Битва вечной ночи - Дарт-Торнтон Сесилия (книги без регистрации txt) 📗
— Что до меня, за эти четыре времени года я позаботился о том, чтобы твое королевство процветало, — промолвил Ангавар. — Можешь быть уверен: твои подданные не пострадали из-за отлучки своего государя.
— Сэр, я ничуть ке сомневался в вас! — пылко воскликнул Вильям. И добавил с улыбкой: — За всю свою жизнь не знал я таких замечательных приключений, как те, коими я наслаждался весь год в ваших владениях. Я навеки признателен вам и клянусь всегда, покуда жив, оставаться вашим другом.
— А я — твоим! — ответил Ангавар. — Редко встречал я столь славных и достойных мужей. Теперь нам пора расстаться, но прежде я должен сделать еще кое-что, чтобы отныне ты жил счастливо.
Положив руку на голову Вильяма, он тихо сказал:
— Забудь. Забудь красоту и радость земли, что лежит по ту сторону звезд.
С тем они и распростились, и Вильям торопливо поскакал в Каэрмелор. Когда он добрался туда, стражи приветствовали его салютом, а весь двор встретил так, точно уехал он лишь сегодня же утром. При виде знакомых лиц и родного дома молодой король пришел в восторг, однако благоразумно скрыл, сколь счастлив вернуться сюда.
На следующий день он созвал всех своих советников и велел им честно ответить, довольны ли они его правлением за последний год. Сперва они молчали, гадая, отчего он задал подобный вопрос, а затем самый почтенный из них промолвил:
— Государь, с самого начала, взойдя на трон, вы правили справедливо и эффективно, однако за прошлый год проявили еще большую проницательность и мудрость во всех делах, нежели прежде. До этого года вы не слушали так внимательно просьбы подданных и никогда на моей памяти земли наши не процветали так, как сейчас. Недаром народ прозвал вас Вильям Мудрый. — И, отвесив глубокий поклон, он прибавил: — Да будет же вашему величеству угодно и впредь править так, как правили вы эти двенадцать месяцев.
— Я выполню вашу просьбу, — промолвил Вильям. — И воистину рад был услышать ваши слова.
Он оглядел честные физиономии советников и заметил на них следы тревоги и озабоченности. Веселье так вскипело в нем, что он не в силах был более сдерживаться — тем более что от природы не любил обман и минувшего года ему хватило с избытком.
— Довольно тайн, — промолвил он, смеясь, и, к изумлению советников, рассказал им о своем затянувшемся визите в Светлое королевство.
Закончил повесть он чудесным известием о союзе с Верховным королем Ангаваром.
Слушатели возрадовались, однако сохранили все в тайне, и секрет вышел наружу лишь много лет спустя, после смерти Короля-Императора. Вильям же всю оставшуюся жизнь — а прожил он долго — свято чтил дружбу с Ангаваром. У них вошло в обыкновение время от времени встречаться и вместе охотиться на волшебного оленя в лесу Глинкуте. Порой они обменивались подарками.
Вильям Мудрый умер только после Закрытия Врат. Пред самым закрытием Ангавар подарил смертному другу силдрон — творение Светлых — и рассказал, как обращаться с шанговыми ветрами, что вырвутся на волю в разрыв меж мирами. После же Закрытия обреченный на изгнание Ангавар знал, что рано или поздно вступит в волшебный сон, дабы века проносились незамеченными. Потому он дал Вильяму Койнид, охотничий рог работы Светлых, обещая свою помощь ему и сынам дома Д'Арманкортов, буде они затрубят в рог в час крайней нужды…
Молочно-белый охотничий рог в серебряной оправе…
Пальцы Ашалинды всколыхнули поверхность воды. Там, где только что стояли два короля — старый и слабый, принимающий дар от прямого и стройного, — теперь переливалась искрящаяся дымка. Видение растаяло.
— Торн, — пробормотала она.
Время не затронуло его. Он и тогда был точно таким же, каким знала она его теперь.
Серебряно-мраморная рыбка выпрыгнула из озерца и упала среди цветов. Кейтри прикоснулась к ней — но то оказался всего-навсего палый лист.
— Дружба меж королевскими домами зародилась задолго до моего появления на свет, — промолвила Ашалинда. — Я никогда не слышала, чтобы эту повесть рассказывали при дворе или еще где-нибудь. За тысячу лет род людской начисто позабыл ее.
— Кроме горсточки просвещенных бардов, — поправил Тулли.
