от ее отца.
— А ты знаешь, в какой манере отец с ней общается? — продолжал нападать старший брат.
— Напишем как-нибудь неопределенно…
— А почему бы и нет? — вступился Крауч. — Белла, вот ты бы пошла, если бы получила письмо от кого-нибудь из родителей?
— Я бы не поверила, решила, что это ловушка, но из интереса пошла бы, — немного подумав, ответила она.
— Это потому, что Белла ничего не боится, а Аллен или вообще не придет, или придет с кем-нибудь, — безапелляционно заявил Рудольфус.
