Драконы Пропавшей Звезды - Уэйс Маргарет (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
Он наклонил голову, чувствуя, что Лорана хочет сказать нечто более значительное и старательно подбирает точные слова.
— Я должна использовать эту возможность для того, чтобы загладить свою вину. — Она говорила не только с ним, но и с теми голосами, что доносились из ее прошлого. — Вину перед теми, кто поверил в меня. Я была их предводителем. И я оставила их. Бросила одних. В самый решающий момент Войны Копья. Солдаты ожидали от меня приказаний, а я оставила их без помощи.
— Перед вами встал выбор между любовью и долгом, и вы выбрали любовь. Выбор, который я тоже сделал. — Маршал произнес эти слова безразличным тоном, внимательно разглядывая деревья по краям дороги.
— Нет, маршал, — возразила Лорана. — Как раз вы выбрали долг. Долг перед тем, кого вы любите. Это совсем другое.
— На первый взгляд — возможно, — сказал он, — но на самом деле это не так.
Она посмотрела на него и улыбнулась. Они были уже на подступах к Квалиносту. Город выглядел молчаливым и пустым. Медан придержал лошадь.
— Куда мы направляемся, госпожа? Мне не хотелось бы открыто скакать по улицам. Нас могут увидеть.
— Нам нужно в Башню Солнца, — сказала она. — То, что я хочу вам показать, находится там. Вы с таким сомнением смотрите на меня, маршал. Не стоит. Доверьтесь мне. — Они остановились, и он помог Лоране спешиться. — Я не могу обещать вам, что луна упадет с неба, но я могу дать вам в дар звезду.
Они быстро пошли по улице, стараясь держаться в тени, чтобы их не смогли увидеть сверху соглядатаи Берилл. Впрочем, драконам нелегко было бы разглядеть что-либо в предутреннем тумане, потянувшемся с реки.
Запах опасности, запах дыма и огня, запах дракона и смерти витал в воздухе, и все живое бежало отсюда.
— Те, кто боится, исчезли, — сказал маршал. — Остались мы.
И так глубоко было молчание города, что Медану казалось, будто он слышит биение сердец тех, кто прятался за этими стенами. Одни сердца бились бесстрашно и ровно, другие колотились учащенно, трепеща от страха. Воображение рисовало ему влюбленных или друзей, сидевших рядом в темноте, державшихся за руки и понимавших друг друга без слов.
Они добрались до Башни Солнца, когда луна уже покидала небосклон. Расположенная в северо-восточной части города, Башня венчала, собою высокий холм, с которого открывался прекрасный вид на город. Кровля ее была выкована из золота и сверкала так сильно, что казалась восходящим солнцем, посылающим в мир радость и жизнь. Этот свет слепил глаза, и обычно маршал, приближаясь к Башне в дневное время, старался не смотреть на нее.
По ночам гладкие стены Башни отражали звездное небо, и трудно было разобрать, где кончается настоящий небосвод и начинается его отражение.
Они вошли в Башню через главный вход, двери которого никогда не закрывались, и направились в парадный зал. Лорана несла с собой маленький светильник, который освещал им путь, но был слишком тускл, чтобы привлечь к ним нежелательное внимание.
Медану случалось бывать в Башне Солнца во время торжественных церемоний, и ее красота никогда не переставала поражать его. Шпиль Башни вознесся над землей на высоту нескольких сотен футов, и рядом было два других шпиля, чуть пониже. Купол здания изнутри был украшен великолепной мозаикой, окна спиральной линией опоясывали Башню и были расположены так, что в любое время дня направляли свет солнца на тронный помост в центре зала.
Сейчас было не разглядеть мозаику на куполе, но маршал знал, что она изображает небо в солнечный полдень и звездное небо полуночи. Так эти картины олицетворяли два эльфийских королевства. Художник, создавший этот шедевр, разделил два эльфийских народа радугой, и маршал частенько думал, что правильнее было бы поместить между ними слепящий зигзаг молнии.
— Возможно, в этом и таится причина того, что произошло с нами. — Лорана, разглядывая мозаику, полускрытую утренними тенями, как будто читала мысли маршала. — Может быть, эта жертва необходима для того, чтобы моя родина увидела новое начало, которое объединит два народа.