— Так все это правда? — изумилась Ашалинда.
— Воистину так, — резко заверил Морраган.
— Госпожа моя, — вмешалась Кейтри, которая до сих пор лишь молча наблюдала за происходящим, — похоже, король Светлых был слишком милосерден, чтобы отказать врагу в последнем ударе.
— Не выводи меня из терпения, малышка, — ласково сказал ей Морраган, но было в его тоне что-то, заставившее девочку прикусить язык.
Вдали, в черном сердце лесов, раздался чей-то крик. Протяжный, надрывный, он поднялся до самых звезд, а потом утих, улетел на крылах ветра. Соловьи разом умолкли. Шепот придворных был еле слышен — как шелест ветра в ячменном поле, и в этой торжественной тишине Итч Уизге внезапно разразился конским ржанием, хриплым и яростным.
— Есть и продолжение, — бесстрастно произнес Принц-Ворон. — Менее двенадцати лет назад для дома Д'Арманкортов настал-таки час нужды, заставивший их подуть в Койнид. На счастье, мой братец счел, что можно уже и пробудиться — для разнообразия. Даже колдовской сон под конец приедается. Взгляни в зеркало снова, одураченная пташка.
Глубины магического озерца вновь взбурлили, а потом успокоились.
Теперь в них отражался берег моря ясной звездной ночью. Волны накатывали на берег бесконечной вереницей тяжелых валов. По узкой полоске суши меж пресным заливом и морем шагали, омытые звездным сиянием, две тонкие фигурки в роскошных одеждах. На боку мужчины висел Койнид — однако по песку шел не Торн. Красивый юный монарх, отлично сложенный, с каштановыми волосами — прототип юного Эдуарда, его родного сына. Так вот каким на самом деле был наследник Д'Арманкортов, Король-Император Джеймс XVI! Рядом с ним поспевала его пригожая королева. Сцена разворачивалась…
Встретившись у стоявшего над морем замка Тавискот, Король-Император Джеймс XVI и Королева-Императрица пожелали отпустить от себя всех придворных и фрейлин, дабы без помех насладиться обществом друг друга. В ту ночь, гуляя под звездами в любви и согласии, не чуя опасности, они заметили вдруг, что к ним кто-то движется. Чудовищный облик встречного поверг их в ужас, однако с обеих сторон была вода и уйти с дороги они не могли — а бежать от сверхъестественного существа было бы неосмотрительно. Единственная надежда состояла в том, чтобы не выказывать страха, засим королевская чета, черпая мужество друг у друга, шла вперед, хотя и не слишком быстро. Когда существо приблизилось к ним, они с ужасом узнали его. Накалэвие.
Нижняя часть этого неявного создания напоминала огромного коня с широкими рыбьими плавниками у ног. Единственный глаз горел красным огнем, точно умирающая звезда. Но там, где полагалось начинаться шее коня, торчал торс исполинского человека, руки которого почти касались земли. Голова его была чуть ли не трех футов в обхвате и перекатывалась с плеча на плечо, как будто вот-вот сорвется с шеи. Из широкой, как у акулы, пасти вырывались струи горячего пара. Но самым жутким для глаз смертных было то, что обнаженное тело чудища не прикрывало ни клочка шкуры или кожи. Вся поверхность блестела тускло-красной ободранной плотью, где черная, как деготь, кровь текла по желтым венам, а толстые, как морские канаты, белые сухожилия натягивались и сокращались в такт каждому движению чудовища.
Король-Император загородил собой королеву. Муж и жена шли медленно, объятые ужасом. Волосы у них встали дыбом, из пор брызнул холодный пот. Но они знали — бегство бессмысленно, и шептали друг другу, что лучше умереть бок о бок, глядя в лицо своему убийце, нежели показать врагу спины.
Страх поверг их в смятение, лишил возможность мыслить здраво и разумно. Именно сейчас, в момент наивысшей нужды, они и думать забыли о Койниде, привычно покачивающемся на боку Короля-Императора, и о том, что он может призвать подмогу. Джеймс вспомнил лишь, что слыхал, будто Накалэвие терпеть не может пресной воды, и потому вел жену со стороны залива. И вот настал ужасный миг, когда перед ними выросло лицо чудища. Огромная пасть разверзлась, как бездна. Дыхание неявного опалило им лица, длинные руки протянулись к смертным. Стараясь увернуться от смертоносной хватки, несчастные жались к самой кромке залива.
