Время вьюги. Трилогия (СИ) - "Кулак Петрович И Ада" (первая книга .TXT) 📗
Принимая во внимание светские условности, в идеале следовало получить приглашение, прежде чем наносить графине визит. Времени разыгрывать коленопреклоненного рыцаря у Наклза не было, так что маг решил пренебречь этикетом, насколько это было возможно. В итоге он послал Милинде корзину свежих, как весна, белых роз и прилагавшуюся к ним любезнейшую просьбу о беседе, меру приватности которой ей предлагалось определить самостоятельно. Записка вернулась вечером того же дня. Сделанная изящным почерком приписка лаконично сообщала, что друзья Эвальда - так же и друзья графини, а своих друзей она принимает после пяти, независимо от дня недели. Далее следовало галантное и невинное приглашение на чай.
В прихожей маг был практически атакован дворецким, уверенным, что благородный господин не способен выбраться из плаща самостоятельно. Пока Наклз пытался наиболее деликатным способом высвободиться из цепких рук седого как лунь старика в идеальной ливрее, из гостиной послышался женский голос:
- Мессир, прошу вас, не огорчайте Фредерика.
Фредерику, судя по всему, было лет сто, не меньше. Наклз мудро решил, что огорчать его и впрямь будет некрасиво. Маг передал дворецкому шарф с перчатками и прошествовал в гостиную.
В особняке Маэрлингов Наклзу бывать приходилось, большей частью по делам. Правда с тех пор, как граф вторично женился пять лет назад, он перестал принимать гостей в доме. Поговаривали о ревности, которая вообще присуща бракам между зрелыми мужчинами и юными красавицами, но Наклз был об Эвальде лучшего мнения. Скорее всего, у него имелись куда более веские причины оберегать свою супругу от посторонних глаз. После эпизода на чердаке маг даже догадывался, какие именно это были причины.
С появлением женщины, что ни говори, в особняке стало уютнее. Классическую для богатого дома обстановку - тяжеловесную мебель красного дерева, плотные гардины, витые канделябры старого золота и потускневшие портреты предков в духе великой кесарии - разбавили приятные мелочи, вроде фотографий и цветов в вазах, отличавшие театральную декорацию от обитаемого места.
У ног Наклза раздался визгливый лай. Только хорошее воспитание помешало магу от души пнуть скалящуюся Фифи. Пока он раздумывал, можно ли как-то отделаться от этого уродливого существа, по возможности, не пачкая об него даже сапог, с лестницы донесся тихий шелест платья. Милинда не торопясь спускалась в гостиную.
Графиня была хороша собой до степени, замужней даме с безупречной репутацией просто неприличной. Скорее полная, чем худая, с роскошной копной льняных волос и лазурно-голубыми глазами, она несколько напоминала красавиц позапрошлого столетия. В ней не было ровным счетом ничего жесткого и хищного. Эмансипация, прогресс и прочая новомодная дурь прошли мимо Милинды Маэрлинг, ее не коснувшись. Женщина улыбалась загадочной улыбкой, какую теперь можно было встретить разве что на старинных портретах, и двигалась медленно и плавно, как вода. От кремового шелка платья, гораздо менее декольтированного, чем можно было ожидать в такой час, разливался легкий аромат жасмина.
Даже Наклз, довольно равнодушный к красоте, сообразил, что перед ним стоит изумительной прелести дама, нисколько не напоминающая куклу, которую ему доводилось встречать на балах.
Милинда, не переставая улыбаться, протянула магу руку для поцелуя. Прогрессивные и современные калладки за такое непременно бы заклеймили графиню ретроградкой. Наклз коснулся губами кончиков пальцев Милинды и снова ощутил запах жасмина.
- Рада, наконец, увидеть вас в нашем доме. Эвальд всегда отзывался о вас исключительно хорошо, - мягким контральто проговорила Милинда.
