Стёртые буквы - Первушина Елена Владимировна (читаем бесплатно книги полностью TXT) 📗
Услышав, как мама завывает на разные лады, на кухне появился Дреки и предложил свою помощь. Ксанта тут же отправила его на рынок за недостающими продуктами, так как он уже неплохо знал город. Словом, всем нашлось дело, и вернувшегося под вечер домой Керви ожидали душистый суп из утки с овощами, огромный пирог с рыбой и кореньями и пуховая пшенная каша с молоком, яйцами и патокой.
За ужином Ксанте пришлось познакомиться еще с одним местным обычаем. В начале и в конце еды «старшие» кормили «младших». Скатывали пальцами шарик хлеба или другой еды и угощали с руки. При этом соблюдалась строгая иерархия: Керви кормил всех троих членов своего семейства, Ксанта Криту и Дреки. Конечно, для Керви, Дреки и Ксанты, это было очередным местным чудачеством, но Крита почтительно и непреклонно настаивала на строгом исполнении обряда. «Иначе в семье мира не будет». Ксанта пожала плечами — проще согласиться, чем возражать, да и привыкать надо.
За всеми этими заботами она, однако, не забыла расспросить Керви о новостях. А новости были хорошие. Салгат внимательно выслушал Рассказ Керви, согласился с его выводами и пообещал найти денег на экспедицию в Уста Шелама. Таким образом, по весне, едва уйдет паводок, им предстояло отправиться в неведомые земли на поиски колонистов с Оленьего острова. Керви предполагал, что до места их доставит старый знакомый «Ревун», затем они сядут в лодки и попробуют подняться как можно выше по реке, пока не встретят первых Болотных Людей. У них путешественники попытаются узнать, не появлялись ли в Устах исчезнувшие колонисты, а что делать дальше, решат на месте в зависимости от результатов расспросов. У Ксанты не нашлось никаких возражений относительно этого плана, а потому они просто выпили за успех будущей экспедиции.
17
Став названным сыном Керви, Дреки был теперь обязан помогать новому отцу во всех его делах. Разумеется, он не имел ничего против, и двое мужчин целыми днями пропадали в порту, а также в мастерских и лавках города. Нужно было подготовить «Ревун» к новому рейсу, проследить за постройкой лодок, на которых путешественники будут подниматься вверх по реке, а возможно, и рыскать по болотам, закупить все необходимое для долгого пути, а также ножи, шерстяные одеяла, зеркала и украшения в подарок Болотным Людям. Словом, дел было полно.
Ксанта всю жизнь боялась «подмять» под себя сына, помешать ему идти своим путем, а потому старалась предоставить ему как можно больше свободы и поменьше лезть в его дела. Дреки и не подозревал о материнских страхах, и в' глубине души был уверен, что Ксанте его занятия и увлечения совершенно неинтересны. Отец тоже не слишком вникал в его дела и не спешил посвящать сына в свои, так что Дреки полагал, что все взрослые так и поступают — живут сами по себе и стараются не обременять друг друга. Правда, кое-чего Ксанта все же добилась: Дреки сохранил здоровую детскую самоуверенность и готов был жить своим умом, не ожидая похвалы и поддержки со стороны. И все же дружба с Керви оказалась для него приятным сюрпризом. Керви был донельзя рад толковому и расторопному помощнику, а потому дела шли хорошо и оба не сомневались, что все будет готово в срок.