Маршал мог бы сказать ей, что причины того, что произошло — разрушения столицы и набега врага, — не имеют ничего общего ни с каким «новым началом». Причины этого — злоба и жадность, питавшие ненависть Берилл к тому, чем она восхищалась, зависть к тому, чего она не могла создать, и стремление разрушить то, чем она больше всего мечтала бы обладать.
Но он не стал говорить об этом. Если предположение Лораны принесет мир в ее душу, он охотно позволит ей убедить себя в этом. В конце концов возможно, что его и ее мысли — это две стороны одной медали.
Они направились к выходу из парадного зала. Лорана подвела маршала к мраморной лестнице, и они поднялись на галерею. Двери, выкованные из серебра и инкрустированные золотом, сменяли одна другую в полукруглом вестибюле. Поравнявшись с центральной, седьмой, Лорана вынула из синего бархатного мешочка у пояса небольшой ключ. Дверь украшал рисунок в виде изящного осинового деревца, ветви которого тянулись вверх, к солнцу. Замка на двери Медан не увидел.
— Я знаю, что за этой дверью, — сказал он. — Королевская сокровищница. — И он осторожно накрыл своей рукой руку Лораны. — Вы уверены, что мне необходимо видеть ее? Там есть тайны, которые эльфы хранили в течение многих столетий! Мне кажется, было бы мудро не выдавать их и сейчас.
— В таком случае мы бы походили на скупца, который бережет свои сокровища на черный день и умирает с голоду. Вы хотите, чтобы я продолжала хранить в тайне то, что может спасти нас?
— Нет. Я ценю ваше доверие, госпожа, вот и все, что я хотел сказать, — поклонился маршал.
Лорана нашла седьмую снизу ветвь и седьмой лист на ней и поднесла к нему ключик.
Дверь не открылась.
Она исчезла.
Перед Меданом предстал огромный зал, в котором хранились сокровища эльфийского королевства. Когда Лорана подняла светильник чуть выше, блеск драгоценностей едва не ослепил ее и Медана. Сундуки с медными, золотыми и серебряными монетами стояли рядами на полу. Оружие редчайшей красоты было развешано по стенам. Бочонки с драгоценными камнями и жемчугом стояли на полу между сундуками. Сокровища королей — венцы, скипетры, диадемы, мантии, неподъемные от покрывавших их изумрудов, рубинов и сапфиров, — красовались на бархате витрин.
— Не двигайтесь, маршал, — предупредила Лорана.
Но Медан и не думал двигаться. Он как вкопанный стоял у двери, разгневанно оглядывая несметные ценности и не веря своим глазам. С холодной яростью он обратился к Лоране:
— Вы говорили о скупце, госпожа, — он указал рукой на сокровища, — но вашего богатства достаточно, чтобы купить каждый меч, каждого наемника в Ансалоне! Вы бережете золото, но расточаете жизни!
— Когда-то, в незапамятные времена, возможно, еще при Кит-Канане, эти сокровища действительно принадлежали нам, — спокойно отозвалась Лорана. — Теперь это только воспоминания.
И в ту же секунду он все понял. То, что предстало его глазам, было лишь иллюзией.
Гигантский провал открылся у самых его ног. Вглубь его уводила узкая витая лестница. Любой, кто не знал тайны, рухнул бы в этот колодец, не сделав и двух шагов.
Они стали спускаться по лестнице, единственным источником света им служил светильник Лораны. Медан осторожно двигался позади нее. Когда они достигли пола, то увидели один-единственный сундук, крышка его была распахнута, а на дне виднелось несколько мешочков со стальными монетами. Сокровищница давно стала приютом пауков и мышей. Оружие, когда-то развешанное на стенах, исчезло. Но, как оказалось, не все. На одной из стен висело копье, обычное копье пехотинца. Луч светильника отразился от него серебряным блеском, таким, наверное, когда-то светила серебряная Солинари.
— Копье Дракона! — приглушенно воскликнул Медан, в его голосе звучал благоговейный страх. — Я никогда не видел его, хотя слышал о том, что оно существует.
Лорана смотрела на Копье с гордостью.
— Я хотела бы вручить его вам, маршал Медан. Вы понимаете почему?