- Благодарю вас, графиня, что уделили время, - более-менее сносно мурлыкать Наклз при необходимости умел, но делать этого принципиально не стал. Маг отрешился от витающего в воздухе жасмина и перешел на свой обычный, отстраненно-вежливый тон. За таким тоном, в том числе, было удобно прятаться от роковых красавиц всех мастей, а Милинда, несмотря на демонстративно "уютный" и мирный вид, явно принадлежала к их породе.
Первое впечатление, которое производила Милинда Маэрлинг, было без малого сногсшибательным. Но где-то на задворках сознания у Наклза засела мысль, что в этой ослепительной красоте есть нечто неестественное.
Этикет не допускал пристального разглядывания лица дамы. Маг перевел взгляд на прыгающую у его ног жертву калладской моды.
- Фифи, брысь! - возмутилась графиня. - Ну что за несносная собака? Она вас не укусила? Безобразница! Вон отсюда, Фифи!
Фифи, пронзительно взвизгнув напоследок, потрусила прочь.
- Вы не любите собак, - констатировала Милинда, не переставая улыбаться.
- Это декоративная собака. Я просто ничего не понимаю в декоре, - отозвался Наклз. Он пришел сюда вовсе не собак обсуждать, но начинать разговор о "Зимней розе" прямо в гостиной было немыслимо.
- Думаю, вы считаете ее довольно уродливой. Не отрицаю. Тем не менее, она вполне справляется со своей чисто декоративной функцией.
"А вы со своей - нет", - подумал Наклз. Милое воркование графини уже начало его несколько нервировать. Он до сих пор терялся, когда красивые женщины начинали с ним кокетничать без какой-то явно видимой цели.
- Не откажетесь выпить чаю?
- Благодарю вас. С огромным удовольствием.
- Пройдемте в кабинет. Сейчас все подадут.
В кабинете Милинды было что-то от кукольного домика. Вышитые подушечки, канарейка в клетке, ни единой книги. Наклз, впрочем, не торопился с выводами. Он опустился в предложенное мягкое кресло и выжидательно посмотрел на графиню. Маг не слишком представлял, как ему следует начать разговор.
"Не состоите ли вы в заговоре, за который нас всех перевешивают, любезнейшая?" - вряд ли было наилучшим вариантом, а других вариантов ему на ум пока не приходило.
К счастью, как только слуга принес поднос с чаем и закрыл за собою двери, графиня взялась за дело самостоятельно. Она оправила кремовое платье, зачем-то коснулась и без того идеально лежащих локонов и спокойным тоном произнесла:
- Итак. Раскрою карты. Я знала, что раньше или позже, вы придете, и знала, зачем. - Милинда улыбнулась и пригубила чай. - И вот вы здесь.
Наклз откинулся на спинку кресла и кивнул:
- В проницательности вам не откажешь.
- Как и вам. Дэмонра ведь ничего не сказала?
- Разумеется, нет.
- О да. Она не склонна посвящать кого-либо в свои личные дела.
Наклз был вынужден мысленно с Милиндой согласиться. Даже если в проблемы Дэмонры было втянуто полгорода, она все равно упорно продолжала считать данные проблемы своим сугубо личным делом. В принципе, это можно было списать на национальные особенности характера.
- Я надеюсь, меня в них посвятите вы. Вернее, я могу озвучить некую гипотезу.
"И мне остается только молиться, чтобы ты ее опровергла".
- Попробуйте.
- "Зимняя роза" - операция по вывозу зараженных так называемым "вампиризмом" людей из Рэды в Каллад. Я имею в виду, не разовая благотворительная акция, а полномасштабная операция.
- Вы очень мило называете их "людьми", - тонко улыбнулась графиня. - Обычно их называют кровососами, вампирами и другими еще менее лестными словами. - В тусклом свете свечей ее глаза все равно оставались ярко-голубыми и очень блестящими. Эта странная шутка освещения Наклза настораживала. По идее, глаза у графини должны были быть черными.
- "Кровососы" - неточный термин. Питье человеческой крови им никак не помогает. Я прав?
- В том, что кровь не помогает? Отчасти.
- В том, что Дэмонра и вы покупаете зараженных рэдцев.