У Ксанты меж тем были свои заботы. Быть хорошей женой в Хамарне оказалось не так-то просто. Нужно было каждое утро обносить едой по меньшей мере две дюжины домашних божков. Один из них оберегал в кухне продукты от порчи, другой следил за тем, чтобы не чадил очаг, третий охранял двери, четвертый — многочисленные окна, пятый — ограду сада, шестой отвечал за хранение одежды в сундуках, седьмой — за мир и гармонию в супружеской спальне, вернее, в двух спальнях, поскольку Ксанта все же была «сияющей» женой, восьмой заботился о прибавлении потомства, и хотя никаких прибавлений не ожидалось, божка все же не следовало обижать, девятый защищал уже рожденных детей, десятый особо мальчиков, одиннадцатый — старшего сына, двенадцатый — самого младшего ребенка, тринадцатый следил за чистотой воды в колодце, четырнадцатый — за грядками в огороде, пятнадцатая — богиня — за порядком в отхожих местах, щестнадцатая — тоже богиня — помогала женщинам в рукоделии, семнадцатая — в пении и музыке, восемнадцатый бог следил за казной, девятнадцатый сохранял ясный разум и память всем обитателями дома, дальше Ксанта начинала путаться. Каждого из богов нужно было особым образом поприветствовать, поднести ему еду с особым поклоном, а после еще усладить его слух особой песней, сопровождаемой игрой на небольших гуслях. После этого надлежало провести обряд в честь того бога, чей праздник выпал на этот день. Прежде все обряды исполняла Крита, теперь же старшей женщиной в доме была Ксанта, и отныне эти обязанности лежали на ней. Поначалу они доводили ее до головокружения и полного упадка сил, но постепенно, вероятно, не без помощи семнадцатой богини и девятнадцатого бога, старая жрица обучилась новым трюкам. Опять же заучивание торжественных гимнов помогало ей разобраться в новом для нее языке. По ночам она твердила непонятные слова и фразы, сравнивала их друг с другом, искала сходство и различие и порой улавливала закономерность, угадывала, как в незапамятные времена сложилась здешняя речь.
Вся еда, поднесенная богам, позже собиралась и вновь возвращалась в общий котел. Считалось, что боги ее благословили и теперь, съев ее, члены семьи обретут здоровье, долголетие и удачу во всех делах. Крита говорила, что в доме Керви обряды проводятся не полностью — в домах уроженцев Хамарны женщинам надлежало почтить еще всех предков хозяина, прах которых в специальных глиняных сосудах был закопан под полом дома. Но предки Керви были далеко, а прежний хозяин дома уезжая отсюда, бережно извлек из земли всех своих пращуров и увез с собой.
Исполнив священные обязанности, женщины приступали к более земным занятиям — ходили на рынок (еще один урок языка), готовили пищу, пряли, ткали, шили. Крита говорила, что многие мужчины в Хамарне сами умеют прясть и в свободное от дел время любят прогуливаться по набережным, крутя веретено. Но Керви прясть так и не научился, а потому женщинам приходилось справляться самим. Ксанта работала, не покладая рук, она знала, что в путешествии лишняя теплая одежда никогда не помешает.
Жрица надеялась, что весной они еще успеют вскопать огород, и тогда к возвращению их будут ждать свои овощи и зелень. Она даже воображала себе, как привезет какие-нибудь новые вкусные или целебные растения из Уст и попробует вырастить их на здешних грядках. Однако Крита ее разочаровала. Оказалось, что работа на огороде и в саду подобает лишь юным девушкам, еще не покинувшим родительский дом, попавшая же в новую семью женщина не должна лишний раз выходить во двор, так как ее смогут увидеть проходящие по улице мужчины. А так как во время работы на огороде лицо женщины легко может оказаться открытым, то риск слишком велик.
— Да что ты, здесь же вон какой плетень, выше человеческого роста, и прутья понатыканы так плотно, что ничего не увидишь, — уговаривала подругу Ксанта.
— Мужчина может подглядывать в щелку или даже влезть на плетень, — возражала непреклонная Крита. — Мама рассказывала, что одна ее подруга…
— Вот влезет, тогда и разбираться будем, — предлагала Ксанта. Но Крита строго осуждала подобные легкомыслие и непредусмотрительность.
Так потихоньку Ксанта привыкала к новой жизни. Прошло уже почти три декады с тех пор, как она поселилась в доме Керви, когда в один прекрасный день к ним явился первый гость — гонец с письмом. Мужчин дома не было, и гонцу пришлось дожидаться их на скамейке у ограды. Крита носила ему туда пирожки и подогретое вино и просовывала в специальное окошко с деревянной шторкой, проделанное в калитке. К счастью, день бы не холодный и не ветреный. Наконец на закате явились Керви и Дреки, и бедолага смог вручить свой пакет и с поклонами удалиться. Керви потратил немало времени, пытаясь с помощью Криты разобрать послание — девушка не умела читать, а сам он едва знал здешние закорючки, да к тому же письмо было составлено в таких витиеватых выражениях, от которых незадачливые читатели то и дело впадали в отчаяние. В конце концов Керви оставил бесплодные усилия И на рассвете послал Дреки на рынок, где тому за мелкую монету все прочитали и перевели в лучшем виде. Оказалось, что Ксанту и ее зверушку пожелала видеть одна из королев, живущих на островах в заливе.
